Печать позора
Шрифт:
Я спустилась вниз. Возле входной двери стояла мама. Она вытирала свои слезы носовым платком. Возможно, она ждала меня. Я подошла к ней.
Мама протянула мне карточку. Я удивленно посмотрела на нее.
– Это тебе оставила твоя бабушка. Ты же знаешь, что она и отец не очень ладили. Бабушка предполагала, что может произойти подобная ситуация. Что Гарри может отказаться тебя обеспечивать, поэтому приберегла для тебя капитал. Я обещала ей, что отдам её, когда тебе исполнится восемнадцать. Но сейчас, наверное, более
Я взяла карточку. На ней было мое имя.
– Отец о ней не знает. Ему не обязательно знать. Ты должна знать, что я...
Она не договорила, всхлипнула, затем обняла меня. Мама не прижимала меня к себе уже два года. Я вдохнула её запах, по моим щекам потекли слезы, сердце будто сжали в руке. Как не крути, она моя мама. И что бы ни произошло, все равно ей останется. Я тоже обняла её в ответ, от чего из её груди начало вырываться еще больше рыданий. Я тоже плакала. Если бы мама делала так все это время, если бы поддерживала меня, то все было бы хорошо.
Я не знаю, сколько мы так стояли. Слезы потихоньку высыхали. Мама гладила меня по голове, а я уткнулась ей в плечо.
– Надеюсь, что там у тебя все будет хорошо, милая. Для тебя это новое начало. Обещай, что будешь звонить мне. Хотя бы раз в неделю.
– Обещаю, - выдохнула я.
Я выходила из родительского дома со смутными ощущениями. Мамины объятия, её тепло заставляют меня трепетать. Я первый раз за два года почувствовала её любовь. Возможно, уже слишком поздно. А, может, просто должно пройти время. И я смогу её простить и принять. Пока сложно сказать. Но первый шаг мама сделала мне навстречу.
Николас
В школе она не появилась. Я тоже не собирался, но меня привела туда возможность встретить там Жаки. Хотя, конечно, шанс был очень мал. И не оправдался. Марк тоже не объявился.
Сейчас внутри меня была пустота. Будто все выжгли внутри. Жаки ушла и забрала с собой всего меня. Осталась лишь пустая оболочка.
Чем ее заполнить? Я не знал. И не хотел знать.
Мне нужна Жаки. Мое место в жизни – рядом с ней. И плевать на все. На общество, на родителей. Это все давно перестало иметь хоть какое-то значение.
Мистер Палмер сказал, что Жаклин сама придет ко мне, чтобы поговорить. Я все еще очень на это надеялся. Если нет, то я сам пойду к ней. Буду приходить снова и снова, пока она не поговорит со мной.
– Ты видел Жаки?
Я обернулся. Передо мной стояла Вики. Её бывшая подруга. Нынче это девушка, что предала её, воткнула ей не только нож в спину, но и шпильку в живот, в прямом смысле данного слова. Она выглядит так, будто безнадежно больна. Бледная, её трясет, волосы жирные и свисают сосульками. Вместо модной одежды на ней висит непонятный балахон.
Куда же подевался весь её лоск?
Хотя, впрочем, с меня тоже сошел весь этот глянец.
– Зачем она тебе?
Это очень
– Не твое дело! – ответила Вики очень резко и повысив, при этом, голос.
– Сбавь обороты, - рыкнул я. Я не в том настроении, чтобы терпеть чьи-то срывы.
– Ну, скажи, где она? – теперь уже она ныла.
– Я не знаю, - сказал я, затем пошел дальше.
Жаки. Она стояла возле моего дома. Черт, вообще не надо было ходить в эту гребанную школу. Сколько она здесь стоит?
Я чуть ли не на ходу выскочил из машины. Мне до боли хотелось коснуться её, прижать к себе.
Она стояла такая одинокая. На ней джинсы и майка. Волосы распущены. Я захотел зарыться в них лицом, почувствовать их шелковистость. Но Жаклин, увидев, с какой скоростью я приближаюсь, вытянула руку вперед, раскрывая ладошку. Это знак, что мне необходимо остановиться. Она не хочет, чтобы я подходил слишком близко. Ощущение было, будто мне на душу вылили плавленое железо. Но она все-таки пришла ко мне. Сама.
– Привет, - сказал я, не зная, с чего начать.
– Привет, - ответила она, - я пришла, чтобы сказать тебе одну вещь.
Это точно не к добру. Мои внутренности сжались в один большой комок.
– Ты должен отнестись к этому с понимаем, - она медлила, видимо, собираясь с духом. – Я решила поехать с Яной.
Я не сразу понял, что она имеет в виду. Но, когда до меня дошло, аж голова закружилась.
– Ты уезжаешь в Россию?
К такому я точно не был готов. Жаки уезжает? К горлу подступила тошнота.
– Да, - она сама подошла ближе, - это единственный выход.
– Единственный выход – это уехать, оставив меня здесь?
Это не укладывалось в голове.
– Да, надеюсь, что ты меня поймешь. Я больше не могу оставаться здесь. Этот город давит на меня. Я не хочу оставаться рядом с родителями. То, что я узнала – последняя капли. У меня нет причин оставаться здесь. Яна уезжает, а я…
– Нет причин? А как же я? Наши отношения не важны для тебя?
– Они слишком шатки. Я еще не решила, как относиться к твоей мести. Я думала, что узнав причину, мне станет легче, но в итоге все как раз наоборот. Пока что все слишком сложно.
– Ты не будешь бороться за наши отношения?
Она горько усмехнулась.
– Я устала бороться. Я боролась два года. Я выживала. Теперь я хочу жить. И единственная возможность – это бежать из этого города без оглядки. Ты мне дорог. Правда. Поэтому я пришла, чтобы ты узнал лично от меня. Но ради тебя я здесь не останусь. Нет. Моих сил на это не хватит. Прости.
Жаки начала обходить меня. Она вот так собралась закончить разговор и, по совместительству, наши отношения. Я поймал её за руку, сам развернулся и прижался к её спине грудью.