Паучья вдова 2
Шрифт:
— Я — жестокая? — вместо этого, переспрашиваю у мужчины, — Любопытно, в чём проявляется моя жестокость?
— Ты отказываешь всем претендентам на своё сердце… — Тай-Вэй склоняет голову и всматривается в моё лицо, — Всё никак не можешь забыть меня?
Уже хочу бросить ему в ответ какую-нибудь колкость, как бывший муженек ловит чей-то взгляд и отворачивается.
Замечаю внимание Май-Чиа к нашей паре и озадаченно перевожу глаза на блондина.
— Это она? — спрашиваю негромко.
— Что — она? — переспрашивает тот, без
— Это она — девушка, на которой ты мечтал жениться? — произношу четко, хоть и не повышая голоса.
Взгляд, которым меня одаривает бывший супруг, слишком красноречив.
Усмехаюсь, качая головой.
— А ты хорош. Даже в друзья к ней набился… Склоняю шляпу перед твоими умом и терпеливостью: это ж надо такой план продумать и почти с блеском его провернуть!
— О чём ты? — цедит Тай-Вэй.
— Планировал поднять свой статус после женитьбы на мне, затем избавиться от меня под любым предлогом, сцапав мой тотем, а после прибежать плакаться к лучшей подруге, вызывая в той жалость и взращивая зачатки взаимной любви на фоне твоего возросшего авторитета… — замолкаю, резко схваченная за запястье.
— Обо мне можешь говорить всё, что угодно, — шепчет Тай-Вэй мне на ухо, — но о Май-Чиа я тебе не позволю злословить.
— Слышать глагол «злословить» из твоих уст — какое-то кощунство, — цежу в ответ, с силой опуская сцапанное запястье вниз. Подальше от любопытных глаз.
— Ты ничего не знаешь ни о ней, ни о наших чувствах! — шипит бывший муж, профессионально уплывая от всеобщего внимания за колонну — вместе со мной, естественно.
— Конечно, не знаю. Потому что мне до них нет дела, — замечаю резонно, — а вот до моей собственности, которую ты хотел отобрать у меня, мне есть дело.
— Ты смогла поглотить энергию из тотема! Какая теперь разница, чего я хотел или чего не хотел? — повышает голос Тай-Вэй.
— Как у тебя всё легко: про твои злодеяния нужно забыть, как только — так сразу. А обо мне можно лить грязь рекой до самой моей смерти, — вырываю запястье и демонстрирую бывшему муженьку взгляд обладателя силы тотема.
Тай-Вэй тут же отступает, очевидно, впечатленный большим количеством зрачков.
— Ты — лицемер, Тай-Вэй. И подонок, — произношу, ничего не стесняясь, — хочется верить, что Май-Чиа не такая. Но, как говорится, скажи мне — кто твой друг…
— Не смей… — блондин делает шаг, но вовремя вспоминает, с кем имеет дело, — не стоит тебе изливать на неё свою злость. Лучше злись на меня, — напряженным голосом произносит он, опуская голову.
Ого! А кому-то не чуждо благородство. Хоть в таком, кривом его проявлении. Однако…
— Мне надоел этот разговор.
— Эту силу… — слова бывшего мужа останавливают меня, когда я уже собираюсь вернуться на общий праздник, — я хотел отдать ей. Она больна. Неизлечимо больна. Целители не могут вылечить эту болезнь, она не имеет аналогов в нашем мире.
— И чем же она больна? — поворачиваюсь
— Её сила уничтожает её изнутри. Если бы она могла найти баланс… если бы что-то внутри помогало ей справиться с этим недугом… — Тай-Вэй закрывает глаза ладонью, и я с изумлением замечаю боль на его лице.
Тай-Вэй… страдает?..
Серьёзно?!
— Я хотел отдать ей твой тотем до того, как мой отец или брат присвоили бы сокровище нашему роду… Я хотел сделать доброе дело, но сам не заметил, во что превратился в погоне за лекарством для Май-Чиа… и во что превратил тебя.
— Хватит, — останавливаю его, — я не хочу предаваться «приятным» воспоминаниям. В планах вообще забыть всё это, как страшный сон.
Тай-Вэй кивает и опускает взгляд.
Не хочу проникаться к нему сочувствием. Вполне возможно, что бывший муженёк его заслуживает, но методы его работы в рамках «помощи любимой», мягко говоря, безнравственны.
Некоторое время оба стоим молча, не зная, что ещё сказать…
— Сколько ей осталось? — киваю в сторону зала.
— Несколько лет. Возможно — десять, при лучшем раскладе, — отвечает Тай-Вэй, не глядя на меня.
— Иди к ней. Раз у вас не так много времени… не тратьте его понапрасну, — негромко произношу, складывая руки на груди в защитном жесте.
— Ты… серьёзно? Даже не будешь проклинать меня? Обвинять, что я забрал твою молодость, нарочно обманув твои чувства и загнав в угол под порицающие взгляды общественности? — недоверчиво протягивает Тай-Вэй.
— Мне плевать на общественность, — говорю честно, взглянув ему в глаза, — и тебе должно быть плевать, если ты хочешь сделать эту девушку счастливой.
— Недавно у неё умерла сестра… — негромко произносит блондин, — я не уверен, что…
— И это ещё одна причина, по которой ты должен быть рядом, а не наблюдать издалека, боясь показаться назойливым, — перебиваю его, тяжело вздыхая.
А затем подталкиваю изумленное моим поведением тело в сторону зала.
— Я в недоумении. Ты толкаешь меня в сторону другой женщины, — с искренним недоверием отзывается Тай-Вэй, ведомый инерцией от движения.
— Думаешь, я ещё испытываю к тебе какие-то чувства? Не обманывай себя, — качаю головой, — тебя здесь уже давно нет, — замечаю, постучав по груди, и, отмахнувшись на прощание, отворачиваюсь.
Некоторое время стою, чувствуя себя в безопасности в тени от колонны.
Возвращаться в веселое общество откровенно не хочется. Но я должна намозолить всем глаза, чтобы потом незаметно исчезнуть.
И появиться где-то рядом с чужой сокровищницей…
— Удивительное зрелище, — Тэн-Сау оказывается рядом так неожиданно, что я едва не хватаюсь за сердце. Опять.
— Подсматривать — ваш конёк ровно, как и подслушивать? — отзываюсь, выравнивая дыхание.
— Если бы вы обнялись на прощание, я бы пустил скупую мужскую слезу, — замечает телохранитель императора.