Печальный демон Голливуда
Шрифт:
Конечно, это вопрос: откуда у чиновника взялись деньги на строительство загородного дома сметной стоимостью тринадцать миллионов рублей? Однако такие вопросы Настя не задавала ни Вернеру, совладельцу фирмы, ни (естественно) заказчикам, ни себе. И чинодрал – еще не самый плохой вариант. Он хоть на одном с ней языке разговаривает.
Настя припарковалась возле забора, рядом с машиной бригадира. Стала переобуваться. Ни одна стройка в России, пусть стоит великая сушь или (как сейчас) все усыпано снегом, не обходится без грязищи, даже в пяти километрах от Кольцевой. Поэтому для наездов на объекты
Настя скинула сапоги, уложила в шелковый мешок. Нацепила шерстяные носки, натянула ботики. А когда подняла глаза – увидела, что рядом с ее бампером, впритык, остановился черный внедорожник. Дачная улица была совершенно пустынной – ни других машин, ни людей. Зачем человеку понадобилось парковаться именно здесь? Да еще вплотную? Неприятный холодок пробежал по позвоночнику. В наглухо затонированных окнах не разглядишь, кто в чужом авто восседает. Настя не стала выходить – наоборот, заблокировала двери. Позвонить, что ли, бригадиру, чтобы вышел из калитки, встретил ее, разобрался с незнакомцем?
Но тут открылась водительская дверца страшного джипа, и оттуда ступил на землю не кто иной, как Эжен. Ее бывший муж. Человек, с которым она рассталась двадцать лет назад и была уверена, что больше никогда его не увидит.
И вот Сологуб, собственной персоной! Верен своей привычке появляться неожиданно. Возникать внезапно. Другой если б решил повидаться после долгой разлуки, начал бы с электронного письма. С телефонного звонка. На худой конец, встретил бы ее возле дома или у офиса. Но этот, нате-здрасте, явился на объект, в деревню – и сейчас будет вести себя как ни в чем не бывало, словно он случайно с ней столкнулся. Шпион несчастный! Эти мысли вихрем пролетели в голове Насти.
И вдруг ее охватило сильнейшее раздражение против бывшего мужа. Словно не минуло двадцати лет и они по-прежнему собачатся в кухне их роскошной квартиры на Бронной или в венецианском ресторане – словом, всюду, где она только с ним вдвоем ни оказывалась. Вот что значит выйти замуж за нелюбимого: вскоре тебя все в нем будет раздражать, каждая клеточка, каждая деталь!
Впрочем, если выйти за любимого – результат получится аналогичный. Лишь одно оправдывает брак по любви: наступает взаимное неприятие гораздо позже.
Эжен подошел к машине бывшей жены и по-хозяйски постучал костяшкой указательного пальца в тонированное стекло. У Насти было время, чтобы его рассмотреть.
Надо признать, выглядел первый муж неплохо. Особенно для своих пятидесяти лет: он-то женился на ней уже взрослым, сложившимся мужиком – она была малолеткой. Теперь пятилетняя разница в возрасте сгладилась. Он, конечно, состарился – но не фатально.
Были в облике Сологуба и другие позитивные перемены. Еще в молодости у него возникли проблемы с лишним весом – было бы логично, если б за эти годы он разбух, как квашня. Однако Эжен выглядел стройным. Даже, можно сказать, поджарым и мускулистым. И еще он был очень загорелым – в нашей стране нет солнца для такого коричневого оттенка. Даже если в Сочи живешь или, допустим,
Да, видок у него явно нездешний. Нынче иностранцы, экспаты и репатрианты узнаются не по фирменным шмоткам и запаху (как было во времена Настиной юности). Одежками и дезодорантами россияне в массе своей уже, слава богу, овладели. Пахнут не хуже форинов, а одеваются зачастую даже лучше. Нет, теперь залетных птиц опознают по общей подтянутости, отсутствию рыхлости и живота.
Итак, Эжен, исчезнувший из жизни Насти много лет назад, провел их, очевидно, за пределами России. И вот – явился, не запылился! Настя гораздо больше чем удивилась или обрадовалась – разозлилась на Эжена. Надо же, словно и не расставались. Она опустила стекло.
– Нашел место для встречи! – бросила саркастически, не сказав бывшему мужу ни «здравствуй», ни «добрый день», ни «сколько лет, сколько зим».
– Здравствуйте, Анастасия Эдуардовна, – с церемонной улыбочкой, будто на дипприеме, молвил он.
– Привет, коли не шутишь, – усмехнулась Настя.
Эжен стоял в метре от ее машины, не приближаясь и не увеличивая дистанцию. Смотрел на нее вроде бы ласковым взором – впрочем, он прекрасный актер, мог своим лицом изобразить на заказ любую эмоцию. Даже в нужный момент блеснуть послушною слезой.
– С чем пожаловал? И зачем? – хмуро поинтересовалась Настя.
– Поболтать. Мы ж с тобой со всех сторон, как ни крути, родственники. Бывшие супруги. А теперь я женат на твоей матери. Твой получается, хм, отчим.
Говорил он с легчайшим, почти незаметным, но акцентом. Многие соотечественники, особенно эмигрировавшие в англоязычные страны, начинали в конце концов разговаривать с немножко иным, нездешним ударением.
– Ты выпрыгиваешь, как Петрушка из-за занавеса! – усмехнулась Капитонова. – Мог бы позвонить заранее, встретились бы не впопыхах, поболтали.
– Давай поболтаем.
– Занята я сейчас. Как ты здесь-то оказался?
Эжен юмористически развел руками: мол, чистое совпадение, глубокоуважаемая синьора.
– Значит, навел обо мне справки, – продолжала Капитонова. – Тебе известно, где я работаю и зачем сюда прибыла. Ладно, если хочешь поговорить, подожди. Сейчас клиент подъедет объект осматривать. Мне надо глянуть до него, что там мои рабочие наворотили.
– Напрасный труд.
– В смысле?
– Твой заказчик не подъедет.
– Откуда ты знаешь?
– Поверь.
Тут в сумочке у Насти зазвонил мобильник.
– Скорее всего, это твой клиент, – кивнул на аппарат бывший супруг. – Извиняться будет.
И точно: телефонировал пресловутый чиновник. Говорил смущенно, просил прощения, что ее подвел и приехать не сможет. Настя была сама любезность, а когда нажала на «отбой», бросила мрачно:
– Это ты все подстроил.
– Теория заговора? – понимающе поднял бровь Эжен. – Это мне знакомо. Во всех бедах на свете виноват бывший муж, да? Но не в этот раз.