Печать Грязных Искусств
Шрифт:
Густой дым заполонил камеру.
К моему натиску добавился и мощнейший удар Хлои. Она опять атаковала слепыми рунами, окончательно сбивая противника с толку. Мерцающая россыпь рисунков озарила мрак камеры и метнулась сквозь дым, в сторону чернеющего дверного проёма.
Опять послышались крики, опять выстрелы.
Малой кровью тут точно не обойдётся. Надо было быстрее покидать камеру, иначе мы завалимся трупами, потратим кодо и время.
Я рванул к середине камеры. Увидев меня на прямой линии огня, Хлоя
— Ты что?! Уйди оттуда!! Уйди!
— Стой на месте! — рявкнул я в ответ.
Она мгновенно замерла — поняла, что сейчас лучше ко мне не лезть.
Дым послужил прикрытием моему и без того полупрозрачному силуэту. Одна проблема — всё это не защищало от случайных пуль, а моя многострадальная левая рука уже успела получить свинца, да ещё и Печать на пальце давала о себе знать.
Двигалась рука еле-еле, но всё же двигалась. И на том спасибо.
Я наклонился, отставив одну ногу назад, а вторую согнув в колене, будто стоял на старте у беговой дорожки. Потёр ладони друг о друга, разогревая кожу, и приложил их к полу.
Каменные плиты отозвались длительным гулом, звук откатился и заухал в коридоре по всему восьмому корпусу.
Пол мутировал уже спустя пару секунд.
С охраной тюрьмы я поступил точно так же, как в Змеиных пещерах с полчищем свинорылов. Насадил противника на шипы. Только на этот раз кодо я не экономил и не считал каждую потраченную единицу. Сработал так, чтобы убрать максимум стражи за пределами камеры и освободить путь.
Из коридора донеслись хрипы и стоны, опять прогрохотали беспорядочные выстрелы.
Не поднимая ладони и не меняя положения, я снова пустил кодо в камни. Окровавленные шипы скользнули обратно в плиты пола.
Хлоя подбежала ко мне, разъярённая как дьяволица.
— Ты совсем уже?! Так подставляться! Отбились бы без идиотского геройства!
— Так быстрее, — бросил я и, зорко осматриваясь, двинулся к выходу, заваленному телами охранников, заодно вынул один из револьверов из-под плаща.
Хлоя всё никак не могла успокоиться.
— Не знала, что есть Печать, лишающая мозгов, — фыркнула она мне в спину. — Ты именно её надел, да? Что там изображено? Дождевой червь? Или дубовые опилки?
Она бы наговорила мне ещё много приятных вещей, если б не вышла в коридор.
В жуткой тишине мы остановились и огляделись.
Казалось, весь восьмой корпус был завален трупами и ранеными. Те, кто ещё оставался жив, пытались либо спрятаться, либо атаковать, но на любое движение моментально реагировала моя рука с револьвером.
Я шёл по коридору, липкому от залитой крови, а щелчки курка и выстрелы оповещали тюрьму о смерти очередного её стражника. Хлоя тоже убирала раненых, но куда более изящно — сонными рунами. Скорее всего, уснув, эти бойцы уже никогда не проснутся.
Интересно, доложили ли императору
Мы уже были на полпути к выходу из восьмого корпуса, как Хлоя вдруг остановилась.
— Слышишь? — прошептала она, нахмурившись. — Рэй, ты слышишь? Что это?..
Если б не Хлоя, я бы не придал тихому звуку значения.
Он доносился из запертых камер, только из-за толщины стен и дверей призывы напоминали очень далёкий отголосок эха, еле различимый.
— Это ведь заключённые восьмого корпуса… это адепты, — добавила Хлоя с придыханием. — Надо их освободить. Рэй, надо их…
— Пошли. У нас другая задача. — Я ухватил девушку за запястье и потянул за собой.
— Нет, Рэй. Мы должны их освободить. Эти адепты не менее важны, чем твои чёрные волхвы. Чем они хуже? Тем, что тебе на них наплевать? Только этим?
Она выдернула руку из моих пальцев и кинулась к ближайшей камере.
— Хлоя, твою ж мать, — процедил я.
Не обращая на меня внимания, она заколотила ладонью по двери.
— Сейчас… сейчас, подождите. Мы вас вытащим. Потерпите.
Я бы силой увёл её отсюда, но на это ушло бы даже больше времени, чем на освобождение адептов. Она ж в меня рунами начнёт швыряться, бешеная ведьма, а ведь знает, что без мастера мутаций двери ей не открыть. К тому же, в механизмах содержится дериллий.
— Нахрена мне твои грёбанные адепты, Хлоя? Нахрена? — проворчав, я быстро подошёл к ней, подвинул плечом и приложил ладонь к трём замочным скважинам поочерёдно.
Хлоя напряжённо наблюдала, как под напором моего кодо плавятся замки и скрипят запирающие устройства.
Через полминуты дело было сделано.
Массивная железная дверь открылась, и в глубине камеры, где-то в углу, я увидел две пары блеснувших в кромешной темноте глаз.
Хлоя без промедления кинулась во мрак.
Она даже не подумала о том, что там могут сидеть совсем не адепты. И эта девчонка десять минут назад твердила что-то про мозги?
Я остался на пороге, приготовившись отбивать Хлою, если придётся.
Не пришлось.
В коридор она вывела за руки детей лет восьми. Два пацана, оборванные, грязные и худые. Увидев их, я опешил. Дети? Здесь не гнушаются держать даже детей?..
— Какие ублюдки вас сюда сунули, — выдавил я, пялясь на измазанные пылью и плесенью лица.
Теперь Хлое не пришлось требовать с меня открыть другие камеры. Я сделал это добровольно и очень быстро.
Переходил от камеры к камере, плавив все замки подряд, и пока я это делал, те два пацана ошеломлённо смотрели на меня.