Шрифт:
Fiona Valpy
THE DRESSMAKER’S GIFT
Посвящается памяти женщин-агентов Управления специальных операций (УСО) [1] , работавших с французским движением Сопротивления во время Второй мировой войны и погибших в концентрационных лагерях Нацвейлер-Штрутгоф, Дахау и Равенсбрюк:
Иоланде Беекман, Дениз Блох, Андри Боррелль, Мадлен Дамерме, Нур Инайят Хан, Сесили Лефорт, Вере Ли, Соне Ольшанецки, Элейн Плюмэн, Лилиан Рольф,
1
Управление специальных операций, УСО (англ. Operations Executive, SOE) – британская разведывательно-диверсионная служба, действовавшая во время Второй мировой войны.
2017
Издалека платье полночно-голубого цвета смотрится так, будто вырезано из цельного куска шелка, а его широкие складки изящно обвивают форму манекена.
Но если присмотреться, то можно увидеть совершенно иную картину – платье, сшитое из лоскутов и обрезков, да так искусно, что на первый взгляд разглядеть это невозможно.
За годы истрепанное платье стало хрупким, поэтому, чтобы сохранить историческое наследие для будущего поколения, потребовалась дополнительная защита, и сотрудники музея поместили его в стеклянную витрину. На одной стороне располагается увеличительное стекло, с его помощью можно рассмотреть мельчайшие детали ручной работы. Каждый фрагмент платья сшит вручную такими невидимыми и идеальными стежками, на которые способна только современная техника. Посетители выставки каждый раз поражаются мастерству швеи, а также тому, сколько времени и терпения потребовалось для создания подобного платья.
В этой витрине отражена эпоха. Это часть нашего общего прошлого и моей личной истории.
Первым входит директор музея, проверяет, всё ли в порядке и готово к открытию, после чего одобрительно кивает, и остальная часть работников отправляется праздновать это событие в бар за углом.
Но я все еще стою рядом, и прежде чем закрыть витрину, провожу кончиками пальцев по изящным серебряным бусинкам, которые притягивают взгляд к вырезу платья, хитрым образом отвлекая от сшитых лоскутов. Они подобно россыпи звезд на фоне полуночного неба. Могу представить, как они отражали свет, притягивали взгляд к изгибу шеи, линии скул, глазам владелицы этого платья, в глубине которых таился тот же самый свет.
Я закрываю витрину, осознавая, что всё готово. Завтра откроются двери галереи, и люди придут сюда, чтобы посмотреть на платье, которое смотрит на них с плакатов на стенах метро.
Бросая взгляд издалека, они тоже подумают, что платье скроено из цельного куска шелка, но, только приглядевшись, смогут узреть истину.
Гарриет
В то время как порыв горячего затхлого воздуха, вырвавшийся из лабиринта подземных туннелей, больно хлещет по моим ногам и развевает волосы, я тащу свой тяжелый чемодан по ступенькам метро, выходя на встречу лучам дневного солнца и Парижу. Тротуар забит туристами, неторопливо прогуливающимися с картами и телефонами в попытке решить, куда им двигаться дальше. Быстрым и целеустремленным шагом пробираются сквозь толпы туристов элегантно одетые местные жители, которые весь август провели у моря, а сейчас они здесь, чтобы отвоевать свой город обратно.
Мимо проносится поток машин, переплетая непрекращающийся водоворот из всевозможных цветов и звуков. На мгновение меня охватывает лёгкое головокружение, вызванное ритмом Парижа и трепетным волнением от пребывания в городе, который станет моим домом на следующие
Чтобы прийти в себя, я придвигаю свой чемодан к перилам у входа на станцию Сен-Жермен-де-Пре и снова пробегаю глазами по сообщению электронной почты. Не то чтобы мне это было нужно, ведь я помню этот текст наизусть…
Уважаемая мисс Шоу,
в дополнение к телефонному звонку я рада подтвердить, что Ваша заявка на годичную стажировку в «Агенство Гийме» принята. Поздравляю!
Как отмечалось ранее, мы можем предложить Вам минимальную заработную плату за должность стажера, а также комнату для жилья, расположенную над офисом.
После того, как вы решите вопросы с организацией поездки, пожалуйста, подтвердите дату и время вашего прибытия.
С нетерпением жду возможности приветствовать Вас в нашей компании.
Искренне Ваша,
Я до сих пор не могу поверить, что мне удалось уговорить Флоренс взять меня на работу. Она руководит PR-агентством, предоставляющим услуги в индустрии моды, главный объект их внимания – небольшие компании и стартапы, которые не могут позволить себе собственный штат сотрудников отдела. Обычно Флоренс не берет на работу стажеров, но мое письмо и резюме были настолько впечатляющими, что она, в конце концов, позвонила мне (правда, это случилось после того, как я несколько раз подряд отправляла ей документы, видно она поняла, что я не оставлю ее в покое, пока не получу ответ). То, что я готова работать в течение целого года за минимальную плату, свободно владея при этом французским языком, привело к официальному собеседованию по скайпу. Поставила точку блестящая рекомендация от моего преподавателя в университете, подчеркивающая интерес с моей стороны к индустрии моды и ответственное отношение к напряженной работе. В конечном итоге это убедило ее взять меня.
Я собиралась искать съемное жилье в менее благополучном районе пригорода, оплачивая его деньгами из небольшого наследства, оставленного моей матерью. Поэтому, как мне кажется, бесплатная комната над офисом стала для меня очень выгодным предложением. Выходит, я стану жить в том самом здании, где как раз и располагается «Агентство Гийме».
Я не верю в судьбу, но казалось, что какая-то неведомая сила тянет меня в Париж. Она привела меня на бульвар Сен-Жермен. Притянула сюда.
К зданию на фотографии.
Я нашла эту фотографию в коробке с вещами моей матери, спрятанной в самый дальний угол верхней полки шкафа в моей спальне. Скорее всего, это было делом рук отца. Возможно, он хотел, чтобы я обнаружила коробку, будучи достаточно взрослой для знакомства с ее содержимым. После того, как прошедшие годы сгладят остроту моего горя, а боль будет не такой сильной. Или чувство вины заставило убрать коробку с глаз долой, чтобы мучительное напоминание не попадалось на глаза ему и его новой жене, ведь именно их отношения стали причиной маминых страданий, которые, в конечном счете, привели её к самоубийству.
Я обнаружила ее одним промозглым днём, будучи подростком, когда вернулась домой из школы-интерната на пасхальные каникулы. Несмотря на неудобства, которые я им доставила, папа и мачеха выделили мне комнату, позволили выбрать цвет для стен и дали возможность самостоятельно расставить книги и расклеить плакаты, которые я привезла с собой. Однако здесь я никогда не чувствовала себя как дома. Это был только их дом, а не мой. Для меня это всего лишь место, куда я была вынуждена переехать, когда у меня не осталось крыши над головой.