Парус любви
Шрифт:
– Какой контракт? – спросила Ри. Слушая рассказ девушки о постигших ее несчастьях, она на время забыла о своих собственных бедах.
– Обязательство отслужить определенный срок в колониях, – ответила Элис. – Я не хотела его подписывать, но что я могла поделать. Он был одним из лучших наших покупателей. Всегда платил по счетам. Он отвел меня к судье, чтобы скрепить контракт как полагается, а я была так напугана!.. – воскликнула она, вспомнив джентльмена в черной мантии и в парике, который суровым голосом спросил, согласна ли она поехать в колонии. Все тем же не допускающим возражений голосом он сообщил ей, что она на четыре года лишается свободы и должна
– Он сказал, что подписанный мной контракт – официальный документ, подлежащий обязательному соблюдению, и что у меня есть лишь единственная возможность – выкупить свободу у хозяина, Мистер Фелпс заявил, что у меня нет другого выхода, и я подписала контракт. Затем его подписал капитан, который купил меня. Он обязался оплатить мой проезд в колонии, кормить и одевать меня. Они разорвали контракт пополам, одну половину получила я, другую – капитан. Эта бумага спрятана у меня здесь, за пазухой, – сказала она, постучав себя по груди. – Когда мы прибудем в колонии, капитан, наверное, перепродаст меня кому-нибудь. Может быть, семье, которой понадобится хорошая служанка. Конечно, лучше всего было бы, – задумчиво добавила она, – нянчить маленьких детей. Я всегда хотела иметь братьев и сестер, но, видно, мне не суждено иметь их. Вряд ли мне будет там хуже, чем в Лондоне. Капитан подыщет мне хорошее место, – с надеждой сказала она, но ее слова повисли в молчании.
– И заработает на этом хорошенькие денежки, – пробормотала Ри себе под нос. Она часто слышала от родителей об этой контрактной системе, которая ставит свои жертвы в положение, мало чем отличающееся от рабского. К сожалению, не всякий, подписавший контракт, находил себе щедрого и доброго хозяина и зачастую оказывался в еще худшем, чем прежде, положении.
Ри нахмурилась, обдумывая то, что рассказала ей Элис. Она намеревалась откровенно поговорить с капитаном корабля. Но если капитан в сговоре с похитителем, а это означает, что он занимается незаконной торговлей людьми, то она вряд ли найдет у него сочувствие. Хуже того, может оказаться в большой опасности, потому что он постарается оградить себя от обвинений, которые, вполне вероятно, выдвинет против него могущественный герцог Камарейский. Здесь, в море, внезапно поняла Ри, она целиком в его власти, ведь влияние ее отца, каким бы сильным оно ни было, так далеко не распространяется. С ней может случиться все, что угодно, и никто даже не узнает о ее исчезновении. Она не имеет понятия, сколько членов экипажа замешано в ее похищении. Возможно, на борту находится и человек в красном камзоле.
Нет, решила Ри, повинуясь инстинкту самосохранения, пока корабль не достигнет места назначения, она не откроет похитителям, кто она такая. А вот тогда они запросят у нес пощады. Но она их не пощадит. Они убили Уэсли Лоутона, и она позаботится, чтобы они поплатились за это преступление. Эти алчные люди убили его просто так, без всякой необходимости.
Эта торговля, очевидно, приносит громадные барыши и к тому же сопряжена с минимальным риском, ведь всегда находятся надеющиеся на лучшее мечтатели, готовые временно продать свою свободу, лишь бы перед ними открылись какие-то возможности. Камеры в ньюгейтской тюрьме переполнены мелкими ворами и должниками, которым предоставляется шанс искупить свою вину в колониях... Но на этот раз жадные похитители, посмевшие вторгнуться даже в Камарей, совершили ужасную ошибку, ибо ни один человек в здравом уме никогда бы не решился похитить дочь герцога Камарейского.
Да, подумала Ри с легкой улыбкой, с каким
– Куда плывет корабль? – спросила Ри.
– В город, который называется Чарлз-Таун. Говорят, он походит на Лондон, – сообщила Элис, как бы пытаясь убедить себя, что это не пустыня, населенная дикарями. – А на какой срок вы подписали свой контракт?
– Я ничего не подписывала, – ответила Ри, – я здесь против моей воли.
Несколько мгновений Элис молчала.
– О, вот почему мне показалось, что вас как-то странно доставили на борт. Я подумала, что вы, может быть, больны.
– Меня опоили снотворным, – объяснила Ри. И в этой кромешной тьме, чувствуя, с какой яростью ударяет море о деревянную обшивку корабля, она вдруг ощутила прилив отчаяния. – Послушай, я расскажу тебе свою историю, Элис, – сказала она спокойно, словно заранее смиряясь с тем, что море может стать ее могилой. – Я хочу, чтобы ты знала, кто я такая. И если я не переживу это плавание, я хочу, чтобы ты рассказала моей семье, что случилось со мной.
– Случилось с вами? – нервно переспросила Элис, улавливая фаталистическую безысходность в голосе новой подруги. – С вами ничего не случится. Пожалуйста, не говорите таких вещей, – слезно взмолилась она, крепко вцепившись в плечо Ри.
– А я и не говорю, что со мной непременночто-нибудь случится, но я бы чувствовала себя спокойнее, если бы хоть кто-нибудь знал, кто я и что со мной произошло. – Зубы у Ри так сильно стучали, что она с трудом могла говорить, и все же она попыталась убедить девушку. – Послушай, Элис, я, как и ты, очень хочу вернуться домой. И не хочу умирать. Меня похитили из дома, но у меня есть семья, которую я очень люблю, и я знаю, как они страдают в полном неведении, что со мной, жива ли я, нет ли.
– Но я даже не знаю, как вас зовут, – пробормотала Элис, глубоко пораженная болью, которая слышалась в голосе подруги по несчастью. – Пожалуйста, расскажите мне о себе.
– Зовут меня Ри. Леди Ри Клэр Доминик, – сказала она. Само звучание такого знакомого имени, казалось, немного утешило ее.
– Леди?– с недоверием воскликнула Элис. – Это правда? Вы настоящая леди? Я никогда еще не встречалась со знатными дамами, только однажды видела лорда в нашей лавке. Значит, ваш отец – лорд? – затаив дыхание, спросила она.
– Да. Герцог Камарейский, – ответила Ри, никак не ожидавшая такой изумленной реакции.
– О! – выдохнула Элис, пораженная величием титула. – А ваша мать, значит, герцогиня? Бьюсь об заклад, что у вас много братьев и сестер. И живете вы в большом доме, может быть, даже замке? У вас много слуг? На всех окнах – красивые шелковые занавески? – мечтательно произнесла она, отвлекаясь от мучительных мыслей о своих теперешних невзгодах и о неизвестном будущем, ожидающем ее в колониях. – У вас, наверное, очень роскошные одежды, миледи, и собственная комната, и вы...
В этот момент судно так сильно накренилось, что они едва не скатились к борту, и Элис так и не удалось договорить. Ее испуганные вопли потонули в оглушительном реве моря и шуме, который производили сорвавшиеся с мест тюки и ящики с грузом. Ри едва тоже не закричала от страха, когда ее бросило на стонущую Элис. Обе они подкатились к переборке, и на них навалились тела других трюмных пассажиров.
– Я чуть голову себе не разбила, – пожаловалась Элис, на ощупь ища в темноте Рн. – Где вы? Не ушиблись?