ПарМА. Проклятая колода
Шрифт:
Картежник вернул бутыль на место.
— Я уже сказал, что не собираюсь убивать Говорящего.
— Это же ты сказал Ши, Джо и Мирре? — Тим присел на край стола, не спуская напряженного взгляда с врага.
— Мирре не стоило меня обманывать, — поморщился Картежник и провел рукой по стене. Из неё тут же выкатился крупный камень и трансформировался в удобное кресло.
Гекка уселся, закинул ногу за ногу, положил на подлокотник меч.
— Я был молод и глуп, — начал он. — Некоторых вещей не понимал. Тогда мне казалось, что Трое намеренно не раскрывают мне своих
— Завидовать нехорошо, — вставил Тим презрительно.
Кхала подошла и положила руку ему на плечо.
Картежник удивленно приподнял бровь.
— Даже так… Деточка, а он знает, ЧТО ты такое?
— Знаю, не переживай, — ответил за Кхалу Тимур. — Но ты не отвлекайся. Мне правда интересно: и про Троих, и про богов, и особенно как ты дошёл до жизни такой.
Картежник поморщился.
— Не хами, мальчишка! Я убивал таких как ты задолго до того, как твой прадедушка на свет явился. Мне, конечно, нужен Говорящий. Очень нужен… Но вас, Говорящих, всегда трое. Так что лично ты не так уж и ценен.
— Ну-ну. Других Говорящих ещё поискать надо. И где гарантия, что они не пошлют тебя так же, как их предшественники? Кстати, можешь считать, что я тебя уже послал.
— Зря, на самом деле, — ни капли не обиделся тот. — Жаль будет тебя убивать, ты мне нравишься. Но следующий Говорящий уже в Ильхамене, и нужно перехватить его до того, как кто-нибудь успеет рассказывать о святых Троих и страшном злодее Картежнике!
— Так, не соврут же…
— Идиоты и фанатики! Они не понимают, что Трое и карты — не панацея! Без магии Ильхамен обречён!
— Ну, мы же как-то на Земле выживаем, — пожал плечами Тимур.
Картежник резко поднялся на ноги.
— Вы! Тоже мне, образец для подражания! Мир с магией и без, это как… любить живую полнокровную девушку, или вот это, — он пренебрежительно махнул рукой в сторону Кхалы.
— Козел!
Колдун пропустил оскорбление мимо ушей.
— Ты — идиот, не способный видеть дальше собственного носа! Попытайся хоть на несколько минут отбросить тот бред, что успел вбить в твою башку старый дурень Морши! Нет никаких Проклятых богов! Нет никакого высшего предназначения! Есть мир, который обречён! И есть один Говорящий, который может, но не хочет помочь, потому что чистоплюй и… — Картежник сплюнул. — Кому я что рассказываю?!
— Да продолжай, раз уж начал.
— В колоде есть артефакт Абсолютной магии. Его хватит, чтобы напитать древние источники Силы. Остальные Локари пойдут на стабилизацию потоков и усиление… Впрочем, ты землянин и ни грыгры не смыслишь в магии. Просто поверь. Я бы и без тебя справился. Но я не Говорящий! Карты в моих руках выдают лишь минимум своих сил. Малейшая ошибка — и я труп, и кто поможет Ильхамену?
— Ага, красиво поёшь, герой-спаситель. Только в твою бескорыстность почему-то не верится. Не ты ли мне как-то вещал про власть?
Гекка усмехнулся, развел руками.
— Не вижу ничего плохого
— Как ТЫ это понимаешь.
— Можем сделать по-твоему. Только вряд ли ты захочешь морочить себе голову вопросами политики.
— А вдруг?
Кхала тут же схватила парня за руку.
— Не соглашайся! Он врёт!!!
— Вот же назойливая дрянь! — досадливо бросил Картежник. — Тимур, ты не задавался вопросом, куда делись твои Локари? Их стащила вот эта вся из себя честная и правильная! Кстати, Кхала, может, ты всё таки отдашь их мне?
— Не отдаст, — хмыкнул Тим, демонстрируя обе карты. — Кхала, мы успеем уйти, пока тут всё не затопит?
Она кивнула.
— Дура! — рыкнул Картежник. — Ты развоплотишься сразу же, как я перестану дышать! Можешь даже не надеяться на долго и счастливо!
Кхала подняла на Тима свои бездонные глаза.
— Прости… Выход — там, — она махнула рукой в сторону пустой стены. — Белый круглый камень.
Её ладонь выскользнула из пальцев Цоя, а в следующий момент девушка оказалась возле Картежника. В её руке каким-то образом оказался меч воителя Ши, который она и вогнала в живот не ожидавшему нападения Картежнику.
— Я уже мертва! — выдохнула она. — Так же, как и ты…
— Как и он, — прохрипел Картежник и, резко оттолкнув девушку, метнул нож. Один из тех, что всегда носил на поясе.
Всё произошло настолько быстро, что Тимур, чьё внимание было полностью сосредоточено на Кхале и торчащей из живота врага рукояти меча, ножа просто не увидел.
Резкая боль пронзила подреберье — в том же месте, куда два года назад его ранила Женька…
— Твою мать, — только и смог выговорить он, зажимая пальцами рану.
— Не-ет!!! — Кхала рванула к нему, но не добежала, развеявшись туманом.
На полу бесформенной кучей валялся Картежник. Дохлый Картежник.
Тимур бы порадовался этому обстоятельству, если бы не рисковал с минуты на минуту отправиться следом.
Надо выбираться, помощи ждать неоткуда. Кто знает, сколько ещё товарищи просидят под куполом, а когда выберутся, никто не гарантирует, что они сразу найдут это место и быстро сообразят, как попасть внутрь.
Тим развернулся, оперся рукой о стол. Нож доставать нельзя, идти с ним… Он кое-как стащил куртку, вот только повязку из кожанки не соорудить. Хрен с ней, и так сойдет!
Взгляд упал на шкатулку. Энергетика такая, что ни с чем не спутаешь — Локари! Он попытался открыть крышку — та не поддавалась. Где-то должен быть ключ, вот только искать его некогда.
Прижав свободной рукой шкатулку к груди, Тимур поковылял к выходу. От боли хотелось выть, голова кружилась… И в этот раз рядом нет Женьки, которая вытащит, спасёт, не бросит…
Белый камень. Вот он, надо только поднять руку… Оторвав окровавленные пальцы от раны, он попытался нажать на камень — тот не поддавался. Кровавые полосы на белой поверхности… Ударил кулаком — пожалуй, у трехлетнего малыша получилось бы сильнее. Тем не менее, стена зашевелилась, поехала в сторону, и Тим почти вывалился наружу.