Паутина
Шрифт:
Лекс вскинул голову.
– Вы что, подслушиваете нас? – спросил он и тут же про себя выругался.
Ну конечно же, подслушивают. Переводчик в наушниках передает все куда-то на базу, где записи фильтруются и анализируются.
– Проект, над которым вы работаете, стоит очень много денег. Вам платят самые высокие гонорары в мире. Ты удивлен тем, что вы находитесь под контролем?
– В общем-то, нет, – кивнул Лекс.
– Но ты не ответил на мой вопрос – ты тоже считаешь, что мы ликвидировали Симона и Тулли?
– Я считаю,
– Что ж… твой ответ мне понятен, – сказал Лотар Эйзентрегер. Помолчав немного, добавил: – И тем не менее я хочу, чтобы ты знал, что твои бывшие коллеги живы и здоровы.
Этот разговор имел какой-то скрытый смысл, но Лекс его не улавливал и не мог понять, чего от него добивается Эйзентрегер.
– Если это необходимо, я могу озаботиться доказательствами своих слов, – сказал Эйзентрегер.
– Не надо, – ответил Лекс.
– То есть ты веришь мне? – удивился штурмбанфюрер.
– Нет, просто меня не интересует их жизнь. Но я передам Кэтчеру, что с ними все в порядке.
– Что ж, тогда передай ему и всем остальным еще кое-что. Каждый из вас сможет передать сообщение для родных или близких. В самое ближайшее время. Это не совсем отвечает правилам безопасности нашего проекта, но вы должны понимать, что мы делаем все возможное.
– Мы понимаем, – кивнул Лекс.
– У тебя все по работе?
– Насчет спутников… так называемых искусственных интеллектов. Принцип их работы – это взаимодействие со своим хозяином и Сетью, – сказал Лекс. – У нас нет ни того, ни другого. И нас интересует, возможно ли в дальнейшем свободное подключение к Интернету?
– Ты считаешь, что без Интернета вы не справитесь с исходниками компьютерной программы?
Лекс пожал плечами.
– Я считаю, что с Интернетом все было бы гораздо проще.
– На данном этапе это исключено, – резко ответил Эйзентрегер. – Свободный доступ к Интернету и подключение любого из спутников к нему будет очень серьезным нарушением безопасности. Работайте автономно. Надеюсь, вы сможете предоставить результаты, которые заставят меня увеличить ваш гонорар.
Изображение Эйзентрегера исчезло. На его месте некоторое время в воздухе висела свастика, но вскоре исчезла и она.
Лекс подошел к вайтборду, посмотрел на то место, где утром он писал буквы «AI». Буквы-то он стер, но следы от маркера в том месте остались.
Взяв маркер, Лекс зачем-то обвел следы от букв, посмотрел на них, затем стер и только после этого направился к двери.
Выходя из комнаты совещаний, Лекс столкнулся с цыганом. Тот протянул руку, Лекс не сразу понял, что происходила торжественная передача ключа.
Буквально вырвав его из рук, цыган закрыл комнату и пошел куда-то в сторону столовой.
К Лексу подошла Лиска.
– Что сказал про Интернет? – спросила она.
– Пока
– Говорит, что никакой это не искусственный интеллект. Еще говорит, что надо писать скрипты поэтапно. Все вроде за, я против. Андерсу, похоже, пофигу – он накурился с тем типом в свитере. Что будем делать?
– Работать, – ответил Лекс. – Для этого мы сюда и приехали.
Глава 14. Вероятные друзья
Ростов-на-Дону, весна 2007 года
Когда Ник попросил Исин сделать развернутый сбор информации о главе Калмыкии, он неожиданно услышал вопрос:
– Ты ищешь вероятных друзей?
– Нет, – ответил Ник. Подумав немного, заинтересованно спросил: – А что такое «вероятные друзья»?
– Вероятные друзья – это субъекты, которые имеют возможность стать твоими друзьями, – пояснила Исин. – Общность интересов, идеалов, взглядов, жизненных принципов…
– Хватит, я все понял. Я не ищу друзей, ни вероятных, ни невероятных. Выполни поиск. Пожалуйста.
– Приступаю. Расчетное время двадцать две минуты.
На бескрайних просторах Интернета Исин собрала для Ника все, что было связано с Кирсаном Илюмжиновым. Взлеты и падения, неудачи и победы – со слов очевидцев записано, Исин отсеяно, проверено и сформулировано.
Немного, конечно. Бесплатная информация как бесплатная медицина: вроде есть, а пользы немного.
Школа с золотой медалью, год работы слесарем-сборщиком, потом два года армии. В восемьдесят втором дембель, сразу поступил в один из самых престижнейших вузов страны, из которого в восемьдесят восьмом был исключен за распитие спиртных напитков.
Какая-то нелепая подстава, донос двух однокурсников, которые раньше в стукачестве не были замечены. Странное происшествие, наделавшее много шума.
Исин получила новый запрос, на этот раз Ника интересовало все, связанное с институтскими годами Кирсана.
Снова не густо. Учился, хорошие отметки, четыре года был одним из лучших, – вспоминали очевидцы событий на каких-то калмыцких форумах, просканированных Исином. Вроде не пил, отмечали бывшие сокурсники в своих жежешечках.
В восемьдесят восьмом все произошло стремительно. Донос, собрание, исключение, попытка восстановиться.
И тут началась настоящая война, длившаяся почти полгода.
К делу подключались все новые и новые люди, которые раньше никогда не слышали про Илюмжинова. Одни его защищали, другие, наоборот, делали все, чтобы он не смог восстановиться в институте.
Открытые письма председателю КГБ, министру иностранных дел и председателю ЦК КПСС. Шум на всю страну, и все из-за какой-то студенческой пьянки. Нашла коса на камень, как скажет потом в одной частной беседе проректор института, отказавшись, впрочем, делиться подробностями.