Партизанский комиссар
Шрифт:
Но комиссар вовремя перехватил руку Сидора Артемовича.
Старшина отскочил и испуганно посмотрел на Ковпака.
– А тэпэр слухай мэнэ внимательно, - продолжал сердито, сквозь зубы Ковпак, обращаясь к старшине.
– Этой ночью пойдешь в село Чернатское. Там кроме нимцив живуть староста и семь полицейских. Так вот, возьмешь у одного из них корову, тильки щоб вона була дойная, и отведешь ее той хорошей женщине, которая пожалела тебя, дурака. Да нэ забудь взять от нее расписку и извиниться перед нэю. Поняв?
– Понял, товарищ командир!
–
– бросил угрожающе ему Ковпак.
– Заруби соби, хлопче, на носу: не вернешь ей корову, расстреляю! Поняв?
– Понял, товарищ командир!
– Ну вот и хорошо, - выдохнул уже спокойнее Ковпак.
– Тэпэр можешь идти.
И повернувшись кругом, медленно, чуть припадая на правую ногу, Ковпак зашагал к лесу. Видно, ему хотелось побыть наедине с самим собой после пережитого.
Старшина еще минуту или две продолжал стоять, будто оглушенный. Очнувшись наконец, он бросился к Рудневу.
– Товарищ комиссар! Что же это такое?! Ведь он хотел меня ударить! Разве советские законы позволяют командирам избивать подчиненных?! Здесь же не царская армия!
– Ах вот как?
– воскликнул Семен Васильевич.
– А грабить своих советских граждан наши законы разрешают?!
Старшина в испуге отпрянул назад, будто его кто-то пытался ударить.
– Я тебя спрашиваю - разрешают?.. Молчишь? Да понимаешь ли ты, негодник, что за такие действия полагается? Своим бандитским поступком ты опозорил все соединение!
Старшина молчал, опустив голову на грудь.
– Виноват, товарищ комиссар. Кажется, я действительно не тем местом думал... хотел своим ребятам угодить!.. Разрешите идти?
– Идите, - бросил сердито Семен Васильевич.
– И серьезно подумайте о том, что вам сказал командир... если хотите заслужить прощение.
Руднев всегда старался поддержать авторитет своего командира.
– Есть, товарищ комиссар!
– вытянулся старшина, потом повернулся и медленно побрел в батарею.
"А еще кадровый командир, интендант! Да таких и на пушечный выстрел нельзя к Красной Армии подпускать!.." - думал Руднев с возмущением, глядя вслед старшине. Затем направился искать Ковпака.
Комиссару не терпелось поговорить с ним с глазу на глаз.
Руднев нашел командира быстро, в полукилометре от расположения штаба.
Услышав позади шорох сухих листьев, Ковпак оглянулся. Руднев по глазам понял: командир обрадовался ему.
– Ну, Сидор Артемович, ты меня сегодня крепко удивил!
– Чого?
– будто не догадываясь, о чем речь, спросил Ковпак. Он уже успел немного успокоиться наедине с природой.
– Я не думал, что ты такой "мастер" кулачного боя!
– сказал в шутку Руднев.
– А шо ж вин, сукин сын, - тут Ковпак круто выругался, - нашкодыв и вместо того, шоб признаться, ще хоче обвэсты мэнэ вокруг пальца?! Сопляк!
– Все это верно, - согласился Семен Васильевич.
– Но я не могу понять, зачем тебе, командиру партизанского соединения, применять
Ковпак поднял на своего комиссара вопросительный взгляд, стараясь понять, куда он клонит. Главный разговор ведь еще только начинался.
– Да-да, Сидор Артемович, не удивляйся. Ты знаешь, что сказал мне этот демагог, когда ты ушел? "Разве, мол, советские законы позволяют командирам избивать своих подчиненных?"
– Да шо ты?
– усмехнулся Ковпак.
– Какой законник!
– А ты думал?
– продолжал Руднев.
– Он же грамотный! Понимает, подлец: хоть мы с тобой здесь и самая высшая власть, но и нам не все позволено.
– Хай скаже спасибо, шо я його нэ шлепнув, - буркнул сердито Ковпак.
– Правильно. Я ему то же самое сказал! Но тем не менее я до глубины души возмущен тем, что ты хотел пустить в ход кулак...
– И вдруг, чуть улыбнувшись в усы, признался: - Хотя сначала, когда ты замахнулся, я даже испытал мгновенную радость. Скажу больше: я сам чуть не съездил этого нахала по скуле, когда он сразу после твоего ухода кинулся ко мне с просьбой "защитить" его.
Ковпак бросил на комиссара довольный взгляд: ему понравилось дружеское признание Руднева.
– Однако я сдержался. Вот и тебе тоже надо было сдержаться! Хотя этот подонок и опозорил свое партизанское звание.
– От волнения Руднев даже ощутил озноб. И, поежившись, начал застегивать шинель.
– Кроме того, совершив грабеж, этот горе-интендант нарушил присягу. А с такими мы должны поступать, как с предателями и изменниками!.. Чтоб не разлагали соединение!.. И виновных в этом следует расстреливать перед строем, кто бы они ни были. Даже меня, если я нарушу присягу. Чтоб другим не повадно было!..
– Да... Тильки со старшиной придэться сутки пидождать: я ж поставил йому задачу - достать корову.
– Верно, - согласился Семен Васильевич, - придется подождать.
А на следующий день после обхода лагеря Ковпак сказал комиссару:
– Ты знаешь, Сэмэн Васильевич, старшина батареи побував в Чернатском! И хоть там стоить батальон нимцив, хлопци взялы у главного полицая корову и пэрэдалы ее Васильевне...
– Да ну-у?!
– удивился Руднев, веря и не веря словам командира.
– Вот расписка Васильевны!
– показал Ковпак бумагу.
– Сам старшина принес мэни... Так що вин выполныв мой приказ.
– Это другой разговор, - живо согласился Семен Васильевич.
– Только я, Сидор Артемович, с твоего разрешения все-таки проверю: не обманули ли эти ловкачи нас с тобой? Сегодня же пошлю разведчиков, пусть узнают, где и у кого взяли корову.
– Цэ дилу нэ помишае, - одобрил мысль комиссара Ковпак.
– Давай!..
Разведчики подтвердили: батарейцы действительно проникли ночью в село Чернатское, забрались в хлев к старшему полицейскому и увели корову, которую отдали потом Васильевне, Васильевна сама показала разведчикам свою новую буренку.