Партия
Шрифт:
Зеленая деревянная дверь скрипнула ничуть не тише лестницы, когда ее открыли. Из комнаты повеяло затхлым запахом. Как бы Тей не пыталась сдержаться, но ее лицо поморщилась от тошнотворного запаха, чем вызвала презрительный смешок у хозяйки.
– Не вкусно пахнет? – с нисходящей презрительной усмешкой вымолвила хозяйка,
– Простите что вы сказали? – растеряно спросила Тей.
– Не нравится запах? – ее губы разломились в некой форме улыбки. Выбеленные глаза остановились на белых кедах Тей, где остались красные пятна. Тей невольно потянула носок к себе, потупив взгляд.
Тей не нашлось, что сказать.
– Очень хорошо, Тей. Проходи.
Тей, несмотря на отвратительный запах, с удовольствием юркнула в комнату, закрыв за
Она вздохнула с облегчением и села на железную кровать. В этой комнате все было ужасно. Тот факт, что комната была просторной, не спасало ситуации. Низкий потолок, затянутый паутиной, грязное единственное окно и в целом обшарпанный вид скудной мебели заставили Тей забыть о тошнотворном запахе. Еще раз вздохнув и еще раз оглянувшись, Тей смирилась с тем, что сегодняшнюю ночь она проведет здесь. Кованная облезлая кровать, деревянная выцветшая тумба и стул. Вот и все богатство этой комнаты. На тумбе стоял старый сгорбленный светильник для письменных столов, что вызвало у Тей смешок, и включила его. Несмотря на свои скромные размеры, лампа ярко осветила комнату, оставив лишь заплывшими загадочной темнотой углы. Под яркой лампой светилось своей белоснежной чистотой постельное белье, что весьма удивило Тей. Белье действительно было чистое, белое и пахло приятно. А может и вовсе новое. Все это странным, показалось Тей. «Как-будто ждала гостей». Это белоснежное белье выделялось и было неуместной в этой комнате как снег в пустыне при 50-ти градусной жаре. Но усталость и сон быстро победили настороженность и подозрительность и Тей довольно быстро прильнулась к подушке.
Огромные световые круги ослепляли Эмилию, она всей грудью вдыхала запах луговых цветов. Мягкий ветер играл с ее короткими волосами. Тей никогда не ощущала такой внутренней свободы. Еще раз глубоко вздохнув, она нагнулась за очередным мелким цветком. Но ни одного цветка больше не была на поле. Изумрудная трава стала цвета серой тины. Тей выпрямилась, и обратила внимание, что небо затянулось грузными иссиня-черными тучами, мягкий ветер сменился порывистым, холодным, пронизывающим до костей. Тей съежилась. В метре трех от нее словно выросшие из-под земли в ряд стояло 6 кресел, с остроконечными спинками. В них, откинувшись на спинки кресел и скрестив пальцы рук, сидело пять мужчин пожилого возраста, которым явно было за шестьдесят, и один мужчина, лет сорока.
– Ты должна понести наказание. – по полю громом прокатился голос
Тей не понимала, что происходит. Внезапное шевеление в руках заставило ее бросить взгляд на них. Огромные черные сальные черви, вместо собранных цветов, извивались в ее маленьком кулачке, пытаясь выбраться. Тей в ужасе закричала и начала стряхивать с себя, с головы, с тела «неувиденных» ее червей. Ей уже казалось, что по всему телу у нее что-то ползет. Она не могла остановиться, трясясь и рыдая, пытаясь освободиться от «неотлипаемых» червей.
– На тебе ничего нет. – прозвучал голос. Наиболее молодой мужчина с отвращением и презрением смотрел на нее, дрыгающуюся в центре поля.
Тей ошеломлённо остановилась. Несмотря на явную неприязнь говорящего, не верить ему у нее не было причин. Тяжело дыша и все еще похлипывая, она беспомощно посмотрела на незнакомцев и поймала взгляды полные отвращения.
– Я ничего не поним… – Тей начала растерянно лепетать, заранее зная, что слушать ее никто не будет. Еще она знала, что эти люди появились здесь, не чтобы ее слушать. Она здесь для другого…
– Ты это сделала. – прокатился вновь голос по лугу, словно с ней разговаривала сама земля.
– Я не хотела – не смотря на бессмысленность этих слов, Тей решила говорить это снова и снова.
–КАК ТЫ СМЕЛА?! – прокричал ее голосом самый пожилой из мужчин и ткнул указательным пальцем Тей в грудь. Тей почувствовала сильный укол в грудь
– КАК ТЫ СМЕЛА?! – внезапно лица закостенелых мужчин задвигались и словно маски, оторвались от лица и взлетели в метре над их головами, образовав круг. Они кружились все быстрей и быстрей, пока не объединились в единое лицо, большое, с размером в рост Тей. Маска начала медленно опускаться и двигаться в сторону Тей. В груди все больше ныло, точка боли разрасталась, лицо приближалось. Тей показалось, что сердце у нее перестало биться. Боль захватило все тело и парализовало ее. Она не могла шевельнуть пальцем. Угольки черных глаз из полуопущенные век сверлили ее оценивающим взглядом. «Он пришел за мной» крутилось в голове у Тей.
– Как ты смела? Как ты смела? Как ты смела? – повторяло лицо Насима с надменным взглядом. Тлеющие угольки глаз Насима становились все больше, он закрыл глаза. Тей уже ничего не чувствовало, слезы сожаления и смирения полились из глаз, помутив ей глаза. Она всхлипывала все громче и громче. Боль не отпускала, становилась все острей и в конце концов стала невыносимой. Тей не выдержала, из нее вырвался раздирающий душу крик. Она развернулась и побежала. Внутренний голос ей подсказывал, что она должна была бежать, и бежать как можно быстрей, кто-то ее преследует. Кто-то большой сейчас ее хватит. Впереди нее образовался силуэт ее мамы, чью холодную влажную ладонь она крепко сжимает своей дрожащей рукой. Вокруг нет никаких лиц и поляны, все испарилось, только темный небосвод, по которому проскальзывают периодически лучи света. Тей была уверена: этими лучами хотят обнаружить беглецов – в том числе и их с матерью. Мать что-то сказала на бегу, но Тей не понимала этого языка. На бегу она видит только затылок своей матери. Черные вьющиеся волосы развивались на ветру. Как же она хотела в этот момент увидеть лицо матери, но мать ни разу не обернулась. Тей слышала только ее тяжелое дыхание. Внезапная боль поразила ее, заставило ее остановиться. Будто каленое железное кольцо сжималось вокруг шее. Тей схватилась за шею, упала на колени, а ее лицо вертелось вокруг нее и кричало «Как ты смела? Как ты смела? Как ты смела?». Дышать становилось все сложней, Тей слышала свои собственные беспомощные хрипы и понимала, что она умирает наяву, не только во сне.
Тей проснулась в мокрой от пота кровати, сдавливаемая сверху Фейхой. Словно огромный паук, старуха, скаля зубы уселась на Тей верхом и с силой смыкала свои костлявые пальцы вокруг тонкой шеи. Эти клешни невозможно было разомкнуть. Тей была настолько ослаблена, что не могла сопротивляться.
– Все будет хорошо. – кряхтя проговорила Фейха и злобно хихикнула.
Тей хотела крикнуть ей в ответ, но кроме жалкого хрипа из нее ничего не вышло. Чем больше металась Тей, тем сильней овладевала ею Фейха. Тей чувствовала, что силы ее покидают и она уже не в силах сопротивляться.
Но тут прозвучал внезапный хлопок. Запах гари поглотил затхлый запах комнаты. Комната потемнела. Старуха отлетела на пол.
– Убирайся отсюда! – прошипела старуха, бодро вскочив на ноги.
– Я бы на твоем месте…
– Вы жалкие трусы! Вы не смогли убрать ее! Я предупреждала, что если…
– Фейха, прошу! Какие еще предупреждения в твоем положении? Лишь тихие ненавязчивые просьбы.
Старуха вновь свалилась на пол, и отскочив от него, словно кузнечик, вылетела за дверь, которая громко за ней захлопнулась.
Но исчезновение не принесло покоя Тей. Она точно знала, что ее спасло. И вовсе не спасло. Если старуха с ножом было для нее понятной угрозой, то, что сейчас пришло, было для нее необъяснимым.
Тей, вся трясясь, пытаясь унять дрожь и рыдания, сползла с кровати и забилась в угол.
– Умоляю, не трогайте меня. Я не хоте…– она уже не могла говорить, она подняла голову, в попытках поймать воздух.
Подперев ноги и спрятав там лицо, она продолжала шептать: «Умоляю, не трогайте меня, умоляю».