Паутина. Книга 3

Стоев Андрей

— Как можно сменить династию без веской причины?

— Что за глупости, барон! — пренебрежительно махнул рукой кардинал. — Всё можно сделать, если условия благоприятны. Тут же всплывут какие-нибудь документы, что правитель пришёл к власти незаконно, или что он вообще сын конюха. Если у претендента есть серьёзная поддержка, появится и обоснование. Но в данной ситуации о смене династии речи не идёт — претендентом является старший брат императора, герцог Баварский.

— И насколько хороши его шансы?

— Неплохи, —

признал Скорцезе. — Дворянство колеблется, но у нас пока есть перевес в коллегии выборщиков. Однако весы могут качнуться и в другую сторону. У нас есть информация о планах герцога пленить архиепископа Трира. Тогда папа сможет воспользоваться этим, чтобы назначить другого архиепископа, лояльного герцогу Баварскому, и тот сразу получит большинство голосов выборщиков.

— То есть церковь поддерживает герцога Баварского?

— Церковь в этом вопросе расколота, — поморщился кардинал. — Неприятно это признавать, но увы, это так. Некоторые переносят недовольство императором и на наследника.

— Насколько вероятно, что дело закончится гражданской войной, ваше высокопреосвященство? — прямо спросил я.

— Пока что подобная вероятность невелика, — кардинал всё же ответил, хотя вопрос был ему явно неприятен. — Кто знает, что будет дальше, но мы — а я имею в виду и сторонников Баварского, — всеми силами постараемся такого исхода избежать.

— Скажите, ваше высокопреосвященство — а как проблемы архиепископа Трира могут сказаться на моих родственниках в Трире? — задал я главный вопрос.

— Самым прямым образом, — он удивлённо посмотрел на меня. — Если войска герцога захватят Трир, пострадают все жители, и вряд ли вашим родственникам удастся остаться в стороне. Но если войска архиепископа будут достаточно сильны, герцог может и не напасть.

— Благодарю вас, ваше высокопреосвященство, мне понятна ситуация, — слегка поклонился я.

— Помогите архиепископу Жерару, барон, — серьёзно сказал Скорцезе. — И передайте князю Яромиру, что мы умеем быть благодарными.

* * *

Причальная скоба с громким лязгом вошла в захваты, дирижабль здорово тряхнуло, и Лена была вынуждена ухватиться за поручень, чтобы устоять на ногах. Вечная проблема крохотных курьеров — пружины причальных демпферов рассчитаны на гораздо большую массу, так что стыковка всегда происходит слишком жёстко.

— Мы на мачте, госпожа, — доложил Наум Стецкий. — Полёт закончен.

— Благодарю вас, капитан, — благосклонно кивнула ему Лена. — А также благодарю весь экипаж «Бодрой чайки». Я задержусь в Раппине до завтра, так что ночевать будем здесь. Я распоряжусь о вашем размещении.

Механик ловко перебросил трап на площадку мачтового подъёмника и привычными движениями вставил фиксаторы. Лена кивнула ему на прощание и перебралась на площадку, слегка поёжившись на холодном и

сыром ветерке с Балтики. Раппин, наконец, получил свой воздушный порт — маленький, но всё же настоящий. Две причальных мачты, пара серебристых цистерн с топливом, крохотное деревянное здание аэровокзала, и общественный туалет, который по размеру лишь немногим уступал аэровокзалу. Всё это богатство было окружено высоким забором.

Подъёмник неторопливо полз вниз, с хрустом давя ледок, намёрзший за ночь на направляющих. Внизу уже перетаптывался изрядно озябший за время ожидания управляющий.

— Здравствуйте, почтенный Леннарт, — кивнула ему Лена, когда подъёмник, дёрнувшись, наконец, последний раз, остановился.

— Здравствуйте, ваша милость, — поклонился тот. — Добро пожаловать! Обед уже готов и ждёт вас.

— Пообедаем, — согласилась она. — А заодно и расскажете, как у вас дела.

— Дела идут как обычно, — кратко отчитался Фальк, пока они шли к замку, который, собственно, находился рядом с воздушным портом. — Всё идёт по плану, никаких неожиданностей нет. Вот только лесные хотят что-то с бароном обсудить, да ещё баронского суда ждём.

— С лесными я встречусь, выясню, что они хотят, — пообещала Лена. — А что там с баронским судом?

— Да ерунда, двое крестьян бабу не поделили.

— Ерунда-то ерунда, — задумчиво сказала Лена, — вот только в таких делах сложнее всего разобраться. Вечно там такое кипение страстей, что ничего и понять невозможно.

— Можно подождать его милость, — осторожно предложил управляющий. — Дело не горит.

— Барон не станет это судить, почтенный. Он приказал, чтобы все сердечные дела разбирала я.

Леннарт сочувственно покачал головой.

— Старый-то барон в таком случае без разбору всей честной компании розги прописывал и приказывал к следующему дню самим разобраться. Если не разбирались — повторял. Больше трёх дней никому не потребовалось.

— Заманчиво, — призналась Лена, оценив изящество решения. — Но мой муж подобные методы, к сожалению, не одобряет, да и вообще у нас такое давно уже не принято.

— Значит, придётся вам судить, — развёл руками управляющий.

— Придётся, — с грустью согласилась Лена. — А что говорит отец Бронислав?

— Он тоже влезать в это не хочет. А так-то у церкви всё просто — бабу мужу вернуть, ну и наказать за прелюбодеяние, конечно.

— Тоже неплохой вариант. Ладно, будем разбираться. Готовьте баронский суд, собирайте всех — истцов, ответчиков, кто там ещё понадобится.

— Все уже здесь, ваша милость. Послал за ними сразу же, как только мне сообщили, что вы у нас будете к обеду.

— Тогда после обеда и займёмся, — решила Лена. — Пригласите также отца Бронислава и Кая Песонена. А то без священника с палачом и суд не суд.