Пат в космосе
Шрифт:
— Неприятная мысль! Теперь Скифский план будет немного изменен. Мы подождем, пока не оторвем свой корабль от вашего корабля, и затем первичные двигатели, оставленные в вашем корабле, смогут снова, на сей раз, вытащить колонны, все пять. Наш корабль в это время направится в Конфедерацию Землян, и война будет закончена. Но конечно, вы об этом ничего не узнаете.
Он устало рассматривал ее. — Я сожалею, Лин, или это «Эвелин Кейн»? — Если бы у вас была кровь Тарн, или хотя бы скифской федерации, то я женился бы на вас.
Она слушала его только половиной ума. Какая-то
— Вы убили своего соотечественника в тот день, — интонировал он, — только чтобы снискать мое расположение к вам. Он был очень щедр к вам. Когда он увидел, что вы не будете стрелять в него при его открытых глазах, он закрыл их. Кто это был?
— Гордон, лорд Кейн. Мой отец.
Стакан с терифом задрожал, и лицо мужчины стало ощутимо более бледным. Он пронзительно дышал некоторое время прежде, чем снова начал говорить.
На этот раз он, казалось, всерьез призывал к неприступному божеству своей собственной воинственной родины, объявляя новичка на темных порталах бога: — Эта женщина...
* * *
Эвелин Кейн не закричала, когда разряд «Фаег» прошел через ее ребро и легкие. Даже когда она упала на пол, гримасы боли на ее лице намного лучше контролировалась ею, чем гримасы Перата.
Затем, когда она тихо лежала на толстом позолоченном ковре, с быстро исчезающим сознанием, и, возвращаясь с регулярностью сердечных ударов, она поняла, что к ней призывало. Пьезокристалл в ее сумке на талии, все еще скрытый в тени ее стола, был активирован. Он привел в фокус в комнате тусклые, прозрачные очертания небольшого космического корабля.
Перат также увидел его, и его глаза расширились, когда они быстро отслеживали его от стены до стены.
— Это реально..., — прошептала Эвелин сжатыми губами. — Наставники хотели меня... возвратить в нем... к Земле... секрет реактора...
Странный свет рос над лицом Перата. — Конечно! Так вот почему ваш отец так старался, в конце концов, прорваться через нашу блокаду и пробить корабль! Если бы секрет напряженного реактора когда-либо достиг Земли, все солнца Тарн, действительно, вся Федерация Скифов сейчас уже были бы новыми звездами! По Каросу, это была тонкая вещь!
В горле Эвелин мягко булькнуло.
Он отшвырнул свой пистолет и сел около нее, подняв ее голову к своей груди. — Я вызову врача, — проскрежетал он искаженными губами.
Она скользнула холодной ладонью по его горячей щеке, слегка лаская ее. — Нет... мы умираем...
Он напрягся. — Мы?
Она продолжала мечтательно гладить его щеку. — Умираю с вами...
Он потряс ее. — О чем вы говорите!— закричал он. — Реактор не собирается извергаться!
— Кристаллические фокусы... корабль... только когда реактор...
Его лицо побледнело.
Она снова прошептала, так тихо, что ему пришлось нагнуть ухо к ее губам. — Вы спасайтесь... садитесь в корабль...
Он недоверчиво посмотрел на нее.
—
Она расслабилась у него на руках, сонно улыбнувшись, в то время как крошечная красная струйка из угла ее рта стала шире. — Глупо с моей стороны.
Она дрожала. — Холодно...
Виконт Солнц Тарн, величайшего звездного кластера в Федерации Скифов, судорожно сжал мышцы челюсти и грыз свою нижнюю губу. Каким-то или иным образом реактор был возбужден. Вероятно, потрясающий протонный шторм, который годами скрывали оба корабля, компенсировал нереализованный потенциал открытого пятого стержня. Это был его долг перед Федерацией - бросить эту женщину на пол и укрыться между темными, мерцающими стенами спасательного корабля. Он должен унести с собой секрет реактора в безопасное место.
Он растерянно посмотрел на маленькое существо, которое уничтожало гордые корабли, построенные двумя великими цивилизациями в течение поколений. Она, казалось, была в глубоком, спокойном сне. Единственным признаком жизни был слабый пульс в горле.
Она была единственной женщиной, которую он когда-либо нашел, чьими товарищескими отношениями он, возможно... наслаждался час за часом. Он почти подумал: — «Мог бы любить».
Комната становилась довольно теплой. Огромные потоки, протекающие через стены, быстро становились всё более сильными.
Ему пришла в голову еще одна мысль: — «Как эти наставники-земляне планировали свой спасательный корабль, чтобы избежать жертвоприношения? Любая материя за миллионы миль будет уничтожена. Очевидно, что, где бы ни находился корабль, он будет вне опасной зоны».
Внезапно он понял все.
Со странной улыбкой, в которой грубое предположение и нежность боролись за превосходство, он поднял женщину, перенес ее в призрачное судно, поместил ее в кресло пилота, и пристегнул ремнями. Из своей сумочки на талии он достал подкожный шприц, снял колпачок с иглы и сделал укол в ее руку. Ее лицо кратко отразило приступ боли, но она не просыпалась. Он набросил на нее одеяло, а затем быстро зашагал к элементам управления. Они были довольно простыми, и он без труда включил автоматический привод на общее направление к кластеру солнц Тарн. Он написал поспешную записку на навигационном столе пилота, а затем снова вернулся к женщине. Он снял один из своих дубликатов драгоценных колец и надел его ей на палец. Его отец опознает его и поверит ей.
Затем он наклонился над ней и слегка поцеловал ее в губы.
— Возможно, я тоже люблю тебя, мой дорогой враг, — мягко прошептал он. — Воспитайте нашего будущего сына способам достижения мира.
Снова очутившись за пределами корабля, он повернул космический замок, который загерметизировал ее. Стены корабля теперь становились непрозрачными, и он больше не мог видеть, что происходит внутри.
Его бокс связи неистово бренчал дюжиной различных тонов, и тревожная, ворчливая речь лилась через него в комнату. Он выключил его, ослабил воротник, наполнил доверху стакан последним терифом и отключил настольный светильник. Теперь его внимание было обращено на стереопроектор.