Шрифт:
Пазл не складывался.
Вот здесь должен был оканчиваться кошачий ус. Она пробегала глазами по поверхности стола в поисках пазла с белой нитью уса на тёмном фоне. Здесь больше ничего не могло подойти. Но нужный пазл не находился. Да и с пушистым хвостом были неразрешимые проблемы: кусочки упрямо не подходили друг другу, хотя других не было, и, очевидно, она просто что-то упускала, бессмысленно вертя раскрашенные кусочки картона в пальцах. Должно быть, совсем потеряла хватку. В детстве они с семьёй собирали пазлы по вечерам. Потом по неясным причинам эта забава была оставлена. Зато теперь…
Никаких грязных слухов не было. Да даже если и были, он, сидя взаперти, мог просто ничего о них не знать. Он говорил себе, что люди просто устали от постоянного страха за себя и близких, от неизвестности и недоверия… Недоверия… Но он доверял тем, с кем боролся бок о бок, и они доверяли ему. Это было так же просто, как дышать или использовать Акцио, когда не хочется вставать с дивана, чтобы взять с кресла шерстяной плед.
Он слышал от Сириуса, что Пожиратели устроили облаву, никто не погиб, но…
Блэк рассказывал нехотя, без подробностей. Откуда Пожиратели узнали, где и когда часть орденцев соберётся отпраздновать День рождения своего товарища?.. Конечно, это просто совпадение. Был бы среди них — Мерлин, что за мерзкое слово! — предатель, он бы не поступил так бесхитростно, так…просто.
Так что слухов не было. И предателей среди них не было тоже.
Не было, не было, не было…
– Джеймс, я могу быть вашим с Лили Хранителем тайны.
– Спасибо, профессор, но это совершенно ни к чему. Я доверяю Сириусу как себя. Даже больше. Он не предаст.
Пазл не складывался.
Джеймс посмотрел на склонённую над столом рыжую голову жены. Гарри спал в кроватке, и у Лили было немного времени, чтобы отвлечься. Джеймс предлагал ей купить магические пазлы с движущимися картинками, но она отчего-то обожала эти магловские замершие рисунки… Наверное, это напоминало ей детство, дом, умерших родителей, сестру, которую она даже сейчас любила. Лили никак не могла закончиться картинку с котом в корзинке, лениво играющего с мотком синих шерстяных ниток. Джеймса бы давно вывело из себя это почти неподвижное сидение, но его жена была терпеливой, спокойной, усидчивой…красивой, нежной, самой лучшей…
– Ты слишком сильно доверяешь людям…
– Не доверять друзьям всё равно что предать дружбу, Доркас! Это низко.
Пазл не складывался.
Недоверие к друзьям — вершина бесчестья.
Нужно доверять друзьям, они этого заслуживают. Заслуживают доверия. Доверия, доверия…
Джеймс повторял это, как мантру. Не потому, что пытался внушить себе эту истину, она и так составляла часть его существа, а оттого, что мысли путались, или их не было вовсе. И тогда он точно пытался вернуть своё я в это время, в это пространство, в эту жизнь…
Сириус не презирал Питера. Но в нём не было нисхождения к его слабостям. К страхам, так часто овладевавшим их другом. Но разве был он трусом? Чёрт побери, конечно, нет! Он боролся с собой и с трусостью, он был гриффиндорцем. Таким же, как они все. Джеймс любил его, хотя часто не понимал.
…Что тяготило Сириуса, помимо беды, нависшей над лучшими друзьями? В ком он видел предателя? И видел ли?
– Сделай Питера Хранителем.
– Я не понимаю, Бродяга… Мы всё уже решили.
– Никому в голову не придёт, что ты доверил свою жизнь и жизнь своей семьи этому ничтожеству…
– Сириус!
– Я умоляю тебя, Джеймс, так будет лучше. Они будут охотиться за мной. Вы спасётесь…
Пазл не складывался.
У Лили затекла шея. Она разминала её пальцами. Она уставала от этого занятия быстрее, чем в детстве. Не оттого ли, что тогда она могла в любую минуту бросить его и выбежать на улицу, дотянуться до цветка на кусте у забора, до неба, до солнца, до счастья в пяти минутах от детской площадки…до всего. Это была свобода. Теперь Лили не могла так сделать. Можно было бросить пазлы, но бежать было нельзя, да и некуда. И бросать не хотелось.
Джеймс мерил шагами комнату. О чём он думал? Она не знала. Что-то мучало его. Вынужденное заточение, страх за Гарри, что?..
Кошачья морда в чёрточках от границ пазлов лениво щурилась на столе. Можно закончить утром.
Гарри проснулся, и Джеймс взял его на руки.
Лили встала из-за стола, случайно смахнув на пол несколько пазлов. Джеймс несколько раз падал с метлы во время матчей. Однажды с довольно приличной высоты. Было что-то завораживающее и упоительное в том свободном падении. Никогда больше он не испытывал такого.
– Спустимся в гостиную?..
Джеймс сел на диван, стал показывать сыну разноцветный дым. Смех. Безопасность. Ночь за окном обступила дом вместе с нерушимыми защитными чарами.
Пазл не складывался.
Это было неважно. Всё было неважно. Тревоги не было. И не было страха. Это не беспечность — это счастье, если только это не одно и то же.
Когда входная дверь отворилась, он сразу всё понял. Не было мыслей, причинно-следственных связей, даже сознания почти не было. Было мгновенное, в обход мыслей, понимание-неизбежность, вставшее перед ним. Где-то вспыхивали воспоминания без объяснения, и он знал, что привело его семью к этому моменту, хотя думал совсем не об этом, а о том, как от него уйти.
– Хвост, какого чёрта?! Ты испортил такую шутку, зачем ты выперся в коридор?!
– Бродяга, прекрати, оставь его!..
– Он кретин конченый!..
– Джеймс, почему Питер вступил в Орден?
– Что значит почему? Римус, он хочет сражаться так же, как мы все!
– Он хороший парень, но пойми…он не такой сильный и смелый, как ты или…
– Брось, не моли чушь! Питер не трус!..