Печать Индиго. В сиянии Зари
Шрифт:
С каждым словом Верховного, Кристиан бледнел все сильнее. Он примерно представлял, как проходят мессы Повелителю тьмы. И всегда пытался избегать их, потому что убийство невинных и младенцев всегда вызывало в нем чувство отвращения. Все знали, что выполняя поручения, фон Ремберг казнил лишь мужчин и только тех, которым было трудно противостоять. Но нынче он должен был привести на поругание и убийство невинную девицу. Девицу, которая еще неделю назад не вызывала в его душе столько противоречивых страстных чувств. Но теперь представив весь ужас, который предначертан ей, молодой человек покрылся холодным потом. Он не мог
– Именно для этого ты женился на ней. Чтобы мы могли беспрепятственно иметь власть над ней, – продолжал старик. – Ближайшее полнолуние через три дня…
– Но мне необходимо время, чтобы разгадать тайну книги, – заявил глухо Кристиан.
– Я понимаю. И сколько времени тебе надо, Крис? – произнес старик и пытливо посмотрел на молодого человека. Фон Ремберг спокойно выдержал взгляд смерти, который читался в глазах Верховного и уверенно произнес:
– Несколько месяцев, возможно полгода.
На висках Кристиана выступил пот, ибо сейчас решалась судьба Славы, и он боялся того, что не сможет убедить в своей лжи Верховного, который испепелял его взглядом.
– Слишком долго, Кристиан. Даю тебе пару недель, может месяц, не более. Надобно совершись мессу как можно скорее и тем самым выказать наше почтение Темному Повелителю.
– Два месяца, ваше святейшество, – настойчиво вымолвил молодой человек, пытаясь выгадать чуть больше времени.
– Так и быть, мой мальчик, два. Но не более! Потому тянуть с этим не стоит. Пока девственная кровь Девы не окропит алмаз, остальные камни не получат силу тьмы…
– Я запомнил это…
Опустошенный и мрачный, фон Ремберг вошел в дом и осведомился у дворецкого об исполнении его приказаний относительно Славы. Получив утвердительный ответ, Кристиан тяжко вздохнул и, на ходу стягивая перчатки и плащ, устремился по лестнице наверх. Единственное, чего он безумно желал сейчас – это увидеть ее. Перепрыгивая через три ступени, он поднялся на второй этаж и, преодолев коридор, остановился около двери в свою спальню. Чуть успокоив дыхание, он решительно повернул ключ в замке. Открыв дверь, Кристиан порывисто вошел внутрь. Его страждущий и жадный взгляд воодушевленно пробежался по спальне и замер на распахнутом окне.
В следующий миг в его сознание вонзилась жуткая мысль о том, что Слава выпала из окна и разбилась. Смертельный ужас охватил его существо. Стремительно бросившись к раскрытому окну, молодой человек ошарашено склонился с подоконника. Уже стемнело, и ночной мрак окутал поместье. Оттого внизу ничего не было видно. Издав глухой рык, Кристиан бросился прочь из комнаты. Сбежав с лестницы, фон Ремберг дико закричал:
– Людвиг, Потап, сюда!
Слуги, услышав крики хозяина, выбежали ему навстречу. Кристиан, схватив зажженный факел с уличного фонаря, побежал через сад к заднему фасаду дома. Слуги последовали вслед за ним.
Спустя полчаса, прочесав все пространство перед домом, ров и ближайшие кустарники, и удостоверившись, что тела девушки нигде нет, фон Ремберг немного успокоился. Но и следов ее тоже не было видно. Он начал требовать ответа от слуг. Но никто ничего не знал, и это было весьма странно. Вновь стремительно поднявшись в свою спальню, молодой человек попытался
Осознав все это, Кристиан сначала разозлился, понимая, как рисковала эта строптивица, когда шла по этому смертельному выступу на стене. Но затем, его гнев сменился неистовым восхищением. Фон Ремберг был поражен очередной дерзкой выходкой Славы. Он понимал, что любая другая девица на ее месте осталась бы сидеть в комнате, вытирая слезы. Но эта девица не походила ни на одну особу женского пола, встреченных им ранее. Она смогла вырваться из его комнаты и опять одержать над ним верх. Яростное желание наказать ее за дерзкую проделку, возникшее в его мыслях первоначально, уже спустя четверть часа быстро угасло. А существо Кристиана наполнилось безумным восторгом от поступка девушки и преклонением перед ее смелостью.
Спустя полчаса, направляясь в карете, в сторону парадной части Петербурга, фон Ремберг думал лишь о том, что его юная жена бесстрашна, уникальна и прекрасна…
Как только Кристиан вошел в мерцающую освещенную залу особняка Артемьевых он сразу же увидел ее. Слава танцевала алеманду с кавалером в ярко-ореховом камзоле. Платье ее из алого атласа огненной волной отливало в свете свечей и поблескивало золотыми искорками. Узкая талия, широкая юбка и невероятно глубокое декольте платья, подчеркивали изящную и соблазнительную фигуру девушки. Она казалась невероятно легкой, сказочной и притягательно манящей, вроде яркой воздушной бабочки, выпорхнувшей из весеннего сада.
Ее платье показалось фон Рембергу изысканным и в то же время более вызывающим, чем то медовое, которое он порвал на ней. Кавалер Славы – невысокого роста, со слащавой улыбкой сразу же не понравился Кристиану. Его жена весь танец о чем-то оживленно беседовала со своим кавалером по танцу, то и дело улыбаясь ему. Протиснувшись в первую линию гостей, фон Ремберг наклоном головы поздоровался с несколькими именитыми дворянами и вновь перевел взгляд на Славу.
Недовольно посмотрев в сторону музыкантов, которые сидели в отдалении, молодой человек раздраженно начал отсчитывать такты танца, ожидая, когда музыка, наконец, закончится. В какой-то момент, Кристиан отметил, как Слава заметила его. Она сразу же занервничала и нечаянно наступила своему кавалеру на ногу. Это вызвало на лице фон Ремберга ехидный оскал.
Последние такты алеманды показались Славе невыносимо длинными и гнетущими. Едва в многоликой толпе гостей она отметила высокую натянутую фигуру мужа, в черном камзоле с серебряной вышивкой, как ее настроение вмиг испортилось. Она уже представляла очередной неприятный разговор с фон Рембергом. Девушка пыталась успокоиться, заранее решая задачу, как остудить гнев Кристиана и не вызвать сплетен на людях. Когда господин Тимирязев проводил ее на место, Слава начала озираться по сторонам. Но фон Ремберга не было видно. Неожиданно над ее ухом раздался мрачный гнетущий голос: