Печать Патриарха
Шрифт:
– Момент! – Алекс вежливо поманил Джека ладонью. Затем достал кошелек, высыпал из кармашка мелочь и начал её перебирать. Обнаружив любимую редкую монетку в 25 центов, он положил квотер на стойку и подвинул к бармену. – На, держи! Считай, удача тебе уже подвернулась.
– Спасибо, Алекс, сейчас дело, уверен, вернётся в нормальное русло, – рассмеявшись поблагодарил Джек.
– Конечно, – согласился Алекс. – Это волшебные 25 центов! Они первые пришли к твоему Джорджу и потянут за собой клиентов. Мне нравится в вашем клубе, я хожу сюда пару лет. Пусть у вас будет прибыльный бизнес!
– Спасибо!
Алекс сделал несколько глотков виски и, чуть отвернувшись от стойки, принялся раскуривать погасшую сигару. Беглый взгляд, случайно упав на яркое пятно
Он вдруг увидел её – потрясающую, красивую девушку. Она сидела недалеко от сцены одна за столиком, весело постукивая ногой в такт звучащей музыке. Алекс невольно задержал взор. Иссиня-чёрные густые локоны спадали на оголённые тонкие плечи. Пронзительные зелёные глаза затягивали все вокруг в свою глубину и были готовы утопить. Алекс любовался, пытаясь запомнить черты незнакомки: лицо, осанку, огромные глаза, прикрытые чёрными длинными ресницами, выпирающую красивую грудь. Её яркие, высоко оголённые ноги откровенно торчали из-под белого короткого ситцевого платья.
– Кто она? – небрежно указав рукой со стаканом, расплескав виски на манжет с рубиновыми запонками, спросил Алекс.
– София, – улыбаясь ответил Джек, – наша новая певица. Она, кажется, на месяц заключила контракт с клубом и будет выступать по вечерам.
– С-о-ф-и-я… – повторил, задумчиво опустив взгляд на дно стакана, Алекс. – Плесни ещё и пойду… Поздно… Я сегодня опять проигрался. Скоро разорюсь на ставках.
Бармен налил виски.
Алекс нехотя, через силу, допил.
– Джек, давай я с тобой рассчитаюсь… и мне ещё пачку сигарет… – сказал он, пьяно вытаскивая из кармана банковскую карту.
Тот подал сигареты и рассчитал.
– Всё! Я ушёл! – Алекс махнул рукой на прощание. – До завтра, Джек!
– До завтра!
Через полчаса ходьбы по улицам ночного Нью-Йорка, Алекс поднялся к себе домой. Сбросив в коридоре туфли, он тяжело добрался до кровати, повалился прямо в одежде и крепко уснул.
Александр Бексли был родом из Англии, где получил первое художественное образование. В двадцать девять лет, осознав, что настало время совершить прыжок на новый уровень, он собрал вещи и отправился в США. Нераскрывшийся художник был полон решимости продолжать изучать искусство, чтобы создать свой арт-бизнес в культурной столице мира. Александр быстро полюбил Нью-Йорк – город энергии, творчества, широких возможностей. Он поступил в художественную академию в самом центре Манхэттена и провел в ней несколько лет, оттачивая мастерство. Его окружали другие начинающие художники, каждый из которых мечтал оставить след в искусстве. За эти годы он познакомился с многогранным спектром форм и стилей живописи. Экспериментировал с различными средствами и техниками, пытаясь найти собственный уникальный штрих. Долгие часы он проводил в студии, занимаясь рисунком, живописью и композицией, стремясь создать нечто новое. Революционное и прогрессивное.
Жизнь в Нью-Йорке оказалась нелегкой. Временами карманы пустели, лишая возможности приобрести необходимое. По вечерам Александр подрабатывал в кафе, а днём пытался продавать своё искусство, рисуя на публике в сквере быстрые размашистые пейзажи для туристов. Он часто тосковал по маленькому городку в Англии, по семье и друзьям. Иногда ностальгия сильно накатывала, но, стараясь не обращать внимания на слабость, он упорствовал. Александр чувствовал, что нашёл своё призвание настоящего художника и был полон решимости. Он многократно выставлялся на конкурсах и художественных выставках, но всегда, всегда чего-то неуловимо не хватало для желанного успеха. Всё оборачивалось непреодолимыми трудностями в достижении признания. Лишь спустя несколько лет каторжного труда и чудовищного трагического случая, ввергнувшего его в водоворот криминальных событий, он получил то, чего хотел: новое имя – «Алекс Бекс». Известность и деньги.
