Пастырь
Шрифт:
В мои апартаменты влетел окрыленный Владимир.
— Командир, такое дело! — он обвел горящим взглядом собравшихся, — Есть еще одно зернышко с умением говорить? Для Индиры.
— Думаешь, поможет? — вырвалось прежде, чем обдумал идею. Устал.
— Уверен! Бабы как начали трещать на местном, она слушает, и он ей как будто знаком! Надо попробовать!
Бусина с Всеобщим или Имперским языком у меня нашлась, и мы всей толпой направились к девушке. Нашли ее на кухне. Вместе с другими помогала Елене заготовить добытые сегодня хлебные дыни впрок. Плоды мыли, резали на тонкие дольки, которые нанизывали на нитки. Гирлянды натягивали на высокую раму, стоящую на сквозняке. Вперемежку с пучками ароматной травы против назойливых
Несколько минут ничего не происходило, но затем девушка поблагодарила меня на общеимперском. Пускай она произносила слова медленно и с трудом, но она обрела понятную речь! Индира села на скамейку и заплакала.
Пока шли за ней, предположил, чем вызвана эта потеря речи. Сопоставил со слабым средоточием девушки и общей пришибленностью. Человек с умением сильнее моего забрал у нее все. После смерти. Жаль, сразу не сообразил вместо имперского выдать Индире бусину с родным языком. Все, пора отдохнуть.
— Володя, ты молодец! Завтра утром напомни, отдам ей русский.
Хотя знал, что никак не забуду это сделать.
— Так, может, сейчас?
— Сейчас нельзя. У нее средоточие слабое. Надо развивать постепенно. Иначе мимо кассы.
— Ты знаешь, что с ней случилось? — заметила выражение моего лица Каролина. Неужели я так явно беспокоюсь?
— Она умерла.
Ночь слегка отличалась от предыдущей. Летучим кровососам был дан мощный отпор в виде ароматических ламп и свечей. Воздух убежища наполнился сложным запахом специй. В жилых ячейках стало немного теплее и уютнее, пусть и не на всю ночь.
У главного входа установили принесенный от источника садовый факел — цилиндрический светильник, закрепленный на толстой бамбуковой палке с основанием. Заправил емкость ранее запасенным маслом и поджег заклинанием толстый фитиль. Штука немилосердно коптила, но по моему опыту давала достаточно света, чтобы часовые не сходили с ума, оставаясь один на один с переполненной адскими звуками темнотой. Пора бы выставлять ночного дозорного. Пока для спокойствия остальных.
Успел два часа вздремнуть перед дракой. В этот раз под раздражающее кваканье и уханье ночной фауны с болот спешили умереть окончательной смертью потревоженные нами древние мертвецы. Ветхие, обтянутые почерневшей каменно-твердой кожей, костяки с наступлением темноты продолжали поодиночке приходить из руин. Возобновилась тренировка Алексея, подключил Дину. Сам координировал работу копейщиков и подавал начинающим ритуалистам «патроны». Чтобы свалить драугра, им требовалось три или четыре магических атаки. Потом труп по инерции натыкался на купол и рассыпался на мелкие осколки. Пусть оба «мортуса» от усталости клевали носами, в их исполнении «Упокой» срабатывал с минимальным количеством осечек. Немного подтянуть ребятам боевые навыки и против одиночного мертвеца уже можно выпускать со спокойной душой. Желательно, в составе боевой тройки.
Добытые пустышки превращал в носители, на которые записывал заклинание Светоча. Соратники их использовали, получая прибавку к резерву и прогресс магических навыков. Когда Дина усвоила заклинание, ее радости не было предела! Пробежалась по главной улице с магическим «фонариком» над головой. Вот, смотрите все, как я теперь умею!
Это не детство в жопе заиграло. Проблема освещения перед обитателями Дворца стояла нешуточная. Темнота воспринималась как живое существо, наделенное злобным разумом, что в общем-то недалеко от истины. Даже Каролина, прожившая здесь всего ничего, причем в компании свечей и живого светильника по имени Виктор, вздохнула с облегчением, заполучив личный магический фонарик.
