Пасьянс из визитных карточек

Куликова Галина Михайловна

Он шел по длинному коридору к кабинету своего шефа, и со стороны никто не мог бы сказать, что он торопится. Тем не менее секретарше, встрепенувшейся при его появлении, с порога заявил:

– Я к Константину. Скажи, что срочно.

Когда секретарша кивнула, Игорь, ни секунды не медля, двинулся к двери. Константин Бизин был на пять лет моложе Игоря. Что ж, веяние времени. Начальники теперь чаще всего моложе работников.

У Константина Бизина был просторный кабинет со светлыми стеллажами от «Командора». Одну стену, прямо позади кресла хозяина кабинета, занимала стеклянная витрина с презентами, которые дарили фирме визитеры.

Так что на ее фоне Константин и сам казался экспонатом, выставленным на всеобщее обозрение. В сущности, там было на что посмотреть. Хрупкий блондин тридцати одного года с доброжелательной улыбкой, контактный, умный и предприимчивый, Бизин успешно делал свой бизнес. Правда, у него был партнер, но все знали, и Игорь Шитов в том числе, что Хомяков чаще вредит делу, чем помогает. Хомяков пил, бездарно тратил деньги, постоянно скандалил с женой и бесчисленными любовницами, что свидетельствовало о слабости духа. В качестве противовеса всем своим недостаткам он имел тестя в Госдуме, который обеспечил фирме «Бихом-экспорт» льготные кредиты и вообще помогал чем мог. Его дочь почему-то желала иметь Хомякова в мужьях, и он старался, чтобы дела у зятя шли хорошо.

– У Хомякова гости, – негромко сказал Игорь, подходя к столу.

– Кто? Налоговая? УБЭП?

– Пока ничего не знаю.

Константин схватился рукой за подбородок и стал напряженно растирать его, уставившись на ковер.

– Они сразу пошли к нему?

– Да. Двое в штатском. Чушкин бдит снаружи. Как только они выйдут, доложит.

– Думаю, Хомяк сам прибежит, – махнул рукой Константин. – Это какие-то его делишки. В последнее время у него много понтов не по делу.

Через полчаса и в самом деле бледный Хомяков возник на пороге. Его круглые щеки распирала улыбочка, ясно свидетельствующая, что он бодрится изо всех сил. Упав на диван возле окна, Хомяков вытянул ноги и откинул голову на спинку.

– Релаксируешь? – обманчиво мягким голосом спросил Константин.

– Расслабон пошел, – согласился Хомяков. – Тебе небось уже донесли, что у меня гости были?

– Не донесли, а доложили. – Константин придвинул к себе пепельницу и достал сигареты. – Ну, чего молчишь? Кто был?

– Да ментовка, ничего особенного.

– Послушай, Веня, – тоном светской беседы начал Константин, – твои разборки с бабами – в порядке вещей. Это твое личное. Но что касается фирмы, будь любезен, выкладывай без задержек.

– Да это как раз связано с бабами... То есть личные неприятности.

– Почему тогда тебя не вызвали куда следует?

– Да они еще не знают наверняка... Хотели кое-что спросить.

– Ладно, давай, Хомяк, колись! Что стряслось?

Веня капризно прикусил изогнутую вишневого цвета губу, потупил глаза, потом поднял на Константина взгляд побитой собаки.

– Убили одну мою знакомую. Застрелили в подъезде. Сегодня утром.

Константин молча и холодно глядел на своего партнера.

– А оперативники, – пожал плечами Хомяков, – просто проверяют связи.

– Кончай темнить, Хомяк, – тихо давил Константин. – Можешь моей секретарше лапшу на уши навешать.

Взглянув в серьезные глаза партнера, Хомяков как-то сразу сник. В его вальяжной позе проскользнула беспомощность.

– Эта женщина... Она была твоей любовницей? – жестко спросил Константин.

Хомяков молча покорно кивнул. И тогда Бизин разразился бранью. Он умел цветисто выражаться, но отборную матерщину

редко кто слышал от него. Хомяков заморгал в растерянности.

– Я тебя, суку, на десять дней отправил на Кубу, – цедил Константин. – Денег дал, чтобы ты всех проституток смог поиметь и хоть ненадолго успокоился. Мы же с тобой договаривались!.. Перед своей женой ты должен быть чист, кристально чист! Проститутки – это цветочки, а вот любовница, одна, постоянная, может ее расстроить по-настоящему.

– Да я...

Константин встал и, облокотившись двумя руками на стол, наклонился вперед:

– Если ты, Хомяк, загубишь дело, я тебе обещаю, что лично позабочусь о том, чтобы ты прописку на помойке получил. Бомжом будешь, понял? Там тебе баб обломится – миллион. За твои красивые глаза.

– Чего это ты так распалился? – внезапно обиделся Вениамин. Вероятно, его оскорбила мысль о помойке. – Лерка ничего не знает про любовницу.

– Не будь так уверен.

– Тогда не пойму, чего это ты дергаешься? Менты просто опрашивают всех знакомых...

– Да что менты? – отмахнулся Константин. – Ты ведь помнишь, Хомяк, что мы заключили доверительную сделку с поляками?

– Ну?

– А что, если деньги не придут вовремя?

– А я при чем?

– При том, что твоя Лерка, наверное, давно уже знает про любовницу и накапала папаше, а тот поднял свои связи, решив из тебя душу вытрясти! Оставить тебя без порток!

Хомяков мотнул головой, рьяно отрицая подобное предположение.

– Сколько раз такое уже случалось, – продолжал наступать Константин. – Деньги не приходят, зато приходит валютный контроль. И – адью, мальчики! Вы банкроты.

– Лерка не может ничего знать, – упрямо гнул свое Хомяков.

– Твоя уверенность должна означать, что ты хорошо прятался.

– Хорошо, очень хорошо! – кивнул Хомяков. – Никто ничего не знает. Только Толик.

– Чушкин, что ли?

– Да, он меня всегда возил. На свидания.

– Небось квартиру снимал? – спросил Константин.

– Да... То есть нет! То есть... я платил. Но это квартира моего приятеля, он в загранке, я иногда пользовался.

– Ты и с оперативниками так вот разговаривал – то есть да, то есть нет?

– Я им про нас с Викой вообще ничего не сказал...

– Как же они на тебя вышли, раз ты так законспирировался?

– У нее в сумочке визитку мою нашли. Ну, я сказал, что просто клиент ее салона.

– Какого салона?

– Художественного. Салона «Виктория» на Малой Дмитровке.

– А фамилия твоей Виктории?

– Карташова.

– Почему ее убили, ты в курсе?

– Не-а! Не пойму ничего. Может быть, это с салоном и связано? Антиквариат какой-нибудь хотели пропустить через него? Да мало ли что? Я тут ни при чем.

– А теперь слушай, что я тебе скажу, Хомяк. – Константин закурил вторую сигарету. – Эта Вика была последней твоей пассией. Смирись. Баб для развлекухи тебя никто не лишает. Но с серьезными отношениями ты завязал раз и навсегда! Понял?

– Понял, Костик, понял! – Вениамин суетливо поднялся. – Клянусь, больше не буду.

– Притырок, – пробормотал Константин, когда за Хомяковым закрылась дверь. Потом вызвал секретаршу и велел ей найти Шитова.

– Хомяков опять по уши в дерьме, – сообщил он Игорю, когда тот пришел и сел напротив. – Кто-то застрелил его любовницу. Милиции он заявил, что едва знал эту женщину. Проследи, чтобы его заявление было похоже на правду.