Печать павшего. Лики Судьбы

Гущина Дарья

— Касси!.. — недовольный вопль обиженного Яшки услышали, наверно, все мои соседи. — Почему у тебя дома никогда ничего пожрать нету?..

Риторический вопрос… Потому что.

— Опять холодильник пустой! — продолжал сварливо брюзжать он. — Я же говорю, тебе срочно пора замуж! И хлеба нету, и кофе с чаем заканчиваются… Песец.

— Зато там картошка где-то была… — неуверенно откликнулась я, включая воду.

Из кухни донёсся красноречивый грохот ящиков и шкафов: приятель занялся интенсивными поисками картошки. Этот ритуал повторялся от встречи к встрече: Яшка ругал меня за пустой холодильник, грозился выдать замуж

за знакомого повара, чтобы хоть тогда я начала нормально питаться, а потом находил картошку и принимался активно её жарить, поскольку я сама готовить и не умела, и не любила. И посему — ничего съедобнее колбасы, йогуртов и магазинных пельменей в холодильнике у меня отродясь не водилось.

— И куда только смотрят твои родители? — доносилось из кухни. — Тебе сколько лет, красавица?

Самой интересно. По меркам Альвиона — три тысячи, по здешним… не то двадцать, не то двадцать два, не то… под двадцать пять. В волшебных мирах возраст дейте отсчитывается, начиная от самого первого дня рождения, тогда как здесь… Если посмотреть с одной стороны — то двадцать, а если вспомнить, что я успела прожить ещё три неполных года, справить двадцатидвухлетние, а потом вернуться в своё недалёкое прошлое… То чёрт знает, сколько. А Яшке я громко посоветовала никогда не спрашивать девушку, сколько ей лет, не то она обидится за свой почтенный возраст, вытерла руки и заглянула на кухню. Приятель, засучив рукава, деловито чистил картошку, напевая себе под нос что-то невразумительное. При моём появлении он прищурился и зловеще пообещал:

— Выдам замуж, Касси, вот увидишь.

— Ага, и ещё объявление заранее в газету отправь: «Отдам в хорошие руки», — насмешливо посоветовала я, с ногами забираясь в кресло. — Только учти — живой не дамся!

— А кто тебя спрашивать будет? — Яшка пожал плечами и включил плитку. — На плечо — и в загс.

Я закатила глаза:

— Да, конечно, украл, выпил, в тюрьму — романтика… А похищение людей, между прочим, это уже статья.

— Если поймают, — жизнерадостно уточнил мой собеседник.

— Тогда помоги Бог твоему несчастному другу-повару, — пробормотала я.

— А кто тебе сказал, что он мой друг? — весело спросил Яшка, быстро и ловко шинкуя очищенную картошку. — Тебя же только своему врагу подсунуть можно…

Я кинула в него чайной ложкой:

— Ну, наха-а-ал! Не буди лихо, пока оно тихо!

Приятель поймал ложку, ухмыльнулся и повернулся ко мне спиной, помешивая свою стряпню. Я принюхалась к витающему по кухне аппетитному аромату и облизнулась. Душу продам за вкусный ужин… В моём животе призывно заурчало. Нет, обе души продам, на всякий случай…

— Я-а-аш?..

— Чего тебе надобно, старче?

— А когда есть будем?

— Когда-нибудь да будем, — флегматично заметил мой собеседник.

— Я серьёзно! — я выбралась из кресла и, встав на цыпочки, заглянула через Яшкино плечо. — Кушать хочется…

— Раньше об этом думать надо было! — приятель тоже встал на цыпочки, закрывая своей спиной обзор.

— Ну, Яш… — заканючила я. — Ну не будь таким вредным…

— Ладно, не буду, — милостиво согласился он, накрывая сковородку крышкой и уменьшая на плите огонь, — я же не некоторые… Ещё минут десять-пятнадцать.

— Как раз лампочку в коридоре поменять успеешь… — вкрадчиво предположила я.

Приятель насмешливо фыркнул:

— Иногда мне кажется, что

только из-за этого ты меня так часто и зовешь в гости… Лампочку поменять…

— Тебе трудно, что ли? — возмутилась я.

— Это с какой стороны посмотреть… Ладно, тащи стул.

Я послушно отправилась в комнату за стулом и, пока Яшка копошился в кладовке в поисках подходящей лампочки, размышляла над его недавними словами. А ведь я действительно не столько в гости его звала, чтобы пообщаться и спокойно попить кофе, сколько втайне рассчитывала упросить помочь мне по мелочи. Автоматы ли в счётчике напряжением выбило, лампочка ли где перегорела, раковина ли в ванной засорилась… Ладно, такая я корыстная, подумаешь…

— А, чччёрт…

Так и не дойдя до стула, я бегом бросилась к кладовке, откуда раздавалась яростная ругань, прерываемая диким грохотом. Я невольно вздрогнула. Если он встал на старую табуретку, чтобы добраться до верхней полки стеллажа, а он явно на неё встал… то мне сейчас достанется за склероз. Подойдя к кладовке, я осторожно заглянула за дверь.

— Яш, там табуретка… У неё ножка сломана, папа её туда временно убрал…

— Очень… своевременное… предупреждение… — прокряхтел приятель, с трудом поднимаясь с пола.

— Я забыла… — оправдывалась я. — Я же не подумала…

— …что твой папа запрячет лампочки на самую высокую полку? — сердито перебил Яшка, страдальчески морщась и потирая ушибленное плечо. — У тебя не квартира, а бермудский треугольник какой-то: всё, что здесь забудешь — бесследно пропадает, на каждом шагу — ловушки… Ой-ё…

— Очень больно? — всполошилась я. — Может, ты сломал себе что?.. Давай помогу…

— Нет уж, я сам как-нибудь… Посторонись-ка…

Приятель, прихрамывая и спотыкаясь о сваленные в кладовке вещи, кое-как выбрался в коридор, дотащился до кухни и плюхнулся в кресло, не забывая высказывать мне всё, что он думает по поводу моей квартиры и моего папы вообще и меня в частности. Я смиренно молчала и сочувственно поддакивала, соглашаясь со всеми его едкими комментариями. На правду, как известно, не обижаются.

— Кофе? — миролюбиво предложила я, терпеливо дождавшись, пока он, наконец, выскажется и закроет рот.

— Водки, Касси, какое же тут кофе… — вздохнул Яшка.

— Водки нету, но есть вино, — вспомнила я.

— Тоже пойдёт.

И чёрт с ней, с этой лампочкой… День всё равно не задался, лучше уж не рисковать больше. Хватит с меня на сегодня странных сообщений, жутких туманов, пьяных водителей и травмированных гостей. Как бы ещё чего не случилось… Я сурово одёрнула себя, на всякий случай, сплюнув и постучав по дверце кухонного шкафа. Постоянно забываю о своём непревзойдённом таланте, в простонародье известном как умение «каркать». А накаркать беду я действительно могла, причём, обычно это получалось случайно, на подсознательном уровне, независимо от меня…

Вытащив из шкафа обещанную бутылку вина, я повернулась к Яшке и удивленно замерла. Господя-я-я, когда же он успел до него добраться?.. Приятель, развалившись в кресле, с интересом разглядывал небольшой старинный медальон на тонкой цепочке. А ведь я, помня про случай с племянником, специально спрятала его в кладовке на самой верхней полке, подальше от любопытных глаз и чужих рук…

— Яш, положи медальон, — стараясь не выдать себя, спокойно попросила я, подходя к столу и ставя на него бутылку.