Пчела Майя и ее приключения
Шрифт:
— Прошло довольно много времени, и я научилась понимать человеческий язык. Это не так-то просто, для этого нужно, что называется, стать на «ты» с человеком. Ho теперь я хорошо знаю, о чем люди говорят и чего желают. Желания у них не бог весть какие многообразные. И говорят они все одно и то же!
— He могу поверить! — возразила Майя. — Кассандра мне рассказывала, что люди строят такие огромные города, что их за целый день не облетишь; а башни в этих городах высокие, как свадебный полет нашей царицы! И еще люди мастерят плавучие дома и дома, летящие по воздуху
— Постойте, постойте! — возбужденно перебила муха. — Кто такая эта Кассандра? Можно спросить?
— Кто? Моя воспитательница!
— Воспитательница! — с легким пренебрежением повторила муха. — Конечно, пчела? Пчелам свойственно переоценивать людей! Эта пожилая барышня Кассандра, или как ее там зовут, абсолютно не разбирается в истории. Какое нам, насекомым, дело до всех этих человеческих выдумок! Все это для нас не имеет ни малейшего значения! Вы, пчелы, ужасно непрактичны! Вы никогда не научитесь правильно оценивать мир. Возьмите, к примеру, нас, мух: мы совершенно уверены, что земля — наша собственность, что на всей земле нет никого важнее нас!
Муха сделала несколько зигзагообразных движений по листу и снова принялась так сильно дергать свою голову, что Майя всерьез обеспокоилась. Кроме того, она уже догадалась, что ничего особо умного от мухи не услышит.
— Я имею право на подобное мнение, — продолжала муха, потирая лапки. — Пересчитайте, сколько в комнате бывает мух и сколько — людей!
— Возможно, у вас есть такое право, — примирительно заметила Майя. — Ho для меня это не решение вопроса.
— Уж не думаете ли вы, что я появилась на свет лишь в этом году? — внезапно поинтересовалась муха.
— He знаю!
— Я уже успела перезимовать! Я ведь родилась среди зимы! Потому и отдыхаю сейчас здесь, чтобы набраться сил!
— Bo всяком случае, вы храбрая! — признала пчела.
— Еще бы! — воскликнула муха, на секунду вспархивая с листа. — Мухи — самые храбрые обитатели земли! Мы только на миг убегаем от опасности и тотчас же снова возвращаемся! A вы когда-нибудь видели человека?
Майя недоверчиво поглядела на свою собеседницу, муха ей все-таки не очень нравилась.
— Нет, не видела! Да и не особенно хочу видеть!
— Это просто потому, что вы с людьми не знакомы! A посмотрели бы вы, какие веселые игры затеваем мы с людьми! Вот, например, в моей комнате живет один старик, он очень заботится о том, чтобы нос его всегда был красивого красного цвета, и пьет ради этого один удивительно вкусный и ароматный напиток. Когда старик на цыпочках подходит к буфету, чтобы налить себе стаканчик, он улыбается и жмурится от удовольствия. A когда пьет, смотрит на потолок, там ли я. Я киваю ему. Тогда он проводит ладонью по лбу, по носу, по губам; это он показывает мне, куда я должна сесть. Потом человек мигает глазами, широко раскрывает рот и задергивает на окне занавеску, чтобы нас не беспокоило послеполуденное солнце. Затем человек ложится на постель, которая называется кушетка, и вскоре принимается издавать глухие хриплые звуки, для него это — колыбельная песня, которая, должно быть, кажется ему очень красивой, а для меня — сигнал к приближению. Сначала я допиваю мою долю напитка, специально оставленную в стакане. Даже капелька этого напитка удивительно оживляет — ах, как я понимаю человека! Я подлетаю и сажусь ему прямо на лоб. Лоб находится между носом и волосами и служит для того, чтобы думать. От мыслей на лбу образуются длинные морщины. Когда человек думает о чем-то хорошем, морщины движутся, как маленькие волны. A когда человек сердится, морщины поднимаются кверху, а нос делается похожим на какой-то сморщенный красный шар! Стоит мне начать передвигаться по морщинам на лбу, как человек принимается махать руками. Он полагает, что я где-то в воздухе. Поскольку я прогуливаюсь по его лбу, он туго соображает и не может понять, где я. Наконец догадывается, рычит и тянется рукой. Вот тут-то надо быть крайне внимательной! Я жду до самого последнего момента! Затем прыжок — и я увернулась от удара! Так мы играем иной раз по полчаса. Человек может долго выдерживать. Ho вот он вскакивает и сыплет словами, которые явно выражают
— He могу сказать, чтобы мне это особенно нравилось, — задумчиво произнесла Майя. — Мне кажется, что это абсолютно бесполезные действия!
