Парвус. Часть 2
Шрифт:
Девушка наслаждалась тем, как он тщательно изучает ее лицо и иногда запускает пальцы в волосы, словно не может решить, что ему интереснее. Медея стянула перчатку со второй руки Эйкена. Он больше не сопротивлялся.
Коварную улыбку на лице девушки Пес не видел, а вот голую грудь, куда Медея положила его ладонь, почувствовал. Футболку она сняла вместе с костюмом, посчитав это хорошим планом, и по тому, как ладонь Эйкена впилась в ее кожу, решила, что сработал замысел отлично.
«Ты обречен», — мысленно сообщила Медея Псу, вновь потянувшись к замку на его
Глава 12. Знакомые
Медея мирно уткнулась носом в мужчину, растянувшегося на матрасе. Еще пару минут назад она думала, что лучшего дня в ее жизни может и не быть. Пес поглаживал руку, которую девушка закинула на него. Если он прекращал, Медея возмущенно дергала ногой, которая также лежала на здоровяке. Эйкен на это посмеивался, но возобновлял движения. Медея стала думать, что он специально иногда останавливался проверить, не уснула ли она.
Мысли, что вечно Лиса свое лицо скрывать не может, врывались в сознание девушки, с каждой минутой усиливая тревогу.
— Мы можем остаться здесь ночевать, но тогда меня точно уволят. Не хочу, чтобы ты спала мало того со страшным, так еще и с нищим желтоглазым.
Девушке не нравилось, как Эйкен говорил о себе, но возразить вслух она не могла. Поэтому Медея поцеловала плечо, на котором лежала, в надежде, что здоровяк поймет, что она так не считает.
Через полчаса они с трудом отлепились друг от друга, и девушка ушла за своими вещами, оставшимися в соседней комнате. «Хотя бы теперь Пес сможет ночевать в спальне на матрасе, а не на полу кухни», — этой мыслью Медея себя успокаивала.
Полностью собравшись, она включила свет и, подобрав вещи Пса с пола, потащила те в спальню. Одевался мужчина быстро. Девушка смотрела на него сквозь защитное стекло безотрывно, стараясь даже не моргать, чтобы не пропустить возможно последние и не такие долгие мгновения с ним наедине.
Взяв Лису за руку, Пес вывел ее на кухню. Свет снова погас. Разрешения открыть ее шлем Эйкен не спрашивал. Короткий поцелуй отпечатался на губах Медеи, и ее лицо вновь было скрыто под шлемом.
На улице, куда вышли двое, вечерело. Пес собирался понести девушку, как делал это не в первый раз. Но она отнекивалась, сообщив, что достаточно и того, что он держит ее руку. Медее, казалось, что если Эйкен будет ее обнимать по дороге, то она не скажет, что запланировала.
Продвигались по пустыне они стремительно, обоим нужно было успеть вернуться к утру на Парвус. В пути почти не разговаривали. Медея знала, что Пес хочет от нее узнать, и решиться ответить ему не могла.
У первых косых строений Внешнего города девушка дрожащим голосом сказала, что увидятся они нескоро. Датой были первые выходные после ее двадцатилетия, о чем Пес не знал, поэтому, не выпуская ее ладони, быстро проговорил:
— Если ты не хочешь больше видеться, можешь сказать прямо.
Медея стукнула его по плечу. Хлопок получился слабый. Все силы уходили на то, чтобы говорить.
— Так нужно. Ты потом поймешь, —
«Двадцать и сорок. Звучит получше, чем девятнадцать и сорок», — хмурясь, думала девушка. Ее день рождения не делал их разницу в возрасте меньше, но она надеялась, что Эйкен хотя бы не будет называть ее ребенком.
— Хорошо, Медок, — сказал Пес, обнимая девушку на прощание. Медея стояла неподвижно, с круглыми глазами, пока со шлема над ее головой доносился небольшой рассказ. — В месте, откуда меня забрали на Парвус, водились пчелы. Они похожи на мух, но полосатые и жужжат громче. Это было очень далеко отсюда. Там много травы и цветов, пчелы их опыляли и обитали в ульях, за которыми ухаживали жители моего поселения. Мед — это продукт жизнедеятельности пчел. Цветом похожий на солнце, а на вкус сладкий. Помню, что любил его когда-то давно, но забыл, какой он.
Девушка обвила руками говорившего. «Знал бы он, как это прозвище созвучно с моим именем, — пролетело в голове. — Может, Эйкен догадывается?» Лучик надежды, появившийся в душе девушки, разбила его следующая фраза:
— Интересно, какого цвета у тебя волосы?
Медея не смогла себя заставить ответить на этот вопрос. С шумным вздохом здоровяк отстранился и протянул:
— Нужно идти, а то еще чуть-чуть и я уже не смогу оставить тебя тут.
Девушка стояла на месте. Провожая его удаляющуюся спину взглядом, она бросила:
— Будь осторожен! Ты сильно не нравишься Крысьему королю!
Произнеся это, она мысленно поругалась на себя за то, что не посвятила Эйкена в подробности случайной встречи с приспешниками Грязного. Пес с Лисой были заняты и не обсудили важный вопрос их безопасности. Пес, услышав слова Лисы, рассмеялся и скрылся за поворотом, не объясняя, что его развеселило.
— Дурак! Не умри к следующему нашему свиданию! — возмущенно проорала Медея.
Она думала, что здоровяк не услышал. Девушка вздрогнула, когда из-за угла в ответ донеслось отчетливое:
— Медок, если это свидание, то ни при каких обстоятельствах.
Медея невольно улыбнулась. Необычное прозвище казалось жутко милым, как и придумавший его человек. Мысли о совместном будущем со здоровяком заставили ее обхватить себя руками. Уголки губ опустились.
Девушка направилась к старому спуску. Он мог быть уже засыпан. Было странно, что после всего произошедшего между ней и Эйкеном, они возвращаются на Парвус порознь. И самым ужасным во всем для Медеи стало чувство вины за то, что именно она причина этого.
Сложный спуск вымотал и так уставшую девушку окончательно. После сброшенных в шахту камней ответа от проводника не последовало. Затем Медея скинула деньги, надеясь, что, отскочив от металлической платформы, те не убили крота. Лифт поднялся до середины. Девушке пришлось сбросить остатки денег. К счастью, проводника это устроило.
Медея поблагодарила мисс фортуну за щедрость крота, что ждал внизу. Но при спуске девушка держала пистолет наготове, на всякий случай. И не зря. Проводник планировал получить еще прибыли с неожиданного клиента.