Пасынки Колумба
Шрифт:
– Мог.
– Ты понял, Эвин? Куда ветер дует?
– Они люди сенатора...
– Тихо. Приедем в Лендон, буду разбираться.
В город они въехали только перед рассветом. Сенатор прошел в дом, туда же ушел и дядя, а Рики остался один перед дверью. Если не считать охранника с бластером наготове. А гладер водитель отогнал куда-то за дом. Рики присел на ступеньке, обхватив руками колени. И задремал.
Дядя его разбудил, когда рассвело. Стояло
– Ну что, племянник, выдохся? Не так просто денежки даются. Поедем домой, там отоспишься. Может, и мне несколько часов удастся украсть. Есть, наверное, хочешь?
– Да, дядя, я ведь не обедал.
– Я тоже. Терпи.
После случившегося нападения, дядя ни разу не пытался забраться в его голову. То ли устал, то ли дядина голова все-таки сильно болела, а может, Рики стал ему не интересен? Все может быть.
Остаток утра Рики провел на все том же, что и вчера, диванчике. Когда он проснулся, совсем не выспавшись, уже был день. Пока приводил себя в порядок и завтракал, с тренировки вернулся Владин.
– Ты где был?
– С твоим отцом и сенатором Айсберном уезжал.
– Ох ты! А куда?
– В Запретную долину.
– Что-нибудь интересное было?
– Было. На нас напали. Обстреляли из бластеров. Но почему-то не сожгли.
– Ха! А на чем ездили?
– На армейском бронированном гладере.
– Эх, ты, деревенщина! Знаю я этот гладер, ездил на нем. И не раз! Его нельзя сжечь. Потому что он бронированный!
– Тогда почему главный из охранников сенатора приказал остановить гладер, сказав, что иначе подобьют?
– При движении в брюхо могут засадить. Да и то броня должна выдержать. Риторо просто перестраховался, а ты и поверил.
– Сенатор тоже перестраховался? Он крикнул, чтобы мы быстрее уезжали, иначе нас всех сожгут. Подойдут и спокойно изжарят. Это он так сказал.
– Что-то ты врешь, братец. Или не знаешь, что в армейском гладере девять боевых бластеров? И энергии для них хватит на серьезный бой. Как они спокойно подойдут? Ну-ка объясни, лгунишка ты наш.
– Как подойдут? Очень просто. Ногами. Спокойно подойдут к гладеру и из нескольких ручников, направленных в одну точку, прожгут дыру в гладере.
Рики сейчас подтрунивал над Владином, оттягивая до последнего раскрытие секрета вечерних событий.
– У тебя плохо с головой? Как они подойдут к гладеру? Отец их за сто метров вычислит, даже если они будут прятаться.
– И после из гладерных бластеров по чужакам?
– Наконец-то дошло до твоей тупой башки!
– А если некому стрелять по чужакам?
–
– Они же всех нас вырубили. И дядю тоже.
– Чего?!
– Да, эмпат четвертого уровня всех и вырубил.
– Если соврал, лучше признайся сейчас же, иначе плакать будешь. И синяков не оставлю, я это умею. Соврал?
– Нет.
– Ну, смотри... А почему не стали жечь?
– Не знаю.
– А потом что было?
– Все очнулись, и сенатор приказал возвращаться.
– Ладно. Пока поверю, но смотри, если соврал. А теперь рассказывай все подробно.
Рики сообщил Владину все, только не стал упоминать Брамингейм. Ведь и сенатор в машине не стал при всех этого говорить. А про само нападение знали одиннадцать человек - вряд ли это секрет. И дядя молчать не запрещал.
– У нас два эмпата четвертого уровня. Робино и Оскар. Вот знать бы, кто из них это сделал!
– Это лендонские эмпаты?
– Они.
Про то, что там действовал чужой эмпат, Рики решил промолчать. Если скажет, то заронит зерно сомнений Владину, тогда потянется ниточка к Брамингейму.
К обеду возвратился и дядя Эвин. Он уезжал по делам, когда Рики спал. Дядя был мрачен, от недосыпа на его лице появились большие подглазины.
– Отец, это правда, что вас всех вырубили или братец на неприятности нарывается?
– Правда. Ты уже успел растрепать?
– сказал он Рики.
– Но вы мне не запретили.
– Не запретил. После всего этого просто забыл. Что ты ему рассказал?
– Только про нападение. Там же народу много было. Про остальное не говорил.
– Это хорошо. Владин, ты тоже держи язык за зубами. Все слишком серьезно.
После обеда Владин запустил тестирование уровня знаний Рики. Второй-третий уровень, в зависимости от предмета. А это плохо, очень плохо. Но откуда взяться знаниям в их сельской местности? Бывший друг Торри не знал и половины того, чему Рики научил отец.
Не лучше обстояло дело и в секциях, куда его отвел Владин. И драться по-настоящему Рики не умел и оружием не владел. Потому-то, да еще и с напрягом, его определили в группу одиннадцатилетних мальчишек, которые с насмешками встретили появление четырнадцатилетнего (почти) обалдуя. И когда на четвертый день тренер утренней секции поставил Рики для спарринга с мальчишкой, который на голову был меньше его ростом, да и в плечах уже, то уже через несколько минут Рики валялся основательно побитый. Хорошо хоть удары смягчались как защитной одеждой, так и особыми перчатками.