— А навыки так можно? — спросил Егор, чувствуя себя отстающим в развитии.
— Можно. Как только Елена получит Наставника, сможет записывать на сферы навыки и заклинания. А сферы ей будешь делать, к примеру, ты. Готовься. Так мы
В перерывах между приемом незваных гостей общались на разные темы. Владимир захотел узнать, что я имел в виду, когда сказал, что Индира умерла.
— В прошлой жизни она погибла от рук демонов или сектантов. Возможно, слишком рано и ее умения развились слабо. А потом Тысячеликий ее возродил, но что-то пошло не так.
Я намеренно опустил момент с имевшей место кражей навыков. По неопытности могут решить, что добыча бусин из погибших колонистов это тоже самое, убеждай потом в обратном.
— Это что получается? Мы все бессмертные герои?! — сделал очевидный вывод Владимир.
И что в этом необычного? Тысячеликий все же бог со своими границами возможного. На меня градом обрушились вопросы, как это все работает.
— Влияет все — подношения, ранг в культе Тысячеликого, деяния и срок службы. Следуй истинному пути, сражайся с порождениями Бездны, защищай слабых, развивайся, созидай, не забывай отчислять ману и излишки благ. Это если очень кратенько.
— Как-то слишком просто.
— На словах да. На деле же… У многих наших проблема — осознать, что божества этого мира реальны. Для других сложно принять Тысячеликого и служить ему, ведь это он нас сюда, в этот жестокий мир, определил. Третьи бросаются в погоню за личным могуществом…
— Непривычно, — поправила Алексея Дина, — В религиях полагается верить и следовать заповедям. А тут достаточно следовать…
— Дина, ты сказала «верить», то есть принимать нечто за истину, не имея доказательств. А тут с доказательствами существования Тысячеликого — полный порядок. Мы сами и есть главное доказательство. Наша магия исходит от него. Возрожденные по воле его люди среди нас. Уже этого достаточно, чтобы посвятить служению жизнь! А еще существуют алтари и другие артефакты божественного порядка. Есть посланники Тысячеликого, повстречаться с ними может любой человек, разве что у правителя или заслуженного культиста шансов больше. Теперь живите с этим.
— Даже не знаю, что сказать.
— Это все не очень похоже на проповедь, — задумался Егор, — Или я чего-то не понимаю?
— У меня нет задачи всех склонить. Ведь мы все уже в системе. А дальше каждый сам лично принимает Тысячеликого, когда созреет. Воспринимайте это, как своего рода коллективный договор. У него есть мы, у нас простые и понятные правила, за соблюдением которых следит истинный бог.
«Уродство и злоба этого мира — лучшие проповедники» — эту мысль я озвучить не успел, поскольку, нас прервал очередной визитер. В этот раз живой огонь приманил одержимого сорколина. Нечего ему набираться сил и коварства в заброшках, добро пожаловать на огонек, мотылек! Приняли его радушно, тем более, он оставил нам пару навыков и ворох тряпья. Пойдет на ширмы от сквозняков и натяжные потолки от летучих засранцев.
Меня продолжили расспрашивать, и я вывернул разговор к Новой Земле.
— Мы сейчас находимся в бывшем княжестве Бракхут, расположенном где-то в юго-западной области проклятых земель. К счастью для нас, в стороне от основных событий.
Я прибыл из анклава землян, который возник на границе проклятых земель. Нас разделяют тысячи километров.
Новой Землей называется и столица на берегу озера Гарика-су и приличный кусок плодородной земли вокруг. Крупный, по местным меркам, город примерно на сорок тысяч населения. Из них, по меньшей мере, восемь тысяч земляне и их потомки. Много лет княжество наживалось на перепродаже землян-рабов, но примерно два года назад в результате восстания, наши под корень вырезали правящую династию Прассава Веселого. Чтобы два раза не вставать, всю верхушку аборигенов, захватили власть в столице, а затем в остальных поселениях княжества. Потом отбили два больших нашествия аборигенов и несколько демонических орд. Приросли землей.