Парк Горького

Смит Мартин Круз

— Пока ничего интересного, кроме следов крови, — объявил Людин, сияя улыбкой.

— А как одежда? — спросил Аркадий. — Если вдруг хороший импорт, значит, троица имела какое-то отношение к черному рынку, а это уже по ведомству КГБ.

— Вот, сами поглядите! — Людин отогнул ярлык с иностранными буквами. — Только ниточка-то отечественная. Да и бюстгальтер. — Он кивнул на соседний стол. — Даже не немецкий. Ну, конечно, будем еще делать всякие анализы, но только во сколько они обойдутся!

— Полковник,

на правосудии не экономят! — Аркадий не сомневался, что все это спектакль. Сейчас Людин попросит его подписать требование на редкие химикаты, а потом сбудет их налево, потому что для этих анализов они и не нужны вовсе. Но специалист он великолепный — этого у него не отнимешь.

Вернувшись в баллистическую лабораторию, Аркадий посмотрел на техника, согнувшегося над микроскопом.

— Все из одного пистолета, — сказал тот. — Только калибр какой-то необычный — семь шестьдесят пять. Еще одну пулю только что доставили из парка. Нашли металлоискателем.

Троих людей убили на открытой поляне с близкого расстояния выстрелом в грудь — всех троих из одного пистолета. Убили и изуродовали.

С Петровки Аркадий едет на Новокузнецкую улицу в городскую прокуратуру.

В вестибюле он увидел Чучина, старшего следователя по особо важным делам, и Белова, специализирующегося на хозяйственных преступлениях.

— Вас Ямской спрашивал, — предупредил Чучин, но Аркадий, в упор его не замечая, прошел к себе в кабинет. Белов увязался за ним. На Аркадия он, по собственным словам, "надышаться не мог".

— А зря ты так с Чучиным, — сказал он.

— С такой свиньей иначе нельзя, — отрезал Аркадий. — Ты лучше, дядя Сева, скажи мне, что за человек красит рыжие волосы и ходит в пиджаке с фальшивым фирменным лейблом?

— М-да, плохо твое дело. Похоже на музыкантов или хулиганов. Панк-рок. Джаз. Что-то вроде этого. От такого откровенности не дождешься.

— А если так: трое убиты из одного пистолета? Искромсаны ножом. Документов никаких. Первым их обнюхивает Приблуда.

Белов сморщился.

— Ну и что? Ведомства должны помогать друг другу. А вообще это смахивает на стычку между шайками.

Аркадий устало улыбнулся.

— Спасибо, дядя Сева. Я вашим мнением всегда дорожу, — сказал он, и Белов с облегчением направился к двери.

Оставшись один, Аркадий сел за пишущую машинку и начал печатать предварительное заключение:

"В 6.30 утра у южного конца парка им. Горького в 40 м от аллеи, прямо напротив Донского монастыря, обнаружены три трупа — двоих мужчин и одной женщины, чью личность установить пока не удалось"… Ну и так далее, а затем выводы:

"По-видимому, преступление было подготовлено заранее. Все трое были убиты по очереди из одного пистолета. После чего преступник принял все возможные меры, чтобы помешать

опознанию убитых".

Едва Аркадий расписался, как в дверь постучали и вошли Павлович с Фетом.

— Я сейчас зайду к прокурору и назад, — сказал Аркадий, надевая пиджак.

Прокурор Андрей Ямской сидел за столом. Бритая голова розово блестела. Мясистое лицо, толстые бледные губы. За его спиной на стене красовались фотографии: Ямской на встрече работников прокуратуры с Брежневым; Брежнев пожимает ему руку; Ямской выступает на международной конференции юристов в Париже.

— Да? — Ямской отложил бумаги. Он всегда говорил тихо, и собеседнику приходилось напрягать слух. — Почему вы не упомянули в рапорте, что место происшествия осматривал майор Приблуда?

— А! Так он забирает у нас дело?

— Аркадий Васильевич, вы старший следователь, с какой стати он станет забирать у вас дело?

— Калибр пистолетов не соответствует нашим. Но я пока никаких заключений не делаю.

— Заключений о чем?

— Да ни о чем.

— Вот и хорошо… — Ямской наклонился к бумагам, давая понять, что больше Аркадия не задерживает.

Когда он вернулся к себе, Паша с Фетом уже развесили на стене план парка, план поляны, сделанный Таней, фотографии трупов и даже протоколы вскрытия.

Аркадий закурил, ломая спички, снял фотографии и сунул их в ящик стола. У него не было желания смотреть на эти маски смерти.

— Что-нибудь узнали?

Паша открыл блокнот.

— Опрошено десять милиционеров. Никто ничего подозрительного не замечал. Так ведь я и сам за зиму раз пятьдесят бегал на коньках по аллее возле этой чертовой поляны.

— Так займись продавщицами в ларьках и лоточницами. А вы были там, когда нашли последнюю пулю? — спросил Аркадий у Фета.

— Так точно. Пуля ПГ-1А была обнаружена в снегу, там, где лежал труп мужчины, ПГ-1.

Паша выругался.

— Может, назовем их как-нибудь? А то что это: "Парк Горького-первый, Парк Горького-второй"… Первого, например, Туша.

— Недостаточно литературно, — отозвался Аркадий. — Давайте уж так, что ли: Чудовище, Красавица и Рыжий. Товарищ Фет, а вы не знаете, что там в лаборатории обнаружили на коньках?

— Может, коньки просто для отвода глаз? — предположил Фет. — Не могли же их в самом деле застрелить прямо в парке так, чтобы никто не услышал. Убили в другом месте, надели им коньки, а ночью подбросили в парк.

— Ну нет! — возразил Аркадий. — Вы когда-нибудь пробовали надевать коньки на ноги трупа? Да и незаметно пронести три мертвых тела в парк посреди столицы невозможно.

— Ах да, конечно! — спохватился Фет. — Последнюю пулю нашли ведь в снегу. Прошла навылет.

— Ну а гильзы? — спросил Аркадий. — Их ведь не нашли.