Патроклос
Шрифт:
– Допустим, - сказал Патроклос.
– Страшненькие ты сказки рассказываешь, папа. А почему мне угрожает какая-то опасность?
– Здесь всё просто. Я уже говорил, что Ликаон был безбожником, наверное, он даже ненавидел богов. Да и людей не очень любил, раз собственного сына приказал зажарить. Все эти мерзкие чувства перешли от Ликаона к его потомкам, то есть к оборотням. Но с богами они не могут справиться. К тому же сейчас богов не найти, они ушли куда-то, и мы уже почти две тысячи лет ничего о них не слышали. Но слуги и помощники богов существуют и сейчас. Мы, вампиры, бессмертные, как я уже говорил. Даже имя мое Атанас переводится как "бессмертный".
Патроклос слушал отца и думал, что на самом деле дела обстоят очень плохо. Отец - явный сумасшедший. Но, кажется, психические заболевания могут переходить по наследству. Или не могут? Сам-то он за собой ничего такого не замечал, но вдруг? А если это с годами разовьется, пойдешь так в армию осенью, а там окончательно свихнешься и начнешь во всех подряд палить из автомата. Там и самого подстрелят.
От внезапно яркого представления, как в него летят пули, Патроклос даже вздрогнул.
– Ты меня не слушаешь, сын.
Патроклос очнулся от своих невеселых мыслей и понял, что отец что-то рассказывает о Спарте.
– Так вот, Фермопильское сражение. Это хороший пример. Ты помнишь о предательстве Эфиальта? Эфиальт показал персам за деньги обходной путь в тыл армии Леонида. Потом его именем греки стали называть демона.
– Да, я упомянул про него в докладе.
– Но ты не знаешь основную причину, по которой Эфиальт совершил предательство. Деньги - это не главное. Как ты думаешь, почему спартанцы так знамениты? Они ведь считались и были на деле самыми сильными воинами Греции.
– Знаю, их с детства воспитывали в очень суровых условиях и всё время тренировали.
– Это так, но я открою тебе секрет, который знают немногие. Самые сильные спартанские воины были дампирами. А царь Леонид взял собой в Фермопилы сильнейших.
Патроклос покачал головой. "Ещё немного, - подумал он, - и окажется, что Александр Македонский был дампиром. И все известные личности в истории были дампирами".
– Можешь мне не верить, но это так. Правда, никто из них не обрел полную силу. Геката не желала ссориться с другими богами, особенно с Апполоном, богом света, она же ведь представляла тьму. Появление новых ее могучих сторонников могло вызвать недовольство богов, так и до войны между богами недалеко. Между обычным дампиром и дампиром, вошедшим в полную силу, очень большая разница, последние намного сильнее. Поэтому по договору с богами вошедшие в полную силу, или инициированные, дампиры были запрещены.
– Ну, предположим. А причем здесь Эфиальт?
– Ты еще не догадался? Он был оборотнем. И его главной целью, когда он показывал обходной путь персам, было уничтожить дампиров - тайных почитателей Гекаты. Я ведь говорил, что они ненавидели всё, что связано с богами.
"Лучше во всём соглашаться, лучше во всём соглашаться, - думал Патроклос.
– Но как нам жить дальше с сумасшедшим? Мать явно не скажет и слова против, уверен, что она верит его каждому слову... Хоть из дома беги. Точно! Окончу школу и сразу пойду в армию. За год, может чего изменится, а не изменится, после армии где-нибудь устроюсь, подальше. Или останусь в армии по контракту. Правда, мать жалко. Нужно что-то придумать...".
– Постой, - Патроклоса осенило.
– Ты же сказал, что Геката заключила договор с богами о том, что нельзя дампирам давать полную силу. А как же я?
– Так ведь боги-то пропали. Какой теперь договор.
– И много сейчас существует
– Дампиров осталось очень мало, их всех постепенно уничтожают оборотни, ну а вошедших в полную силу вообще нет. Ты будешь первым за последние две тысячи лет.
– Как первый?!
– Да, Геката соблюдала договор. Но ты не бойся, богов нет, а оборотни есть. С вампирами им сложно справиться, хотя десяток оборотней и меня одолеет. А обычного дампира оборотень победить может, особенно, если он ничего не знает о своей сущности и не готов к встрече с таким противником. Но инициированный дампир не слабее настоящего вампира, а оборотни стаями не ходят.
– И как же мне инициироваться, войти в эту полную силу?
– Патроклос окончательно решил подыгрывать сумасшедшему.
– Скоро ты всё узнаешь. Я чувствую, что мать отдала тебе мой кулон. Она и должна была это сделать, когда тебе исполнится восемнадцать. Ты, наверное, заметил, что в последнее время стал сильнее и крепче? Это действие камня, он зачарован Гекатой и помогает дампирам быстрей обрести силу. Ты ведь полумифическое существо, с детства сильнее обычных людей. Сам, наверное, заметил. Но я сделаю тебя еще сильнее.
– Подожди, - Патроклос чувствовал, что его отец действительно собирается сделать что-то необычное. Как бы после этого в гробу не оказаться.
"Кстати о гробах...", - подумал юноша.
– Отец, ты мне так и не рассказал, почему ушел от нас.
– Это просто. Я хоть и бессмертный и никогда не устаю и даже не сплю. Но мне через несколько столетий бодрствования нужно впадать в состояние, похожее на спячку. Поэтому я ухожу в одно надежное место и несколько лет там сплю или отдыхаю, чтоб тебе было понятней. А матери я оставил несколько дорогих вещиц, они должны были помочь вам прожить.
"Вот откуда брались деньги, я так и думал!".
– Спасибо, что позаботился о нас. А ты спишь в гробу?
– Зачем в гробу? Хотя, можно и в гробу, никакой разницы нет.
– А ты точно вампир? А как же другие вампиры, которые только по ночам могут ходить, поскольку не выносят солнечный свет, и весь светлый день проводят в гробах. Я только о таких вампирах слышал и читал.
– А ты про этих... Это жалкое подобие нас, эмпусасов. Уж больно мы хорошо зарекомендовали себя, как слуги Гекаты, и многие захотели сделать себе таких же. Но с Гекатой никто не мог сравниться. Более-менее получилось у некромантов. Им удалось из мертвых людей создать "неживых", которые пьют кровь смертных, чтобы существовать. Но они плохие слуги, могут и на своего хозяина покуситься. А уж после смерти хозяина вообще творят, что хотят. Их вы и называете вампирами. Они, как ты и говорил, не переносят солнечный свет и поэтому любят ночь. Я тоже не слишком люблю свет, все-таки, мы слуги темной богини. Но мы, эмпусасы, можем спокойно жить и под солнцем. А эти неживые вампиры не могут. Еще они очень агрессивны. Их никто не любит. Оборотни, между прочим, с ними тоже не в ладах.
– А ты пьешь кровь?
– Конечно! Эмпусасы по воле Гекаты, сберегая человеческий род, уничтожают богохульников, преступников и больных. Мы пьем кровь только у них. Но людей стало так много, а нас осталось так мало, что мы уже не справляемся. Куда не глянешь, вокруг полно и первых, и вторых, и третьих. Но хватит разговоров, мы еще успеем наговориться потом, когда ты обретешь силу.
– Обрету силу... Как и когда это произойдет?
– Это не сложно, но весьма болезненно. Но ты выдержишь. А теперь протяни мне руку. И не пугайся. Прямо сейчас всё и произойдет.