Паутина
Шрифт:
Я неопределенно пожал плечами.
– И в чем-то Вы правы, - кивнул пиджак.
– Вы уж Сему извините, он любит на первого попавшегося все валить. А Вы ведь совсем другого профиля специалист, это понятно. Поверите ли, до того, как сюда попасть, я работал в отделе просвещения одной компании...
– В отделе рекламы, - уточнил я.
– О, это устаревший термин, и не совсем корректный с учетом современного подхода... Мы, знаете ли, теперь говорим "просвещение". Но это неважно, я лишь хотел сказать, что мы с вами в некотором смысле коллеги. Я по долгу службы тоже много времени проводил в худл-архивах, отбирал яркие выражения для наших... э-э... просветительских программ. Помню, в ролике о системах офисной противопожарной сигнализации
– Но сейчас о другом разговор.
– Пиждак встал и прошелся вокруг своей половины стола.
– Мы очень интересуемся группой Робина. Сема тут покричал перед Вами... горячий он у нас, молодой, да и на Малютку-Джона у него зуб.
Но мы же понимаем, что все эти акции происходят по команде вожака. А он, Робин ваш, оч-чень хорошо скрывается. Выскочит где-нибудь с речью потом неделя студенческих волнений и скандальных заголовков в прессе, а его и след простыл.
Хотя кое-что у нас есть и на него. И о его связях с "Неко-8", и о его покровителях "за бугром" мы знаем достаточно. Знаем, что в последнем инициированном Робином скандале вокруг компании "Аутлайн" замешана пресловутая леди Орлеанская. Однако мы и в этот раз не смогли взять ее с поличным. Уж очень тонко она водила за нос бывшего босса "Аутлайна".
Оказалось, что она даже никогда с ним не встречалась вживую. Мол, "Ваша тонкая душа лучше проявляется в письмах", "я так боюсь разочароваться" и прочая тому подобная лапша, от которой этот черствый коммерсант расклеился, как пятнадцатилетний мальчик. После двух месяцев такого подогрева она неожиданно дала ему согласие на какой-то особый вариант дистанционного секса, в результате чего этот осчастливленный болван рассказал ей все, что только мог, а сам даже не понял, что с ним было и с кем именно он этим занимался - с самой Орлеанской или с дюжиной подставных компфеток. К тому же это не у нас случилось - сами понимаете, каждая контент-корпорация старается скрыть от конкурентов свои организационные проблемы, особенно по части таких провалов...
– И зачем ты ему все это рассказываешь?!
– не выдержал опять лысый.
Теперь пиджаковый только взглянул на него, и тот снова сел.
– Я вот почему все это Вам рассказываю, Виктор Франкович. Я предлагаю вам, так сказать, войти в наше положение. На гуманных условиях добровольного сотрудничества. Вы Сему не слушайте. Нам совсем ни к чему Ваше тюремное заключение, которое вы, кстати, можете легко получить даже за такой пустяк, как хранение в своем кармане устройства несанкционированного доступа к Сети.
Но нам, повторяю, совсем не хочется обижать такого уважаемого человека, особенно в возрасте. Хотя мы можем наполнить Вашу жизнь изысканными неприятностями... знаете, это порой похуже тюрьмы. Особенно в возрасте. Вот у вас тут написано - давление не очень... Наверное, можете погоду предсказывать? За полчаса до дождя голова начинает раскалываться, верно?
– Дождей уже давно не было, - заметил я. Голос все-таки дрогнул.
– А дождь тут и необязателен, - снова улыбнулся пиджак.
– Теперь чудеса науки позволяют сделать в вашей голове постоянное преддождевое состояние даже в самый сухой сезон. Но это я так, к слову о возможностях. Надеюсь, нам больше не придется обсуждать такие неприятные темы, мы предпочли бы предложить Вам цивилизованное и взаимовыгодное сотрудничество. Поверите ли, нам даже уничтожение группы Робина невыгодно. Все, что нам нужно лишь немного информации. С небольшим опережением знать о готовящихся акциях Вольных Стрелков, вот и все. Вполне возможно, мы вообще не будем их останавливать. Такие вещи, как провал конференции "ЦЦЦ,Ц" или скандал
– А мне-то как: на руку, с руки или по рукам?
