Пасынки Луны. Часть 2
Шрифт:
– Ну… – протянул я – едва удержавшись, чтобы не выдать мелкой на автомате дежурное «нет». Визит к Петрову-Боширову, конечно, не представлялся мне предприятием опасным, но привычка стараться держать сестренку в стороне от любых событий, мало-мальски чреватых неприятностями, не могла не дать о себе знать. Впрочем, неизвестно еще, где Юльку нынче вернее подстережет беда – со мной у ротмистра или дома, с лишенной магии Машкой и всего лишь Стряпчей по силе Светкой. С ними тут, правда, еще может остаться Милана… Ага, однорукая и с тяжким грузом ответственности за графский род! – Хорошо, идем вдвоем, –
– Я буду хорошо себя вести… – выдала, должно быть, заготовленную для иного моего ответа реплику мелкая.
– Ловлю на слове, – усмехнулся я.
– Без проблем, – с совершенно серьезным видом обронила моя покладистая сестренка.
Глава 8
в которой я сталкиваюсь со старым недругом
«В кабинет Александра Руслановича мне хода нет – там теперь новая система защиты и что происходит внутри, я не вижу, – поведал нам с мелкой Ди-Сы. – Но могу с уверенностью утверждать, что господин ротмистр не покидал убежища. А так как на территории и в доступных мне помещениях кремля он мною не обнаружен – почти наверняка сейчас Петров-Боширов находится у себя».
«Добро», – буркнул я.
На второй этаж Большого дворца нас пропустили без вопросов. Мне, правда, показалось, что гвардейцы на посту как-то странно на меня поглядывали, но, скорее всего, именно что показалось – ни Юлька, ни «паук» ничего подозрительного не заметили. Не иначе, опасности уже начали мне мерещиться за каждым углом!
Не случилось никаких заминок и наверху, в коридоре. И уже только в самой приемной Петрова-Боширова на нашем пути вырос его адъютант – молодой прапорщик в зеленом полевом мундире. Кстати, только сейчас я сообразил, что в ближайших помощниках у ротмистра состоит не его сослуживец по III Отделению, жандарм, а выходец из армии. Небось, в прошлом – еще и подчиненный графа Киселева-младшего? Да уж, обложил нашего Александра Руслановича духов триумвират, не позавидуешь!
Впрочем, конкретно этот армейский офицер неплохо меня знал и всегда бывал со мной исключительно предупредителен – именно для его дочери мы с Настей как-то принесли из «зараженных земель» того плюшевого медвежонка. Тогда мы, конечно, понятия не имели, что попросившая княжну об услуге девочка имеет какое-то отношение к адъютанту Петрова-Боширова, но в тот же день прапорщик сам нас отыскал и сердечно поблагодарил. Подарил Любомирской симпатичное колечко – правда, не помню, чтобы та его потом носила – а мне попытался всучить небольшую бутылочку белого сухого. Вовсе отказываться было неудобно, и в итоге мы с прапорщиком и его молодой супругой (Светка ушла на миссию и в компанию не попала) тем же вечером эту бутылку благополучно распили. Вино, кстати, оказалось так себе, но тут уж, что называется, дорого внимание!
Тем удивительнее для меня был тот нелюбезный тон, которым встретил нас с мелкой офицер нынче.
– Александр Русланович занят, – сухо бросил он нам вместо хотя бы формального приветствия.
– А когда он освободится? – поинтересовался я.
– Не могу сего знать, – отрезал прапорщик.
– Что
Однако адъютант и не думал оставить нас в покое.
– Молодой князь, княжна, уверен, что у вас есть множество важных дел, совершенно не терпящих отлагательства, – прошипел он, сверля нас взглядом. – Шли бы вы ими заняться!
– Что, простите? – вздернул брови я.
Это уже, пожалуй, выходило за рамки всякой неучтивости.
«Позвольте заметить, сударь: подобными советами не стоит пренебрегать», – встрял мой фамильяр.
«Да какого астрала?!» – возмутился я.
– Уходите отсюда, – едва ли не одними губами произнес между тем прапорщик. – Немедленно уходите – пока не…
В этот момент дверь кабинета ротмистра за его спиной резко отворилась.
– …поздно, – все же закончил фразу адъютант.
А тем временем в казавшейся мне до сих пор весьма просторной приемной очень быстро сделалось до крайности тесно.
Первым из кабинета вышел высокий пожилой полковник, в котором я узнал князя Репнина, по версии Миланы – одного из подлинных хозяев нынешней Первопрестольной. До сегодняшнего дня в кремле я с ним как-то не пересекался, но хорошо помнил по декабрьской дуэли Воронцовой с Ростопчиным-старшим, в которой командир Московского лейб-гвардии полка выступал одним из наблюдателей – на пару с Петровым-Бошировым, кстати.
Что до упомянутого Петрова-Боширова, то не замедлил появиться и он – в окружении аж полудюжины статных гвардейцев. И, судя по металлическим перчаткам на руках ротмистра, не позволявшим собрать пальцы для магической техники, сопровождал его отнюдь не почетный эскорт – скорее, строгий конвой.
Разом потеряв к нам с Юлькой всякий интерес, прапорщик отступил в сторону. А вот Репнин напротив, воззрился на меня – с удивлением и нескрываемой неприязнью.
– Молодой князь, что вы здесь делаете? – сурово осведомился он.
– Позвольте задать вам тот же вопрос, господин половник: что здесь делаете вы? – процедил я – впрочем, прекрасно уже зная ответ.
– Сие – не вашего ума дело! – отрезал Репнин. – Но раз уж вы тут… Взять и этих тоже! – распорядился он подчиненным.
Я, не задумываясь, вскинул щит, Юлька – так два разом.
«Ди-Сы?» – позвал я духа, но ответа почему-то не получил.
Куда он вдруг делся?!
А между тем к нам с мелкой решительно шагнул усатый гвардейский штабс-ротмистр.
– Уберите защиту, молодой князь, – хмуро потребовал он. – Не заставляйте ее пробивать!
– А получится? – холодно прищурился я на него, одновременно складывая в кукиш пальцы свободной до сих пор левой руки.
– Даже не сомневайтесь, – заверил меня гвардеец. – Нас больше, а злыдень ваш вам уже не помощник!
«Сударь, я тут имел неосторожность угодить в духоловку, – едва-едва донесся до меня долгожданный голос духа. – Простите, недоглядел. Но если вас интересует совет неудачника, рекомендую не оказывать сопротивления: шансов на успех у вас нет. Сожалею…» – речь «паука» оборвалась.