Парящая для дракона
Шрифт:
– Превосходно, – это уже отец.
С той минуты, как я сказала, что готова собеседоваться, он пребывает в чудесном расположении духа. Отец обнимает меня осторожно, чтобы не помять платье и не повредить прическу, а потом отступает.
– Ты великолепно выглядишь, Лаура.
Его глаза горят неподдельным восторгом, на миг меня даже кусает совесть, но я мигом ей напоминаю о том, что отец вообще-то не спрашивал меня о том, чего я хочу. И о том, что в мои планы совершенно точно не входит становиться политической марионеткой, поэтому я улыбаюсь уже без тени сомнений:
– Спасибо, папа.
В холле я ловлю на себе недовольный
– Удачи! – шепчет сестра и посылает мне воздушный поцелуй.
В ответ я подмигиваю.
– Удачи, – повторяет отец, провожая меня к дверям. – У тебя все получится.
Надеюсь, что нет.
– Просто будь собой.
Это я могу.
У нас двухэтажная квартира в одной из высоток в центре, не пентхаус, конечно, но в целом весьма просторная. Только сейчас, оказавшись за дверями, я понимаю, насколько на самом деле волнуюсь. У меня есть опыт общения с одним из ведущих адвокатов Ферверна, но опыта общения с драконами у меня нет. Точнее, у меня нет опыта общения с Ландерстергом, а сегодня я собираюсь его приобрести.
Ой, мама.
Отец открывает передо мной дверцу флайса, предупреждает:
– Когда ты вернешься, меня не будет дома. Встречаюсь с клиентом, поэтому поговорим позже, – после чего помогает мне сесть.
Полы пальто распахиваются, холод тут же вгрызается в тонкие чулки. Солнце слепит так, что я сразу же надеваю очки. Водитель косится на нас с интересом, но когда отец говорит «Айрлэнгер Харддарк», его лицо вытягивается.
Айрлэнгер Харддарк – место, где сосредоточена власть, сила и защита нашего города. Образно говоря, самая крутая высотка столицы, излучающая волны абсолютно безвредные для людей и иртханов, но не подпускающие драконов к городу. Там же сидит наше правительство, и прежде чем я успеваю об этом подумать, дверца флайса отрезает меня от отца.
– Погодите-ка, – говорит водитель, когда мы поднимаемся в воздух. – Это что, я сейчас забираю дочку ферна Хэдфенгера?
Я невольно улыбаюсь, глядя на отдаляющегося отца, оставшегося на верхней парковке. Флайс стремительно идет ввысь, занимает место в очереди на выход из рукава на центральную аэромагистраль.
– Да.
– Очешуеть! – произносит он. – Ну, будет что ребятам рассказать. Я голосовал за вашего отца.
– Спасибо.
Что тут еще скажешь?
– Серьезно! Дочка Юргарна Хэдфенгера. Если честно, я не верю, что из этого сразу что-нибудь получится… ну, вы в курсе, – водитель пожимает плечами. – Иртханы все равно не подпустят нас к правлению дальше, чем это выгодно им. Но ваш отец крут, и многого добился.
Киваю, рассеянно глядя на искрящиеся в лучах зимнего солнца высотки. Если мне повезет, то еще в этом году я получу контракт на работу в «Эрвилль де Олис», а потом…
– Нет, вы не подумайте, – тут же исправляется водитель, явно понимая, что сболтнул лишнее. – Я ничего плохого сказать не хотел, просто нужно время, чтобы перестроиться. Вы же понимаете, о чем я? Понимаете?
– Я не увлекаюсь политикой.
Такого ответа он явно не ожидал, поэтому замолкает, а я смотрю на снежные стрелы, мельтешащие справа и слева от меня. Летим мы достаточно быстро для такого времени, и это тоже благодаря Ландерстергу. Он приказал уравнять налоги для ВИП-магистрали и центральной, и благодаря этому Хайрмарг перестал быть одной большой пробкой.
Мысли
Разумеется, меня уже ждут.
Секретарь (девушка) встречает меня в приемной и предлагает кофе, второй секретарь (молодой человек) помогает снять пальто. От кофе я отказываюсь, пальто отдаю, но не успеваю даже присесть, как дверь открывается, и из кабинета вылетает женщина. С черными, как угли, волосами, глаза располосованы вертикальным зрачком – иртханесса, из-за ярости голубого огня не видно настоящего цвета. Исходящее от нее пламя обжигает, как зажатая между ладоней ледяная пластина, она окидывает меня яростным взглядом.
– Эта-то что здесь делает? – интересуется она, глядя на меня, как на раздавленного подщельника.
– Ферна Рэгстерн… – стремительно бледнеет секретарь.
– Претендентка? – насмешливо выплевывает она, окидывая меня взглядом от кончиков туфель до волос. – Торн же не любит блондинок.
Исходящее от нее презрение впитывается в поры, как ядовитый туман, иначе чем объяснить то, что я делаю дальше? Вытаскиваю заколку, позволяя волосам свободно рассыпаться по плечам, снимаю пиджак и сую в руки совершенно ошалевшему секретарю.
– У вас устаревшие сведения, – сообщаю не менее ошалевшей от такого поворота девице, а потом шагаю за дверь.
Вообще-то эффектно врываться не входило в мои планы, но я никому и никогда не позволю так на себя смотреть.
– Добрый день, ферн Ландерстерг, – озвучиваю свое появление.
Он поднимает голову, и я чувствую, как под его взглядом в меня врывается пламя. Холодом, тысячей игл, всей своей мощью, ударяющее с такой силой, что я осыпаюсь ледяной крошкой, чтобы срастись ледяной статуей и очнуться от резкого:
– Не помню, чтобы я разрешал вам входить.
Не случись этой фразы, наверное, мой запал остался бы где-то за дверями, в приемной, но она случилась и сказана была ровно с той интонацией, которую ферн Главный Дракон Ферверна решил в нее вложить. То есть примерно так же он мог бы обратиться к своему секретарю, которая не вовремя принесла ему кофе. Хотя подозреваю, что со своими подчиненными он гораздо более вежлив.
– Вы не разрешали, – ответила я и приблизилась к столу: длинному, металлический отблеск которого не согревало даже солнце. – Я сама вошла. Сейчас ровно одиннадцать, поэтому если не возражаете, давайте начнем собеседование. У меня куча дел после общения с вами.
Не дожидаясь приглашения, я отодвинула соседний стул и устроилась на нем, закинув ногу на ногу. Край платья чуть приподнялся, но о том, что это произошло, я поняла только по глазам дракона, которые… нет, они не округлились. Из ярко-синих они стали почти черными, как ночное небо. Я тут же одернула подол, прикрывая узорный краешек чулок, и вернула вторую ногу на пол.
– Лаура Хэдфенгер, я полагаю? – справившись с эффектом первого знакомства, произнес дракон.
От него веяло ледяным пламенем, настолько сильным, что у меня волоски на коже приподнялись, и я пожалела, что оставила пиджак в приемной. Так и замерзнуть недолго к драконьей бабушке.