– спросил я.
– В долгу не останемся, - кивнул пиджак.
– Вы ведь случайно с ними связались, не правда ли? Захотелось слегка тряхнуть стариной, понимаю. К тому же...
– пиджак бросил взгляд на экран, - к тому же после ухода из Университета Вы - безработный. А жить на что-то надо, ясное дело. Да и самому наверное хочется снова по Сети погулять, молодежь уму-разуму поучить.
Ну так мы можем Вам собственную передачку организовать, а? Уж это явно лучше будет, чем пользоваться сомнительными устройствами, вроде того, что у вас в кармане. А то хотите, устроим Вас обратно в Университет, где Вы раньше служили. Я знаю, у вас там вышел конфликт, но это же легко улаживается. Тем более там сейчас как раз нужны специалисты по разным... э-э... древностям.
Ценности прошлых веков, они еще могут послужить делу просвещения. Хотя конечно время идет, все меняется, и выясняется, что прав...
– Минздрав, - продолжил я.
– Что?
– Да так, старинная рифма. В Университет - вряд ли. А вот насчет передачи, это можно обдумать.
– Вот и славно. До встречи!
На улице таяла ночь. Мокрый снег хлюпал под ногами, а я шел и не знал, смеяться мне или срочно смываться из города. Смех смехом, но как далеко все зашло!
И все-таки удивительно: никогда не знаешь, кто из них приживется лучше.
"Малютка-Джон" - грубый черновик, первый опыт, дешевые хакерские трюки.
"Орлеанская" и "Монах Тук" - просто на паре бутылок пива сделаны. Зато каким популярными стали эти трое! А над "Робин Гудом" столько думал, подбирал материал... Нет, эффект конечно тоже есть, но замедленный и не связанный с действиями Робина напрямую, так что в отличие от прототипа этому герою не стать народным... А теперь еще придется перестроиться с учетом предложенного "сотрудничества". Подумать только - "Наш человек в Гаване" был моим любимым романом в институте! Но для верности стоит, пожалуй, слазить в Британский архив старика Грина... заодно "Комедиантов" перечитаю.
В любом случае, встреча прошла очень даже плодотворно. Вот и "Неко-8" снова помянули... Интересно, что за люди эта "Неко"? Надо бы связаться название располагает.
Пока меня не было, тротуар перед домом успел полностью очиститься от сугробов, зато на клумбе у моего подъезда появился маленький снеговик. Он таял, глаза стекали вниз черными ручейками, смешные руки-палочки были широко расставлены в стороны. Я выбросил окурок и приостановился, разглядывая нелепую фигурку. Что-то белое мелькнуло перед глазами, раздался звонкий удар о землю, и меня задело чем-то по лодыжке. Пару секунд я стоял как вкопанный, потом огляделся. Снеговику снесло голову, а вся асфальтовая площадка между мной и дверью подъезда была усыпана ледяными осколками. Ледышки причудливо мерцали, наполненные лунным светом. Безголовый снеговик все также бодро держал руки в стороны, словно загораживая проход в опасную зону. Я посмотрел вверх: высоко на карнизе крыши, в огромной челюсти, состоящей из полутораметровых зубов-сосулек, виднелась приличная прореха как раз над входом в подъезд. В прорехе, под самым карнизом, чернело одно из чердачных окошек, похожее на бойницу.
Неожиданное ощущение открытости перед окружающим миром накатило на меня. В нем были страх и радость одновременно, чувство близкой опасности и в то же время ощущение выхода за пределы той игры, которую я вел последние годы. В моем разговоре с агентами была прореха, которую я заметил только сейчас. Не будь ее, все было бы понятно, все шло бы своим чередом, даже с учетом того, что я стал бы сотрудничать с ними. Если бы не эта деталь - кто-то грохнул "Аутлайн", к которому я давно и безуспешно подбирал ключи. И судя по рассказу того типа в пиджаке, грохнули именно так, как это должна была сделать моя "Орлеанская".