Парни в бронежилетах
Шрифт:
Хозяин кивает, вместо того чтобы поблагодарить. Мужчины уже выходят из комнатки с автоматами в руках. Старые автоматы – «АК-47», калибр 7,62. Эти, в отличие от современных малокалиберных «АК-74», бьют от души... На всех, правда, автоматов не хватило. Один, что с перевязанной головой, тащит старую, с обломанным на конце клинком саблю. Но и ее несет так, словно сейчас готов кому-то голову с плеч срубить. И даже уже замахивается – готовится загодя...
– Во двор не выходить... Там бой... – говорит Сохно, когда все поднимаются на первый этаж.
– Бейте стекла, – командует хозяин.
Но бить их и не надо. Они и так уже почти все выбиты беспорядочными очередями из окон сарая.
Сохно поигрывает «стечкиным», прилаживает приклад. Он не любит автоматическую стрельбу, предпочитая точные одиночные выстрелы.
Тут же ухает подствольный гранатомет. Граната выбивает прочную дверь. Вторая граната влетает в сам сарай. Из дверного проема вываливает горелый дым. Но очереди обороняющихся не стихают. Причем стреляют больше по дому...
– Крыша прочная? – спрашивает Сохно у хозяина.
Тот задирает голову кверху. Смотрит в потолок, не понимая вопроса.
– В сарае... В сарае что за крыша?
– Плита перекрытия, – отвечает наконец. – Шестипустотка...
Сохно поправляет микрофон, приближая ко рту.
– Рапсодия, я Бандит... На сарае бетонное перекрытие. Не прострелить... Можно работать...
– Я Прыгун. Толик, понял... Всем! Не стрелять!
– Я Волга. Отставить огонь...
Но тишина не наступает, потому что боевики этой команды не слышат. А действие приближается к концу.
Из окон прекрасно видно, как быстрым движением, очевидно, с чьей-то подставленной спины, взлетает одной ногой на забор Кордебалет и тут же оказывается на крыше сарая. И готовит гранаты. Он быстро прикидывает, где первое окно сарая, ложится на самый край крыши, чуть-чуть высовывается, чтобы присмотреться и не попасть под выстрелы, и просто делает короткое движение рукой. Граната взрывается внутри сарая. Очереди стихают. Через десять секунд вторая граната влетает во второе окно. Кордебалет, наверное, животом чувствует, как подпрыгивает под ним крыша, потому что трогает живот.
Из сарая раздается голос:
– Не стреляйте... Мы сдаемся... Не стреляйте...
– Выходить по одному, – громко командует Согрин. – Руки на затылке. Оружие оставляете в сарае. Останавливаетесь лицом к стене... Быстрее... Мы ждать не будем...
Требование быстроты – чтобы не успели сговориться о какой-нибудь пакости.
Боевики выходят. Их осталось одиннадцать человек. Сначала озираются, словно считают противников. Но считать некого. Никто не высунулся из укрытия. Потом встают лицом к стене сарая.
Сохно отстегивает от пистолета кобуру и убирает оружие. И тут ловит момент хозяин. До этого он автомат в руки не брал, только командовал. А тут выхватывает оружие из рук одного из своих людей и вскидывает ствол. Сохно бьет ногой по рукам, потому что руки у него заняты.
– А говорят еще, что чеченцы не стреляют в спину, – с укоризной произносит майор Паутов.
– В подвал закрою, – угрожает Сохно, – снова под замок...
Хозяин морщится и потирает ушибленную руку.
– Расстрел пленных будет приравнен к преднамеренному убийству, – Паутов категоричен. – Есть желающие пойти под суд?
Ему не отвечают.
2
Первое сообщение приходит от Басаргина. Это и понятно: на него работает только Интерпол, а Сереже надо пройтись по каналам сильнейших разведок мира. Поскольку сам Басаргин находится достаточно далеко и с ним нет связи через переговорное устройство, Ангел прикладывает трубку своего телефона к микрофону «переговорника», чтобы сообщение было слышно всем.
– Ангел... По твоему китайцу пришло... Только если это он... Это очень интересный тип... Сейчас ему пятьдесят три года. Выглядит моложе. Дважды менял внешность с помощью пластической операции. Начинал служить личным телохранителем председателя Мао... Считался лучшим среди телохранителей... Представляешь, что это такое... После смерти Мао уехал из Китая. Чем занимался сначала – неизвестно. Потом стали появляться о нем различные слухи. Он в розыске Интерпола уже восемь лет. Чрезвычайно опасен при задержании. В прошлом году голыми руками убил трех хорошо тренированных агентов ФБР, которые сумели его выследить. До этого на его счету шестнадцать заказных убийств и два заказных террористических акта – в Индии и в Саудовской Аравии. Понимаешь, что такое заказной террористический акт? Это работа
– Доктор... Джон лучше других знает Пына. Сгоняй с ним за фотографией...
– С удовольствием. Только пусть Александра к нашему приезду кофе заварит... Басаргин меня слышит?
– Слышу, только ты кричишь из какой-то пещеры... У меня в ушах от твоего голоса ломит... Я попрошу Саню... Тебе кастрюли вместо чашки хватит?
– Я попробую удовлетвориться и этой дозой... Мы поехали... Я позвоню...
Теперь Термидор решает передвигаться по городу в метро. Это дает ему больше шансов уйти от слежки, если он ее заметит, или просто ради профилактики такой слежки выкинуть какой-то хитрый финт. Но там Сохатый сумеет сработать. Он отличный специалист с очень хорошей реакцией и моментальной сообразительностью в выборе единственно правильного действия. Беспокоит другое, и Ангел дает наставления:
– Дым Дымыч, осторожнее... Не попадись с «переговоркой» на глаза китайцу... Слышал, что про него говорит Басаргин?..
Смешок Сохатого звучит сухо и зло:
– Я рад, что он не слышал про меня. Значит, я более удачливый... Наверное, и более квалифицированный. И мне кажется, что я не менее опасный при задержании. По крайней мере меня задержали только раз в Афгане, когда посадили за то, что я не совершал... Больше не сумели... Так и передай это китайцу при встрече...
Такой откровенный намек на прошлое не все могут понять. Но Ангел понимает... Понял бы и Доктор Смерть, имеющий прямое отношение к прошлому Сохатого, но он уже уехал далеко и не слышит [45] . Это не бахвальство, понимает Ангел. Это ревность и уверенность в себе. Сколько раз уже бывало с самим Ангелом, когда он занимался тем же ремеслом, что и Сохатый [46] , когда его пугали невозможностью выполнить «заказ» из-за высокой квалификации противника или его охраны. И всегда получалось быть сильнее. Точно так же и у Сохатого... И Ангел, слушая сообщение Басаргина об И Пыне, испытывал точно такие же чувства, как сейчас Дым Дымыч.
45
Действие романа «Братство спецназа». Дым Дымыч Сохатый в романе – киллер очень высокой квалификации, практически недоступный для задержания, хотя он намеренно оставляет свой «авторский почерк».
46
Действие романа «На войне как на войне».
По большому счету оба они правы. В жизни всегда работает поговорка: «Предупрежден, значит, вооружен». И Пын привык работать против тех, кто не предупрежден. Но сам он не предупрежден, кто работает против него. Когда встречаются два равных специалиста, побеждает тот, кто знает, что его противник тоже специалист.
– Все нормально, я тебя понимаю... Ты где сейчас?
– Виталий высадил меня рядом со станцией. Подхожу к эскалатору... Буду ждать внизу...
– Сразу сообщи направление. Но Термидор мечется. Он может постоять с одного края платформы, потом перебежать и сесть на другой поезд.