Паутина миров. Империя. Книга 3. Воин
Шрифт:
Спесь с нее сошла практически мгновенно, а через несколько секунд воровка уже вовсю рыдала, протягивая мне стащенный кошелек с одной-единственной чековой книжкой имперского банка. Стоило взять ее в руки, цифры вновь ожили, показывая не просто баснословную – почти невозможную сумму в девятьсот с лишним золотых.
– Надеюсь, конфликт исчерпан? – спросил Безгрешный, когда девушку после многочисленных просьб и рыданий пришлось-таки отпустить. – Вы ничего не потеряли.
– Кроме времени, – заметил я, – а его вы мне вернуть не сможете. Зато сможете компенсировать.
– И как же? Прошу прощения, но я даже не слышал о такой
– Никакой магии. Мне нужна карта катакомб под городом. Полная. По этажам. До самых глубин.
Глава 5
– Зачем она вам? – с нажимом спросил обезображенный полуэльф. – Мало опасностей на турнирах, или просто решили покончить жизнь самоубийством?
– В смысле? – Я несколько опешил от его высказывания. – Там настолько опасно?
– Мы сейчас на минус втором этаже. Или в подгороде. Здесь и на промежуточном спуске относительно спокойно, хотя во время дождей заливает так, что приходится эвакуироваться… – Он задумчиво пригладил и без того зализанные волосы. – Ниже пара переходов с бродягами. Туда регулярно выбираются всякие твари – поживиться человечиной. Но решетки в основном спасают. А вот все, что еще глубже, мы иначе как этажами самоубийц не называем. Оттуда просто никто и никогда не возвращался.
– Значит, и карты у вас нет? – с сожалением уточнил я.
– Ну почему же, есть. Только очень старая, – нахмурился Хикару. – Есть пара предприимчивых ребят, которые регулярно делают и продают копии с изначальной карты. Если вам это так уж интересно, то одну из них получите бесплатно.
– Интересно. Но предпочту перед этим увидеть оригинал. А то мало ли что. Я уже увидел, насколько все местные предприимчивы. Не думаю, что будет преувеличением, если я просто назову их ворами, контрабандистами и бандитами…
– Ну что вы, – усмехнулся полуэльф, отвешивая девочке подзатыльник, – тут полно и лиц с совершенно другими интересами. Фальшивомонетчиков, мошенников, убийц, да и просто бездомных, которым отказал в легальном существовании верхний город.
– Вы так говорите, будто «их» тут много. Даже то, что вы умудрились сделать арену и обеспечить нормальное освещение, уже потрясающе. Кстати, я так и не понял, как работают лампы наверху – ведь это не просто дыры наверх, они дают свет, хотя на поверхности уже наступает ночь.
– Это не я, – пожал плечами Безгрешный. – Световая аномалия была задолго до появления меня или подгорода, я же просто использовал подвернувшуюся возможность и выстроил арену прямо под ними. – Хикару шел впереди, показывая дорогу и представляя себя как можно более добродушным хозяином. Но мы не спешили расслабляться. Эва то и дело оглядывалась по сторонам, а я просто держал руки скрещенными, в любое мгновение готовый обнажить кинжалы.
Все же кое-какой осторожности предыдущий опыт нас научил. Но драться не пришлось. Несколько раз нам пытались преградить дорогу личности явно бандитской наружности. Но завидев Безгрешного, они мгновенно ретировались. Некоторые даже с поклонами. А в большинстве своем пытаясь сделать вид, что они просто мимо проходили, а прямо сейчас вот совершенно ни при чем.
Спустя пять минут блужданий по узким темным улочкам мои ботинки были окончательно испачканы толстым слоем нечистот. В отличие от улиц наверху здесь явно не было даже элементарной канализации. Да что там, просто сточных канав. А вот людей и вправду было немало.
В противоположность Уратакоте-верхней здесь преобладали полукровки. Ну и чистые орки, эльфы, дварфы. Кого тут только не было. А вот человеческих мужчин и женщин явно встречалось гораздо меньше, чем на поверхности. С чего вдруг такое жесткое деление, понять было несложно. Именно люди и демоны составляли костяк имперского благосостояния и надежности. Из остальных рас частично или полностью подчинились лишь те, кто был слишком близко к границам: морские эльфы и дварфийский город мастеров.
Неблагонадежные элементы – всплыла в памяти ассоциация. Кому нельзя доверять. А почему? Потому что им просто будет куда сбежать в случае полного и окончательного пипеца? Черт его знает. Понятно только, что в Длани их не очень любили, вот и загнали жить в катакомбы. А может, просто так получилось, сейчас это уже было не важно.
– Эй, Двилин! Открывай! – прокричал Безгрешный, когда мы дошли до лачуги, выбитой в граните. Над круглой дверью висела нескладная табличка: «Карты и путеводители Двилина».
– Иду, иду, – отозвался недовольный хрипловатый голос с той стороны. Однако стоило владельцу помещения появиться на пороге и увидеть Хикару, как речь тут же стала умасливающей. – Ой, господин Безгрешный, вот так приятный сюрприз. Не ожидал вас увидеть на этой неделе. Все, что можно, мной уплачено, так ведь?
– Что, даже через порог не пустишь? – приподнял рассеченную бровь полуэльф.
– Что вы, что вы. Простите меня великодушно, конечно входите! – тут же посторонился дварф.
– Раз уж приглашаешь, – хмыкнул, входя, Хикару. Да… тут откажешь, конечно. Интересно, он тут вообще как царь и бог себя чувствует, или есть какие-то ограничения? С каждой минутой общение с Безгрешным становилось все более неприятным, но что поделать, без него и в самом деле мне сейчас нужное не получить. А еще эта отеческая забота, пусть и достаточно жесткая.
– Чего изволите, господин? – спросил дварф с редкой седеющей шевелюрой, но отличной окладистой бородкой, выстриженной, словно куст крыжовника.
– Карту подгорода с подземельями. Да не ту, что ты зевакам продаешь, а ту, что с оригинала снята.
– А еще лучше на сам оригинал взглянуть, – дополнил я пожелание полуэльфа.
– Так за чем же дело встало, сейчас и принесу, – кивнул Двилин и скрылся в подсобке, позволяя нам спокойно осмотреться. Вернее, смотрели только мы с Эвой, Безгрешный тут же повалился в единственное кресло и с удовольствием вытянул ноги.
Небольшая комнатка была заставлена и завалена всевозможными свитками, книгами и фолиантами. Были здесь собраны, кажется, все эпохи от самых первых берестяных грамот, написанных на кусках коры с молодых деревьев, и заканчивая новенькими бумажными книгами, напечатанными на станках. Но была какая-то фальшь. Несоответствие. И мне потребовалось минут пять, чтобы понять, что именно с ними не так.
Достаточно было взять в руки и развернуть берестяную грамоту, чтобы однозначно определить, что сделана она совсем недавно. И дело не в качестве коры – ее либо умело состарили, либо сдирали с очень старых деревьев. Буквы. Слова. Видно было, что тот, кто писал, очень старался стилизовать надписи под старину, но у него ничего не вышло. Не изучай я в плане демонов абсолютно чуждый язык, даже не заметил бы разницу. Теперь она была очевидна.