Он прославился мастерством художника и копииста. Его картины под фирменным брендом «Персиковая кошка с зелёными глазами» на обороте авторских холстов и тонких копий шедевров
В Нью-Йорке у него появилась собственная квартира. Когда агент подсказал адрес в районе Lower East Side, Александр приехал и сразу понял: это его дом. Наверное, это одна из немногих редких исторических построек в классическом стиле, которая сохранилась. Архитектура напоминала родной город Александра. Сама квартира понравилась, но досталась очень дорого, к тому же пришлось делать ремонт, к которому он решил приложить руку: комнаты перестроил по своему вкусу, а одну оборудовал под мастерскую, где ежедневно трудился и давал уроки начинающим художникам.
Во время ремонта Александр удивился, когда, ободрав со стены старые обои, обнаружил заколоченную дверь в квартиру из соседнего подъезда. Красивая резная дверь была из старинного дуба. Он слегка протёр её от пыли и подёргал за бронзовую ручку. Вспомнил, как в детстве они с братьями баловались: подкравшись к дверям комнаты родителей, по очереди заглядывали в замочную скважину, пока Александру не плюнул в глаз подстерегавший его за этим занятием дядя Эдвард. Сейчас Александр аккуратно наклонился и заглянул. Никто не плюнул. Как и ожидалось, дверь с другой стороны тоже оказалась обклеена обоями. Было темно, и он ничего не разглядел. «Надо, когда представится подходящий случай, познакомиться с соседями. Интересно узнать, что здесь раньше было… Хотя, наверное, заходить с улицы в гости в подобных домах не принято…»
Подходящий случай через некоторое время представился. Александр увидел соседей, но не успел с ними переговорить, поскольку очень торопился.
Теперь, оглядываясь назад, он понимал, что принял верное решение, переехав в Нью-Йорк. Этот город дал ему всё, о чем он когда-либо мечтал: вдохновение, реализацию творческих возможностей и финансовую свободу.
Будучи человеком привычки, он покорялся законам собственного распорядка дня. Александр впитал веру в магию рутины, которая давала силы быть сосредоточенным и плодотворным. С почти религиозной преданностью он следил за каждым новым днем, который должен начинаться в 06:33 со звука будильника. Потягиваясь и сделав несколько глубоких вдохов, он пробуждал чувства и направлялся в ванную комнату. Медленно и тщательно чистил зубы, омывал лицо, оживляя его холодной водой. Затем, облачившись в спортивную одежду, отправлялся на утреннюю пробежку. В его понимании, физические упражнения были жизненно важны как для тела, так и для души, и поэтому каждое утро отводил не менее сорока минут тренировкам. Ранняя пробежка стала для него не просто движением, а настоящим источником наслаждения свежим воздухом в гармонии уединённости.
По возвращении домой он восстанавливался и на уютной кухне варил ароматный кофе. Этот голодный кофейный завтрак сопровождался размышлениями и поиском нового творческого вдохновения среди старых пережитых чувств. Обычно оно находилось, и художник садился за рабочий стол или вставал к мольберту. Долгие часы трудового дня прерывались минутами прогулок вокруг дома. Разминаясь, Бекс, вместе с дымом сигарет, проветривал ум воздухом шумной улицы, чтобы вновь погрузиться в спёртые муки творчества в мастерской.
Вечерами Александр любил проводить время за английским романом или документальным фильмом. Скромный библиофил, он бережно хранил небольшую библиотеку в старинных шкафах своей квартиры. Иногда делал исключения, как вчера: весь вечер провёл в клубе и не стеснялся в выборе крепких напитков. Александр придерживался теории равновесия противоположностей и был сторонником того, что надо временами давать себе отдыхать и качественно расслабляться. Отключаться от напряжения, освобождать фантазии, появляющиеся в раскрепощённом алкоголем мозгу. Хорошо, если это сопровождается женским обществом с яркими элементами кульминации безумия и разврата.