Партай-геноссе
Шрифт:
«Пустыня… Мать её ети…»
А вот другая легенда о наших солдатах и афганской пустыне была более интересной. Одна разведгруппа, естественно неизвестного нам номера и принадлежности к какому-либо отряду спецназа… Эта РГ ЉН проводила обычную поисково-засадные действия в бескрайней афганской пустыне. И как-то ей попался духовский караван, который она добросовестно задолбила. Помимо таких уже привычных трофеев, как оружие, боеприпасы и амуниция, были обнаружены медицинские инструменты и всевозможные лекарства. Как выяснилось, они предназначались для полевого госпиталя моджахедов. Но самым удивительным было то, что этот якобы
Вот именно это обстоятельство очень уж сильно не понравилось всем разведчикам-спецназовцам. Международная гуманность — это конечно же международная гуманность… Ну, и пусть она остаётся таковой во всём остальном мире… А в суровых условиях афганской пустыни это человеколюбие выглядит довольно-таки странно. Если не сказать, неприязненно и даже враждебно. Ведь эти две симпатичные медички нелегально проникли на территорию Афганистана именно для того, чтобы оказывать квалифицированную медицинскую помощь раненым моджахедам. То есть нашим заклятым врагам. А раз так!.. То оказавшиеся в духовском караване француженки были на вполне законных основаниях причислены к вооружённым иностранным наёмникам, которые, всячески помогая моджахедам, противодействуют государственной власти ДРА.
И вот здесь-то начинается самое-пресамое… Сначала с француженками «побеседовали» представители командного состава… А затем этих «наёмниц-амазонок» передали в оголодавшие по женскому человеколюбию солдатские руки. В конечном итоге… Молоденькая медичка умерла от сердечной якобы недостаточности. А более старшую и гораздо крепкую здоровьем девушку наши разведчики передали куда и следует. Но уже по возвращению в пункт постоянной дислокации.
Наверное, эта легенда является всего лишь недостоверной информацией… Так сказать, солдатским стремлением выдать интересное желаемое за реальную действительность. Только вот у здравомыслия возникали вполне определённые сомнения. Ведь эти девушки вроде бы являлись не только добровольными сотрудницами Международного Красного Креста, но и вполне законными гражданками Французской Республики. И в случае их полного исчезновения западно-буржуазная пресса подняла бы невообразимую шумиху о зверствах советских войск в Демократическом Афганистане. А если бы в Европу возвратилась бы вторая, то есть выжившая девушка… То международный скандал получился бы вселенских размеров!.. А ведь из всех западноевропейских стран самые хорошие отношения у Советского Союза налажены именно со Францией. И подобные пикант-легенды очень уж не подходят для улучшения взаимных связей двух великих государств.
«Да и Франция не является членом НАТО!.. Что тоже нами только приветствуется!.. Что-то здесь не состыковывается…»
Скорей всего… Ну, ведь надо же хоть чем-то завлечь наших мужиков в афганскую пустыню! Тут ведь на одном голом энтузиазме строителей светлого будущего далеко не уедешь! Ведь в горячих песках больницы не надо строить, каналы не прокладывают и хлебоуборочные комбайны не ездят. Там ведь даже детишек нет!.. Которым нужно каждый день повязывать новые пионерские галстуки… Это же пустыня!.. Безжизненная и беспощадная… Безжалостная
Но всё равно… Легенда получилась очень уж завлекательная… И главное, почти правдоподобная! Поскольку француженки по достоинству занимают самое первое место среди европейских женщин по своей красоте и элегантности, обаятельности и сексапильности!..
«Так что… Советскому солдату есть о ком помечтать!.. Ведь до возвращения в Союз ещё столько времени!.. А тут!.. В пустыне-то может всякое случиться!.. Возможно и такое… Счастье!»
Но реальная действительность иногда подбрасывает совершенно иные поводы к долгим рассуждениям и длительным фантазиям…
— А-а-а! — орал Коля Малый. — Баля-а-а!
Он буквально кубарем скатился с самой вершины холма, где располагалась наша фишка. И кричал Микола при этом самым нечеловеческим голосом. И, хотя это совсем уж не похоже на установленный сигнал тревоги, все бойцы похватались за личное оружие и персональные боекомплекты…
Но внезапный переполох оказался обычной прозой жизни… В пустыне.
— Змея! — возбуждённо рассказывал Малый. — Вот такенная! И толстая такая!
Разведчик Коля разводил руками в стороны, демонстрируя устрашающие размеры ползучей твари. И толщина её оказалась вполне соответствующей…
— Лежу я на фишке! — продолжал горячиться хмельницкий хлопец. — А она как заползёт на масксеть! И прямо перед моими глазами! Ну… Я…
— Обделался! — подсказал немногословный Лука.
— Да иди ты! — взвился Малый. — Знаешь куда!
Однако все присутствующие почему-то посмотрели наверх. Там, то есть на фишке, продолжал оставаться пулемётчик Билык. И именно его голова сейчас смотрела вниз… Причём, совершенно живая и здоровая… И ничегошеньки не понимающая…
— Какая змея? — спрашивал Виталик. — Где она?
— Тю-ю! — удивлялся ему Микола. — Да там! Около тебя! Ползает!
Голова Билыка исчезла из нашего поля зрения. Наверное, для посантиметрового осмотра прилегающей к нему местности. Через несколько минут пулемётчик выглянул опять…
— Да нету здесь змей! — заявил он всё ещё настороженным тоном. — Нигде нету!
Но к фишке уже поднималась строгая ревизионная комиссия. Впереди карабкался командир группы, за ним следовал старшина Акименко. В замыкании — Шпетный и Бадодя…
— Товарищ старшнант! — подсказал снизу Коля Малый. — Она с той стороны… Ближе к углу была!
Оставшаяся внизу группа чуть ли не в полном сборе наблюдала за четвёркой смелых и отважных. Солнце уже почти скрылось за линией горизонта, но вокруг было всё ещё светло. И в случае чего… Коварная афганская змеюка будет непременно обнаружена и даже задушена сильными мужскими руками… Чьими именно — это ещё оставалось местной тайной… Но скорее всего…
— Товарищ прапорщик! — опять подал голос Микола. — Вы там поосторожней… Они же кусаются… Заразы такие!
Хоть он и говорил с очень серьёзным выражением своего крупномасштабного лица, но мы почему-то рассмеялись. Внезапно нагрянувшая напряжённость уже спала, и теперь можно было слегка расслабиться. Да и некоторая поспешность как Колиных обращений, так и его других действий, вызывали вполне обоснованные улыбки и даже смешки.
— Может, она тебе приснилась? — спросил Абдулла.
— Может, тебе чё другое привиделось? — полюбопытствовал механик Лукачина. — Колбаска домашняя… Или ещё чего?