— A что я должна делать? Может быть, начать воздвигать соты с медом у него на носу? Вы неостроумны, милая моя! Кстати, каковы ваши полезные действия в подобных случаях?
Майя покраснела, но постаралась скрыть свое смущение.
— Придет день, когда я совершу что-то доброе и прекрасное! — быстро проговорила она. — Ho сначала мне надо узнать мир. Я уверена в этом!
Щеки маленькой пчелы вспыхнули, воспламененные надеждой. Ho муху не очень-то интересовали пчелиные возвышенные помыслы. Она возбужденно прыгала по листу и наконец сказала:
— У вас, милая, случайно не найдется капельки меда?
— Очень жаль! Ho меда у меня нет. Иначе я бы вас с удовольствием угостила. Вы так развлекли меня! Можно я вас еще кое о чем расспрошу?
— Я на все ваши вопросы могу ответить!
— Как мне попасть в человеческое жилище?
— Нужно влететь внутрь! — мудро посоветовала муха.
— Ho ведь это опасно!
— Дождитесь, пока не откроется какое-нибудь окно, и летите. Только запомните, как вылететь обратно. Если не запомнили, тоже не беда, летите просто на свет! B каждом человеческом доме много окон. Надо только проследить и заметить, откуда идут солнечные лучи!
— Мне пора! — сказала Майя. — Желаю вам приятного отдыха! Прощайте!
Пчелка расправила крылышки и взлетела над цветами с нежным тихим жужжанием, в котором всегда слышалась и какая-то озабоченность.
Муха поглядела ей вслед и подумала о том, что еще немало могла бы рассказать своей неожиданной собеседнице. Затем пробормотала задумчиво:
— A почему бы и нет?
МАЙЯ B ЛОВУШКЕ
После встречи с мухой маленькой Майе сделалось грустно. Она не очень-то доверяла мушиным россказням! Пчелка представляла себе человека совсем другим. Возвышенным и прекрасным существом! И ей не хотелось узнавать о нем что-то дурное и обидное. Она даже не решалась влететь в человеческое жилище. Кто знает, может быть, человеку это не понравится! A Майя ни за что на свете не хотела быть навязчивой! Она вспоминала слова Кассандры. «Люди добры и мудры, — говорила та. — Они могущественны, но не злоупотребляют своей силой, а повсюду несут разумность и порядок. Они почитают пчелиный народ, и мы доверяемся их защите и делимся с ними медом. Ho они оставляют нам достаточно меду для зимнего пропитания и заботятся о том, чтобы мы не страдали от холода и от наших врагов. Ha земле не так уж много живых существ, которые были бы в таких свободных и дружественных отношениях с людьми. Другие насекомые часто говорят о людях дурное. He верь им! Всякий раз, когда пчелы бегут от людей и пытаются зажить самостоятельно, они гибнут. Многие животные охотятся за нашим медом, и случалось, что целые пчелиные государства уничтожались только потому, что неразумное животное решило насытить свою жадность!» Таковы были слова Кассандры, и Майя решила твердо верить в истинность ее слов, пока сама не убедится в противном.
Полдень давно миновал. Солнце опускалось в листву плодовых деревьев обширного сада. Деревья уже отцвели, и маленькая пчела вспомнила, какими милыми и чистыми они стояли все в цвету, окруженные упоительным благоуханием.
Она летела и думала о том, что все вернется. Снова взойдет солнце и расцветут деревья. Как прекрасен мир, в котором она живет.
Ha самом краю сада сияли светлые звездочки жасмина, желтые сердцевинки лучились среди белых лепестков. Тихий ветерок разносил вокруг жасминовый аромат, к которому добавлялось дыхание цветущих лип. И счастливая Майя смотрела на огромные задумчивые липы, в листве которых угасали последние отблески заката.