ПАСТУХ
Шрифт:
Значит, что? Психика дает сбои и пора на заслуженный отдых? Вот, черт, не хотелось бы. Я люблю космос, и работу свою люблю, а на Земле пока нет дел, которыми я бы хотел заниматься остаток моей жизни. Может быть, плюнуть? Мало ли, с кем не бывает. Пройдет. Вернусь сегодня на базу, попрошу у начальства небольшой отпуск и махну на Цереру. Тамошние девочки за пару-тройку дней, конечно, облегчат мои карманы, но и в чувство приведут. Уверен. Решено, так и сделаем. А об этих четырех минутах никому не скажем. Будем надеяться… Так, куда
Мои солары плавно начали сбрасывать скорость и вслед за вожаком забирать куда-то вправо, по широкой дуге.
Так бывает, когда животные обнаруживают «полянку» – особое место в Поясе, где солнечные тюлени способны находиться часами. Предполагается, что именно на «полянках», в силу их особых физических характеристик, Solar seals и пасутся, вытягивая все необходимое для своего фантастического организма прямо из окружающего вакуума. Вероятнее всего – чистую энергию. Потому как до сих пор никто точно не знает, чем именно питаются солары. Такой вот парадокс. Пасти мы их пасем и доить доим, а что они жрут, понятия не имеем.
Точнее, мы-то, пастухи, знаем, что так оно все и обстоит – и с «полянками», и с соларами, и с чистой энергией из вакуума. Это ученые сомневаются и все никак не могут свою гипотезу окончательно и бесповоротно доказать. Оно и понятно. Для этого надо иметь хотя бы одного мертвого солара, чтобы сделать вскрытие и посмотреть, что у него внутри. Мертвого же солара никто и никогда не видел. Сами они не умирают (то есть на памяти человеческой ни один еще не умер), а убивать их – рука не поднимается. Даже у самых отъявленных и циничных негодяев. Во-первых, это совершенно бессмысленно с экономической точки зрения, поскольку живой солар с его «молоком» в миллионы раз ценнее мертвого. Во-вторых, не так уж и просто это сделать. В самом начале, когда Солнечные тюлени только-только были открыты, ученые-охотники сделали пару неудачных попыток. Но затем вышел закон о запрещении убийства соларов для каких бы то ни было целей, и все попытки сами собой прекратились. А в-третьих, отъявленные и циничные негодяи в космосе обычно надолго не задерживаются. Не терпит космос таких. И очень быстро от них избавляется. Любыми путями.
Но мы отвлеклись. Сбрасывают, значит, солары скорость, я тоже торможу чуть не до нуля и тут вижу, что вожак разворачивается и плавно устремляется к «скутеру». Лоб в лоб. Стадо – за ним…
Представьте себе огурец, длиной от тридцати до пятидесяти метров, весь покрытый короткими (1,5–2 метра) и толстыми отростками. Огурец может самостоятельно менять свою длину и толщину, а также излучает в окружающее пространство собственный свет. Цвет и яркость которого также легко меняются. Вот это и будет солар, если кто ни разу не видел фото или видео, хотя, конечно в подобное трудно поверить.
И вот двадцать девять таких огурцов устремляются к вашему «скутеру». Поневоле напряжешься.
Я и напрягся. Но никаких
Бог ты мой, неужто я стал свидетелем брачного танца? Да это же сенсация! Никто и никогда пока еще не видел совокупляющихся соларов, и мы не знаем, каким образом на свет появляются новые особи.
Однако уже через несколько секунд мне стало ясно, что этот хоровод к брачным играм-танцам не имеет ни малейшего отношения. А имеет он самое непосредственное отношение к русскому языку. Потому что прямо передо мной двадцать девять соларов выстроили из собственных, сияющих оранжевым светом тел, следующие послание: «ДЕЛАЙ ТАК!» Двадцать семь соларов составили буквы, а двое – восклицательный знак. Два слова со знаком препинания на конце продержались в космосе достаточно времени, чтобы я несколько раз успел их прочесть, и рассыпались, снова превратившись в обычное стадо Солнечных тюленей.
Проверить, не было ли только что увиденное очередной галлюцинацией, я не успел – с базы пришел радиовызов:
– Ферма-два – Пустыннику, Ферма-два – Пустыннику. Как слышите меня? Прием.
Дежурная фраза при вызове, но меня неожиданно охватило жутковатое ощущение «дежа вю». Чем черт не шутит… А если попробовать?
– Здесь Пустынник. Слышу вас хорошо, – ответил я и, решившись, добавил. – Что там у вас, ребята, неужто внеплановый космолет с голыми бабами на борту? Прием.
– С каких это пор ты интересуешься голыми бабами? Я думал тебе и твоих соларов хватает по самое не могу. Прием.
Ну далее по накатанной.
– С каких это пор ты интересуешься голыми бабами? Я думал тебе и твоих соларов хватает по самое не могу. Прием.
– С соларами я, конечно, трахаюсь, это ты верно заметил, да только кончить никак не могу. Голые же бабы…
Стоит ли сообщать, что разговор с базой повторился один в один, и я уже догадался, что произойдет дальше?
Поэтому, когда на обзорном экране появились три «розы», диаметром четырнадцать, восемнадцать и двадцать два километра, мне было совершенно ясно, что делать. Каким-то непостижимым образом солары сумели показать мне кусочек будущего, тем самым дав подсказку и оказав поддержку. И я намеревался данной поддержкой воспользоваться в полной мере. Правда, оставалось неясным, что именно ответит Адмирал на мой первый вопрос, и что я спрошу его потом, но… Видимо, будущее вариативно, и предусмотреть все не могут даже солары.
Что ж, спасибо и на этом. Клянусь, что если Земля уцелеет… Впрочем, без всяких «если». Пастух я или кто? А пастух всегда найдет выход из самого безнадежного положения. Особенно, когда рядом с ним его любимое стадо.