Паскаль

Мережковский Дмитрий Сергеевич

«Иисус Христос — Искупитель всех… Когда вы (янсенисты) говорите, что Он умер не за всех… вы доводите людей до отчаяния… вместо того, чтобы приводить их к надежде». [364] Так отрицает Паскаль одну из глубочайших основ всего протестантства, от Лютера и Кальвина до Янсения, — догмат об искуплении не всех, а только немногих, предопределенных, «избранных». Но если бы суд

его над католической Церковью не был так суров, как над протестантской, то он не повторял бы за св. Бернардом Клервосским: «К Твоему суду взываю, Господи!»

364

см. сноску выше.

15

«Три в одном. Tres in unum» (здесь Паскаль как будто уже предчувствует, что Вселенская Церковь осуществится только под знаком Трех). «Три в Одном — единство и множественность: католики ошибаются, исключая множественность, а гугеноты (протестанты), исключая единство». «Если смотреть на Церковь как на единство, то глава ее, Папа, — все; но если смотреть на нее как на множественность (соборность), то Папа — только часть Церкви… Множественность, которая не сводится к единству, есть беспорядок, а единство, которое не зависит от множественности, есть произвол». [365]

365

см. сноску выше.

Вот что говорит Паскаль о том, чему суждено было сделаться столпом Римской Церкви, — о папской непогрешимости: «Бог не творит чудес в обыкновенном водительстве Церкви. Странною была бы непогрешимость одного (Папы), но естественна — непогрешимость многих людей (Церкви), потому что водительство Божие скрыто в природе (и в человечестве) — как во всех делах Божиих». [366] Так не мог бы говорить Паскаль, если бы уже не стоял на пороге католической Церкви и не был готов из нее выйти.

366

см. сноску выше.

«Молчание есть величайшее из всех гонений. Святые никогда не молчали… После того как Рим произнес приговор… должно тем сильнее кричать, чем приговор несправедливее

и чем больше хотят заглушить крик, — пока не придет, наконец, Папа, который выслушает обе стороны… Добрые Папы найдут вопиющую Церковь». [367] «О, неужели я никогда не увижу христианского Папу на престоле св. Петра!» — эти слова друга своего Дома (Domat), единственного человека, который кое-что понимал в муке Паскаля о Церкви, мог бы и он повторить. [368]

367

см. сноску выше.

368

Sainte-Beuve, I, 280.

«Кажется, обе Церкви (протестантская и католическая) правы, потому что в каждой из них — только половина истины», — говорит в книге «Восстановление Христианства», в главе «О любви», Михаил Сервет, «ересиарх», сожженный дважды, — Римскою Церковью, «в изображении (in effigie)», и в действительности, Кальвином. [369] «В каждой из двух Церквей — только половина истины», — это значит на языке Паскаля: «Две противоположные истины», — та, что в Церкви католической, и та, что в Церкви протестантской, — соединяется в Церкви Вселенской — в «третьем порядке Любви».

369

Mich. Servetus, Christianismi Restitutio, с. IV, «De Charitate»: «Nec cum istis in omnibus consentio aut dissentio. Omnes mihi videntur habere partem veritatis et partem erroris».

Лучше всего можно понять, что сделал Паскаль для будущей Вселенской Церкви, сравнив его с Лютером и Кальвином. Слабость этих обоих в том, что они вышли из католической Церкви, не пройдя ее всю до конца и исповедуя только одну из «двух противоположных истин», «соборность», «множественность»; сила Паскаля в том, что он вышел из католической Церкви, пройдя ее всю до конца и соединив обе истины — множественность, соборность и единство.

Лютер и Кальвин были только на пороге Вселенской Церкви под знаком Двух, а Паскаль в нее вошел, под знаком Трех.