Партизанская хроника
Шрифт:
Подбородок у полицейского задрожал, он стал плаксиво причитать:
— Мы — босые, голые… семья… Немцы сказали, что партизаны уничтожены, вот мы и вышли.
— Значит, партизаны уничтожены и никто за грабеж не накажет? Ошиблись, голубчики! — злобно сверкнул глазами Козлов.
— Участвовал в карательной экспедиции? — спросил я полицейского.
— Участвовал, но в партизан не стрелял, — выдавил полицейский.
— О, да ты в самом деле хороший! — иронически улыбнулся начальник штаба.
— Много убитых у немцев? — спросил я.
— Машинами вывозили, — охотно отозвался полицейский. — Из разговоров немецких офицеров мы поняли,
10
Из Озеричино возвратился Чернов и сообщил радостную весть: Степан Хадыка жив, здоров и ждет от нас задания.
В тот же день в Озеричино вышли Василиса Васильевна, Москалев и Фолитар. Они понесли газеты и листовки, рассказывающие правду о карательной экспедиции оккупантов против партизан. Оттуда с помощью Хадыки они доставили партизанскую печать в Минск.
Вечером состоялось партийное собрание, на котором Рахматул Мухамендяров, Павел Рулинский и Долик Сорин были приняты кандидатами в члены партии, а Василий Каледа — в члены партии.
Партизаны отдыхали, чинили одежду и чистили оружие. Уже готовились вновь выходить на железную дорогу подрывные группы, но однажды утром радист Яновский принес радиограмму. Руководство приказывало нашему отряду готовиться к походу на запад, в Восточную Пруссию.
— Замечательно! — вслух проговорил я.
— Что замечательно? — придвинулся ко мне Сермяжко.
— На, читай.
— Действительно, замечательно, — прочитав радиограмму, живо сказал Сермяжко. — Ведь это значит… В этом краю партизанам вскоре не будет работы — вот что!
С радиограммой ознакомили штаб и членов Минского горкома. Провели закрытое совещание, подытожили результаты боевых действий отряда.
За двадцать восемь месяцев боевых действий в тылу врага отряд потерял убитыми около шестидесяти человек, из них восемь лыжников-десантников, вышедших из Москвы.
На участках железных дорог — Минск — Осиповичи, Минск — Борисов, Минск — Столбцы и Минск — Молодечно диверсионными группами, которыми руководили политруки К. П. Сермяжко и Г. М. Мацкевич, лейтенанты К. Ф. Усольцев и И. А. Любимов, старшие сержанты М. М. Маурин и И. С. Сидоров, где были подрывниками П. А. Афиногентов, А. Я. Пастушенко, А. И. Ларионов, А. С. Михайловский, К. К. Тихонов, А. Г. Кулеш, A. П. Чернов, Ф. С. Шереш, П. А. Шешко, В. Ф. Михеев, B. М. Сермяжко, П. С. Прокопеня, К. Ф. Ефременко, В. А. Вакуленко, Валентина Васильева и другие, пущено под откос сто восемьдесят семь вражеских эшелонов с живой силой, техникой и боеприпасами. В открытых боях и в спущенных эшелонах уничтожено более четырнадцати тысяч вражеских солдат и офицеров.
Партийная организация росла за счет отважных патриотов. В партию было принято шестьдесят четыре товарища.
В нашей парторганизации состояло около ста членов. Всей своей работой коммунисты показали, что нет иных интересов у большевиков, как священная цель защиты своей Родины, изгнания с нашей территории фашистских полчищ.
Верными помощниками парторганизации являлись комсомольцы.
Лучших комсомольцев, пользующихся авторитетом у партизан, комсомольская организация рекомендовала в члены партии.
Комсомольцы громили врага, и о них не забудет Родина, как не забыли партизаны товарищей, погибших в неравных боях с гитлеровцами: минских подпольщиков Владимира и Константина Сенько, Гейнца Линке — члена комитета комсомольской организации, Павла Грунтовича, Ваню Залесского
Под руководством подпольного горкома партии большую работу провели партийная и комсомольская организации по созданию в Минске подпольных групп и расширению подпольной печати. Наши подпольные группы совершили пятьдесят две крупные диверсии, из них около сорока в Минске. Они заминировали и уничтожили шестьдесят пять цистерн с горючим, четыре паровоза, двадцать четыре вагона с гитлеровцами и боеприпасами, уничтожили более тысячи фашистских солдат и офицеров, вывели из города сто пятьдесят семей и сто десять бывших военнопленных.
Работа в подполье была исключительно опасной. Малейший просчет, малейшая неосторожность могла стоить жизни. Ведь каждый раз, внося в помещение толовые шашки, магнитные мины, подпольщики подписывали себе смертный приговор.
Что звало наших подрывников, разведчиков, подпольщиков и связных, которые доставляли в Минск оружие, взрывчатку, антифашистскую литературу и оттуда разведданные, на эти ратные подвиги? Дисциплина, приказ, долг? И то, и другое, и третье. Но кроме всего этого было еще что-то, что стало их сутью, стучало в сердце, повелевало жить именно так, а не иначе. Это любовь к Родине, к своему народу, к Советской власти, к родной Коммунистической партии, ненависть к коварному врагу.
Боевые результаты отряда и подпольно-диверсионных групп были достигнуты благодаря гибкой работе партийной и комсомольской организаций отряда, их членов, а также благодаря поддержке белорусского народа, который твердо верил Коммунистической партии и неуклонно шел по указанному ею пути.
По призыву партии подвиги совершали рядовые советские люди, партийные и беспартийные, все те, кому свобода, честь и независимость Родины были дороже всего. Победный клич советских людей «За Родину! За партию!» с первых дней Великой Отечественной войны раздавался повсюду на временно оккупированной территории Белоруссии.
Он звучал в грохоте катящихся под откос и разбивающихся вражеских эшелонов, при взрывах на шоссейных дорогах и в жестоких атаках. Его читал в листовках, в подпольных газетах, на стенах домов и на заборах, в селах, городах и в гарнизонах противника непокоренный белорусский народ.
Каждый партизан и подпольщик, идя в бой с коварным врагом, повторял эти слова: «За Родину! За Коммунистическую партию!»
Неуютно чувствовали себя завоеватели в столице Белоруссии. Рвались мины на банкетах эсэсовцев, в общежитиях летчиков, в офицерских казино. Выводились из строя электростанции, предприятия и мастерские, обслуживающие оккупантов. В воздухе разваливались самолеты, в пути взрывались цистерны с горючим. Не проходило дня, чтобы в городе не было взрыва, не падали сраженные пулями, гитлеровцы в одиночку и группами. Земля горела под ногами оккупантов.
Горком стал издавать газету «Минский большевик», которая, как и другие газеты, распространялась в Минске. Только с сентября 1943 года по июнь 1944 года из Минска в партизаны ушло двадцать тысяч человек. Перед освобождением Белоруссии и ее столицы Минска горкомом партии были разработаны и проведены в жизнь меры по спасению населения города от уничтожения и угона в фашистскую Германию, а также по предотвращению разрушений уцелевших зданий и заводских корпусов.
Только в лесах южной пригородной зоны Минска под охраной партизан нашли себе приют более пяти тысяч семей трудящихся города. Газета «Минский большевик» в номере за 25 июня 1944 года писала: