Патриархи и пророки
Шрифт:
Ожидая возвращения Моисея, они могли бы размышлять над законом Божьим, который слышали, и приготовить свои сердца для принятия дальнейших откровений Божественной воли. Но они не захотели тратить время на это дело, а ведь если бы они искренно стремились получить ясное представление относительно Божественных требований и смирили бы свои сердца пред Ним, то были бы защищены от искушения. Однако они не воспользовались этой возможностью и вскоре превратились в беспечных, невнимательных и необузданных людей, тем более что среди них было много иноплеменников. Они нетерпеливо ожидали момента, чтобы снова отправиться в путь к обетованной земле, земле, где течет молоко и мед. Эта благодатная страна
Сознавая свою беспомощность в отсутствие вождя, они вернулись к прежним предрассудкам. Иноплеменники, которые еще раньше возбуждали в народе ропот и возмущение, стали главными зачинщиками последующего отступничества. Среди божеств, почитаемых египтянами, были и такие, которых символизировал бык или телец, и вот, по предложению тех, кто в Египте уже совершал подобные идолослужения, изготовили тельца для поклонения. Народ желал видеть изображение, которое олицетворяло бы Бога и воодушевляло их вместо Моисея. Господь не оставил людям никакого Своего образа и запретил создавать какие бы то ни было конкретные изображения Его. Могущественные чудеса в Египте и у Красного моря должны были укрепить веру народа в Него как невидимого, всесильного Помощника Израиля и единственного истинного Бога, а желание людей получить некоторые ощутимые доказательства Его присутствия было удовлетворено явлением облачного и огненного столпа, который вел их народ, а также и в откровении Его славы на горе Синай. Но хотя облако присутствия Божьего по-прежнему было у них перед глазами, их сердца вернулись к пр amp;жним формам идолослужения в Египте и представили славу невидимого Бога в образе тельца.
В отсутствие Моисея судебная власть была возложена на Аарона, и теперь огромная толпа окружила его шатер с требованием: “Встань, и сделай нам бога, который бы шел перед нами; ибо с этим человеком, с Моисеем, который вывел нас из земли Египетской, не знаем, что сделалось” (Исх. 32:1). Облако, как они говорили, которое вело их до сих пор, теперь неподвижно стоит над горой и больше не указывает им путь. Вместо него необходим какой-то кумир, чтобы, в случае возвращения в Египет они могли снискать расположение египтян, неся впереди себя этого идола и выражая тем самым свое почтение к их божеству.
Сложилась тяжелая обстановка, требовавшая человека твердого, решительного, непреклонного, смелого, такого, для кого слава Божья была бы превыше человеческого одобрения, собственной безопасности или даже самой жизни. Но этот вождь Израиля не обладал такими качествами. Аарон весьма неубедительно принялся увещевать народ, и его колебание и робость в такой решающий момент придали людям дерзости. Шум и крики усиливались. Беспричинная слепая ярость, казалось, овладела народом. Только некоторые оставались верны завету с Богом, но большая часть народа отступила от Него. И несколько человек, осмелившихся назвать идола идолом, были растерзаны возбужденной до предела, неуправляемой толпой.
Аарон опасался за свою жизнь и, вместо того чтобы благородно отстаивать Божью честь, уступил требованию народа. Распорядившись, чтобы люди собрали и принесли к нему золотые украшения, он втайне надеялся, что гордость не позволит им пойти на такую жертву. Но они охотно принесли свои украшения, из которых он и сделал литого тельца наподобие египетских божков. Народ провозгласил: “Вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской!” И Аарон совершил низость, позволив, чтобы народ нанес такое оскорбление Господу. Более
и сел народ есть и пить, а после встал играть”. Под предлогом праздника Божьего они предались обжорству и разнузданному веселью.
Как часто в наши дни любовь к удовольствиям рядится в одежды благочестия. Религия, позволяющая людям во время соблюдения обрядов служения предаваться эгоистическим или чувственным наслаждениям, и в наши дни так же приятна большинству людей, как и во времена древнего Израиля. И сейчас все еще есть слабовольные Аароны, которые занимают высшие посты в церкви, но, уступая недостойным желаниям народа, поощряют их таким образом ко греху.
Всего несколько дней прошло с тех пор, как евреи заключили торжественный завет с Богом, обещая повиноваться Ему. Трепеща от ужаса, они стояли тогда перед горой, внимая словам Божьим: “Да не будет у тебя других богов пред лицем Моим”; Слава Божья еще покоилась на Синае перед глазами всего собрания, но они отвернулись от нее и потребовали других богов. Они “сделали тельца у Хорива, и поклонились истукану, и променяли славу свою на изображение вола, ядущего траву” (Лк. 105:19,20). Разве можно было проявить большую неблагодарность, можно ли осмелиться на большее оскорбление Тому, Кто открыл им Себя Как нежный отец и всемогущий царь.
Еще на горе Моисей был предупрежден относительно отступничества, происшедшего в стане, и получил указание немедленно возвращаться. “Поспеши сойти, – сказал ему Господь, – ибо развратился народ твой, который ты вывел из земли Египетской; скоро уклонились они от пути, который Я заповедал им: сделали себе литого тельца, и поклонились ему”. Бог властен был с самого начала положить конец этому бунту, но, дав возможность возмущению достичь своего предела. Он добился того, чтобы из наказания, постигшего участников измены и отступничества, каждый мог извлечь для себя надлежащий урок.
Божий завет с Его народом стал недействительным, и Господь объявил Моисею: “Итак оставь Меня, да воспламенится гнев Мой на них, и истреблю их, и произведу многочисленный народ от тебя”. Господь видел, что Израильский народ, и в особенности иноплеменники, склонны постоянно восставать против Бога; что они всегда будут роптать против своего вождя, огорчать его своим неверием и упрямством, и привести их в обетованную землю окажется весьма нелегким испытанием. Их преступления уже лишили израильтян права на милость Божью, и справедливость требовала их гибели. Поэтому Бог предложил уничтожить их и произвести от Моисея могущественный народ.
“Оставь Меня… и истреблю их”, – прозвучали слова Бога. Если Он решил уничтожить Израиля, кто мог вступиться за него? Кто бы в таком случае не предоставил грешников участи, которую они заслужили? Кто с радостью не променял бы свою жизнь, исполненную тяжелого труда, забот, самопожертвования и получаемых в ответ ропота и неблагодарности, на почетное, спокойное положение, если Сам Бог предлагал освобождение.
Но там, где, казалось, был только мрак разочарования и гнева, Моисей уловил проблески надежды. В словах Божьих: “Оставь Меня” он услышал не только негодование, но и возможность заступничества, заключавшуюся в том, что только молитвы Моисея могут спасти Израиль и что только благодаря его мольбам Бог пощадит Свой народ. Он “стал умолять Господа, Бога Своего, и сказал: да не воспламеняется, Господи, гнев Твой на народ Твой, который Ты вывел из земли Египетской силою великою и рукою крепкою”.