Партнер

Гришэм Джон

Сэнди моментально уничтожил сандвич с ветчиной. Часы показывали почти девять вечера, а обедал он с Патриком уже давно.

– Нам необходимо серьезно поговорить. – Посетителей вокруг хватало, поэтому сказано это было негромко.

– Я слушаю вас, – ответил Каттер.

Сэнди вытер губы и склонился над столиком.

– Не поймите меня превратно, но мы должны подключить к делу новых людей.

– Например?

– Например, тех, кто стоит над вами. Людей в Вашингтоне.

Глядя на проезжавшие за

окном машины, Каттер некоторое время размышлял.

– Пожалуй, – согласился он. – Но я должен им что-то сказать.

Сэнди оглянулся по сторонам: ни одна живая душа не смотрела в их сторону.

– А если я смогу доказать, что иск Арициа к “Платт энд Роклэнд” – чистейшей воды фикция, что Арициа сговорился с фирмой Богена надуть правительство… и в заговор входил двоюродный брат Богена, сенатор, который за свою помощь должен был получить несколько миллионов долларов?

– Дивная история.

– Я в состоянии доказать все это.

– И, поверив вам, мы должны будем восстановить мистера Лэнигана в правах и позволить ему с достоинством удалиться?

– Может быть.

– Не так быстро. Остается еще проблема того мертвеца. – Каттер положил в рот кусочек пирожка и принялся задумчиво жевать. – Какого рода ваши доказательства?

– Документы, записи телефонных разговоров и прочее.

– И суд примет их?

– Большую часть.

– Этого будет достаточно для вынесения обвинительного заключения?

– Безусловно. В моем распоряжении целая коробка бумаг и кассет.

– Где она?

– В багажнике.

Каттер непроизвольно повернул голову к окну, через которое можно было видеть автостоянку, затем перевел взгляд на Сэнди.

– Это то, что собрал Патрик до своего побега?

– Совершенно верно. Он узнал о сделке с Арициа. Партнеры намеревались выставить его за дверь, поэтому он скрупулезно и очень терпеливо собирал материалы.

– Неудавшаяся семейная жизнь и прочее, прочее… В общем, Лэниган схватил деньги и сбежал.

– Нет. Сначала он сбежал, а потом уже схватил деньги.

– Какая разница? Значит, сейчас он готов пойти на сделку, так?

– Да. А вы?

– Что скажете насчет убийства?

– Это дело штата, вас оно не касается. Займемся им позже.

– Можно повернуть так, что оно коснется и нас.

– Боюсь, ничего не выйдет. Вы уже подготовили его обвинение в краже девяноста миллионов долларов. С обвинением в убийстве выступил штат Миссисипи. К вашему глубокому сожалению, ФБР опоздало и не может теперь заняться еще и убийством.

Вот за что Каттер ненавидел юристов – блефовать с ними было трудно. Сэнди между тем продолжал:

– Послушайте, этот разговор не более чем формальность.

Я просто решил пройти все ступеньки, не перепрыгивая.

Тем не менее я готов завтра с утра позвонить в Вашингтон.

Мне

просто казалось, что мы с вами тут поболтаем и вы убедитесь в серьезности наших намерений договориться. Если нет – буду завтра звонить.

– С кем вы хотите иметь дело?

– С тем, кто в состоянии принимать решения в ФБР или министерстве юстиции. Сядем в просторной и светлой комнате, и я выложу на стол свои бумаги.

– Мне нужно переговорить с Вашингтоном. Будем надеяться, что сделка состоится.

Они обменялись сдержанным рукопожатием.

Сэнди вышел.

Глава 31

Миссис Стефано спала. Причинявшие беспокойство молодые люди в одинаковых темных костюмах с улицы исчезли, и соседи перестали изводить ее дотошными вопросами. Муж казался спокойным.

Ее крепкий сон потревожил раздавшийся в половине шестого утра телефонный звонок. Она поднесла к уху трубку:

– Алло?

– Будьте добры, Джека Стефано, – прозвучал низкий решительный голос.

– Кто это? – спросила она, глядя на тревожно шевельнувшегося под одеялом мужа.

– Гамильтон Джейнс, ФБР, – ответил человек.

– О Боже! – сорвалось у миссис Стефано, и, прикрыв трубку рукой, она с ужасом сказала:

– Джек, это опять ФБР.

Включив свет, Стефано посмотрел на часы и взял трубку.

– С кем я говорю?

– Доброе утро, Джек. Это Гамильтон Джейнс, извини за столь ранний звонок.

– Могли бы и не звонить.

– Я хотел сообщить, что мы нашли даму, Еву Миранду.

Она у нас, в полной безопасности, так что можешь отзывать свою свору.

Сидевший, свесив ноги, на постели Стефано поднялся.

Потеряна последняя надежда. Погоня за деньгами закончилась.

– Где она? – Точного ответа он не ожидал.

– У нас, Джек. Она у нас.

– Поздравляю.

– Послушай, Джек, я послал людей в Рио, чтобы они на месте уточнили ситуацию с ее отцом. В твоем распоряжении двадцать четыре часа. Если завтра он не будет освобожден к пяти тридцати утра, я выписываю ордер на арест тебя и мистера Арициа. Черт побери, я еще, может быть, арестую и Аттерсона из “Монарх-Сьерры” вместе с Джиллом из “Нозерн кейс мьючуэл” просто так, чтобы ты не скучал, Джек.

Мне давно хотелось поговорить с ними, как, впрочем, и с Арициа.

– Вам нравится поднимать бурю в стакане воды, не правда ли, Гамильтон?

– Обожаю это дело. Мы поможем бразильцам с экстрадицией ваших парней, нам понадобится на это пара месяцев. И никаких освобождений под залог, так что Рождество проведешь со своими ребятами в тюремной камере. Не знаю, что получится с экстрадицией, возможно, и тебе придется слетать в Рио. Говорят, там великолепные пляжи. Эй, Джек, слышишь меня?

– Да, слышу.