Пассажир без багажа
Шрифт:
– Что значит – Андреева? – возмутилась Изабелла Степановна. – Участок мой муж получил, домик мы на свои деньги поставили, работали тоже мы. Скажете – вы там пахали?! Щас – приезжали позагорать, да еще осенью заглядывали, на все готовенькое! А то, что дачу мы на сына оформили, это же ничего не значит! Это же какую подлость нужно иметь, чтобы даже нас не спросить! Да что я с вами тут расуждаю – можно подумать, вы меня слушаете! Урвали жирный кусок! Ну так подавитесь им! Петя, идем! Идем, а то я этой шалаве…
Муж схватил ее за руку:
– Перестань, тебе
На лестнице затихли выкрики удаляющейся свекрови, за свекром захлопнулась входная дверь. В квартире наступила нехорошая тишина. Щеки у Вари горели, во рту пересохло, сердце колотилось так, будто она только что остановилась после долгой пробежки. «Значит, он все-таки не выплатил долг. Значит, он продал дачу в феврале, – повторяла она про себя. – Вот почему он не желал тратиться на ремонт дачного домика. Дом уже принадлежал кому-то другому. Значит, Кристина не врала. Господи, почему же он столько времени молчал?»
Она взглянула на отца. Все время, пока родители Андрея поливали ее руганью, тот не вымолвил ни слова в ее защиту. Сидел с таким видом, будто все это его ничуть не касалось. Но вряд ли он чувствовал себя безмятежно. Варе, наконец, удалось поймать его взгляд, и она тихо произнесла:
– Я ничего не знала о том, что Андрей продал дачу. И денег этих в глаза не видела. Ты-то мне веришь?
Он не ответил, зато заговорила мать. На ее щеках еще пылал румянец – она раскраснелась, вступив в перепалку с родственниками:
– Если так – почему ты им этого сейчас не сказала? Я чуть со стыда не сгорела!
– Да разве бы они поверили? – горько ответила Варя. – Мне и самой-то не верится, что Андрей так поступил… На что он надеялся, почему молчал?
– Куда же он дел такие деньги? – удивилась мать. – Все-таки дача стоила прилично… Даже если допустить, что он продал ее по дешевке, все равно наберется шесть-семь тысяч долларов, а то и больше… Участок большой, ухоженный, много посадок, домик есть… Ничего не понимаю! Саша, – обратилась она к мужу. – Что же ты как чужой сидишь? Тебя это не касается?
Отец встал:
– А что я могу сделать? Продали дачу – значит, нечего рассуждать, как это вышло. Но его родителям все равно нужно было сказать!
И тут Варя не выдержала. Она расплакалась, как маленькая – горько, страстно, с сознанием незаслуженной обиды. Между рыданиями она сбивчиво рассказала о том, что узнала от Кристины. До этого в ее неосведомленность верила только мать. Теперь, похоже, поверил и отец. Он забеспокоился:
– Значит, Андрей сделал долги? Да зачем ему деньги? Бизнесом он не занимался, получал твердую зарплату… Если он пошел на такое, значит, у него что-то случилось, а мы и не знали! Варя! – Он попытался привести дочь в чувство. – Варюша, ты уверена, что у вас дома этих денег нет?
– Да откуда им взяться, если он расплатился
Услышав, что ее назвали «ребенком», Варя вдруг улыбнулась. Она всхлипнула еще пару раз, но уже больше для вида, и отправилась в ванную. Когда она вернулась в комнату, родители уже успели прийти к согласию и вынесли предложение – как следует перерыть всю квартиру. Нужно попытаться найти долговую расписку Андрея… Хоть какое-то упоминание о той женщине, которой досталась дача! Она-то должна знать, зачем Андрей занимал деньги. Тем более, если они работали вместе! Варя возразила:
– Он мог и не сказать ей, зачем ему деньги. Если он дал расписку, то мог и не указывать причину.
Мать вздохнула:
– Я не потому огорчаюсь, что у этих грубиянов теперь нет дачи. Мне жалко, Варечка, что тебе ничего не перепало… А они к тому же думают, что ты присвоила деньги… И как их переубедишь? Вбили себе в головы, что это так, а мы ничего доказать не сможем…
– Кстати, – заметил отец. – Они-то должны знать, кому продана дача. Если эта женщина показала им договор – там должно стоять ее имя. Нужно их спросить…
– Ну, нет! – возмутилась Варя. – Не желаю я их ни о чем спрашивать! Мне хватило того, что они мне сегодня высказали! А насчет договора… Должен быть еще один экземпляр. У Андрея. Ведь так полагается, кажется? Значит, нужно найти этот документ. Мне эти деньги не нужны, но я хочу знать – зачем он занимал такую сумму?
От прямого участия в поисках Варя отказалась. Она слишком устала за день. Женщина подключила телефон, поужинала, сидя на кухне и прислушиваясь к вечерним новостям по радио. Покормила кошек. Набрала себе ванну. Родители ушли незадолго до полуночи. Их активные поиски не дали никаких результатов. Второго экземпляра договора они так и не нашли.
– Ну и бог с ним, – устало сказала Варя. – Я сама поищу… Потом. Мам, что же нам делать? Неужели не идти на похороны? Разве они могут мне это запретить?
– И не думай! – возмущенно заявила мать. – Андрей твой муж – ты ему первая родственница! Это тебе любой скажет! Я уже столько продуктов на поминки закупила, хотели завтра ехать на оптовый рынок за водкой… Ты просто не обращай внимания на их происки. Поймут, что их не больно-то боятся – сами замолчат. Не захотят же они превращать похороны в скандал. А дом его был здесь – здесь и поминки будут. Кстати… Не пора ли тебе позвонить в милицию? Когда они выдадут тело?
И Варя пообещала завтра заняться этим вплотную. Проводив родителей, она позвонила Кристине и сообщила ей новости. Та с философским спокойствием посоветовала не волноваться – что сделано, то сделано, главное – с долгами Андрей развязался. И печально добавила:
– Не знаю, как тебе, а мне жалко его. Конечно, повесишься с такими скандальными родителями… Думаю, он предчувствовал, что дачу они ему не простят… И не удивляюсь, что он с такой радостью собирался ехать в Питер. Хоть недельку пожил, как человек. Не боялся, что на него родичи накинутся…