Пароль - Директор
Шрифт:
В первые послевоенные годы правые экстремисты объединились для преследования "предателей" из "Красной капеллы", как будто Третий рейх с его системой угнетения, преследования евреев и склонностью к военным авантюрам был нормальным государством с естественным требованием лояльности своих граждан. Тень собственной вины и преувеличенные представления об эффективности разведки дали толчок кошмарным обвинениям: советские шпионы в Берлине обрекли на смерть тысячи германских солдат, стали причиной поражения Германии на Востоке и сдали рейх большевикам.
"Предательство Германии" было самым мягким обвинением, которые мог выдвинуть в их адрес
Карл Бальцер, по мнению которого "было предано практически все, что можно предать", саркастически заявил:
– Нетрудно вести военные действия, когда заранее известен не только каждый шаг противника, но, в большинстве случаев, и боеспособность его войск, и используемая им техника.
В этой кампании приняли участие даже более объективные авторы, вроде бывшего нацистского дипломата Пауля Шмидта - он же Пауль Карелл. В своей книге о военных действиях на Восточном фронте "Опаленная земля" он утверждал, что предательство "Красной капеллы" внесло заметный вклад в победу Красной армии в битве на Курской дуге в 1943 году. "Хаусфройнд фюр Штадт унд Ланд" полагала, что "германский план вторжения на Восток" стал достоянием противника и "предательство оказало решающее влияние на Сталинградскую битву и сражение на Кавказе".
Хулители "Красной капеллы" среди журналистов стали верить в собственные вымыслы. Это очень хорошо видно на примере травли Адольфа Гримме. Будучи убежденным социалистом, он иногда принимал участие в дискуссиях группы Харнака - и только, но даже его самозванные прокуроры обвинили в смерти германских солдат. Имперский военный трибунал снял с него все подозрения в шпионаже и приговорил только к трем годам каторжных работ "за сокрытие вражеских намерений". Сам же он заявлял, что "даже нацисты признавали отсутствие шпионажа в пользу коммунистической России". Но ничего не помогло, старые обвинения повторялись вновь и вновь. Даже в 1952 году, выступая от лица СРП*, Келлер все ещё утверждал, что "он выдал Москве бравых германских солдат".
(*Социалистише Рейхспартай - запрещенная в пятидесятые годы правоэкстремистская партия Прим. авт.)
Тактика явного замалчивания, принятая на вооружение уцелевшими членами "Красной капеллы", оказалась на руку правым экстремистам, раздувавшим кампании травли.
Они старались свести к минимуму информацию о разведывательной деятельности Шульце-Бойзена, Харнака и его друзей. В частных разговорах, забыв про осторожность, защитники "Красной капеллы" Грета Кукхофф и Гюнтер Вайзенборн могли похвастать насчет якобы выдающихся успехов их прежней организации во время войны. Однако в своих публичных высказываниях они старательно уходили от любых разговоров о своем сотрудничестве с советской разведкой.
Фрау Кукхофф настаивала, что целью группы Шульце-Бойзена являлось "сопротивление угнетению" посредством распространения плакатов, листовок, брошюр и "работы на радиопередатчиках". Эти зловещие "радиопередатчики", повидимому, должны были использоваться
Такие заявления были рассчитаны на легковерную публику. Однако в неформальной обстановке и фрау Кукхофф, и Визенборн были достаточно словоохотливы по поводу разведывательной деятельности "Красной капеллы". Задолго до того драматург уже написал историю их организации, которую никогда так и не публиковал. По ней можно судить о его хорошей осведомленности.
"Передатчики постоянно перевозили с места на место; один был у графини Эрики фон Брокдорф-Ранцау, другой у Харнака и ещё один чета Кукхофф с Трауденцем перевезла на Александерплатц". Ему также известны были имена радистов: "Вальтер Хаусманн являлся связником между Куртом Шульце, радистом, чей передатчик сломался в 1942 году, и Гансом Коппи, который хотел стать радистом; Хаусманн также передавал Шульце информацию об оружейной фирме, на которой работал".
Грета Кукхофф также была осведомлена о шпионской деятельности группы. В конфиденциальной обстановке она рассказывала, что "первый радиопередатчик я получила от Александра Эрдберга (русского резидента) за неделю до начала войны. Пару дней мы продержали его у себя и затем отвезли. Он весил около восьми фунтов и помещался в небольшом чемоданчике".
Но остальному миру был известен лишь идеализированный образ организации. В газете "Вельтбюне", выходившей в Восточном Берлине, фрау Кукхофф сообщала читателям, что "еженедельные сообщения" Харнака базировались на секретной информации из Имперского министерства экономики и предназначались для "антифашистской работы на заводах". Однако в частных беседах она признавала совсем иное назначение этих сообщений. Их адресатом было советское посольство в Берлине.
В другом случае, на вопрос, почему "Красная капелла" ориентировалась только на Восток, фрау Кукхофф подчеркивала её связи с группами Сопротивления в Бельгии и Франции. Она, естественно, не уточняла, что речь шла о шпионских организациях Треппера и "Кента".
Очевидно, фрау Кукхофф и Вайзенборн не отдавали себе отчета в том, что такая двойственность только подливала масла в огонь правоэкстремистской кампании. Видимо, они не замечали, что тесная связь группы Шульце-Бойзена с советской разведкой, которую пытались скрыть их туманные заявления, давно уже стала на Востоке предметом восхваления.
С 1960 года Советский Союз стал отдавать дань публичного уважения разведчикам, которых на протяжении десятилетий официально не замечали: от Рихарда Зорге до Кима Филби все стали героями. Более того, их называли уже не борцами Сопротивления, а просто агентами. 6 октября 1969 года Президиум Верховного Совета СССР посмертно наградил наиболее видных членов "Красной капеллы" орденами Красного Знамени, и в прессе появились хвалебные статьи об их разведывательной деятельности. *
(* Харро Шульце-Бойзен, Арвид Харнак, Адам Кукхофф, Ильзе Штобе и Ганс-Генрих Куммеров были награждены орденами Красного Знамени. Гюнтер Вайзенборн, Карл Беренс и Альберт Хесслер - орденами Великой Отечественной войны первой степени. Примечание автора).