Печать Света или Зарница Нового мира
Шрифт:
Захотелось ляпнуть что-то вроде «гуляю», но равнина явно к увеселительным одиночным прогулкам не располагала. Поэтому такой вариант был откинут в закрома разума, и найден более подходящий:
— Прячусь.
Боги, вроде и такой, что в точности описывает мою ситуацию одним словом. Но в тоже время настолько глупый. Как можно спрятаться там, где тебя видно едва ли не на километр, если не два во все стороны?
Охрана на мой ответ нахмурилась сильнее, а ещё напряглись, точно готовые в любой момент схватиться за оружие. Не нравиться им правда, но и лжи от меня тоже слышать бы не хотели.
— От кого же? — очень
— От мужей, — так же просто ответила и я.
— Обидели? — приподнял бровь мужчина, вновь окидывая мою маленькую на его фоне фигуру. Я вообще мелкой девчушкой смотрюсь в окружении таких громадин. От того его выводы были ожидаемы.
— Нет. Поругались между собой, а я сбежала, — вот проговариваю это, а сама понимаю, насколько это глупо звучит. Ну поцапались двое из семи, так выяснили бы все нестыковки, поговорили, обсудили, разграничили проблемы и попытались их решить все вместе.
Кажется, всё это отразилось на моём лице, потому что вожак таула снисходительно усмехнулся мол «вот же глупая». А я и оспаривать не буду.
— Если скажешь с какой стороны шла, то я могу выделить тебе сопровождение с утра и помочь вернуться, — неожиданно предложил мужчина. И если до этого таул переговаривался и перешёптывался, то сейчас повисла оглушительная тишина. Не ожидали такого решения?
— С утра? — я же зацепилась за это определение времени.
— Уже почти ночь, — как нечто естественное заметил он. — Если и отправляться в путь, то утром. А пока нужно готовить лагерь к ночёвке, ты не согласна? — это что, едва прикрытый сарказм сейчас был?
В любом случает, отвечать на это я не стала. А кентавры восприняли последние слова своего вожака как приказ и стали разбивать лагерь. То тут, то там стали разжигаться костры, устраиваться на притоптанной траве лежанки, а ещё они организовывали полевую кухню почти над каждым огнём.
Сам же вожак стоял и ничего не делал, только следил за прохождением работ. Его костром занялся один из помощников, как и лежанкой, когда второй притоптал хорошенько всю траву в радиусе трёх метров. А вот и странно — лежанки было две и расположены довольно близко друг от друга.
Осмотрев проделанную работу, мужчина кивнул сам себе, будто сам всё проделывал и теперь гордился сделанным. Потом посмотрел в мою сторону и повёл рукой, указывая на одну из лежанок:
— Не разделишь со мной ужин? Уверен, твой день был таким же трудным.
Отказать значит выказать неуважение. Но и соглашаться было как-то боязно — слишком уж внимательно следили все, кто был уже свободен. Да даже занятые ужином у своих костров нет-нет да и поглядывали в нашу сторону.
— Если вас не стеснит моё общество, — как-то неуверенно и тихо вышло у меня в ответ. А ещё почему-то ноги замерли на месте. Казалось, что я жду, когда мужчина сам займёт одно из мест. И в то же время ноги будто приросли к земле, отказываясь двигаться.
— Ни на мгновение, — мужчина, как и я, понизил голос, делая его ещё более проникновенным. Только моя чуйка всё равно чувствовала какой-то подвох. Не только в последней фразе, но и во всей этой ситуации.
И оба стоим и ждём, когда двинется кто-то из нас первым. Это начало привлекать ещё больше внимания к нам, и уже весь таул откровенно ожидал, отложив или закончив свои дела, чем же закончиться наше немое противостояние. Я бы сказала
Боюсь, что моего всё же не хватит, чтобы стоять ещё дольше. Поэтому, глубоко переведя дыхание, двинулся в сторону одной из постилок. Удивительно, но мужчина двинулся одновременно со мной, даже присел на плащевидную толстую ткань вместе со мной, почти копируя движения и скорость.
Мне в глаза бросилась лишь одна деталь — его движения были немного скованными и… он словно не привык ещё к своему телу и его возможностям. Может ли быть такое, что не все кентавры способны принимать человеческую ипостась? Или только недавно начали?
Последняя мысль меня даже ошеломила, заставляя в открытую смотреть на голые ноги, выглянувшие из-за чуть раздвинувшихся полов этой странно-длинной туники. Но спрашивать я не спешила, а мужчина и не намеревался что-либо говорить.
К нашему костру быстро подошёл один из помощников, неся в руках две глубокие деревянные миски, над которыми вился густой пар. Обе он протянул своему вожаку, вместе с такими же деревянными ложками. Приняв их, этот самый вожак-хитрюга с мягкой улыбкой гостеприимного хозяина протянул одну из них мне сразу вместе с ложкой.
Приняла осторожно двумя руками, боясь обжечься, но миска была просто тёплой и приятно согревала вдруг показавшиеся замёрзшими руки. Походной похлёбкой оказался суп из овощей и мяса, порезанных средними кусочками. А ещё удивительно вкусным! С первой же ложки!
Надо же, не думала, что настолько проголодаюсь. Ела так, словно ничего лучше не ела, при этом уже откровенно наплевав на всеобщее внимание. Даже уже обжигающий взгляд тёмных глаз в метре от себя не считала таким уж важным. Хочет дать пристанище на ночь и покормить — хорошо, поем, посплю, а на утро скажу спасибо и пойду дальше.
Правда, эта еле сдерживаемая улыбка, полная непонятного мне тихого ликования, которую я приметила краем глаза, почему-то усилила только притупившееся чувство подлянки.
Глава 41.
Паниковать я начала тогда, когда все стали укладываться спать, а вожак упорно прожигал меня взглядом и ждал чего-то. Спрашивается, чего ему ждать? Я его поблагодарила за еду? Поблагодарила. За спокойный сон под защитой его народа сказать «спасибо»? Так я ещё не ложилась, а только собираюсь.
Стоило мне откинуться на лежанку и уставиться на звёздное небо, на которое только-только стали выплывать все три луны этого мира, как мужчину словно ужалило что-то. Он подскочил на попе, развернулся ко мне, резко придвинулся, заставляя замереть, и озадачил:
— Позволь мне узнать твоё имя.
И выглядел так, будто от моего ответа зависела едва ли не его жизнь. Боги, да кого я обманываю, мне всё сейчас кажется невообразимо странным, пугающим, неправильным. А вот его слов ещё сильнее захотелось просто вскочить и мчаться куда подальше. Даже возникло ощущение, словно всё внутри напряглось как перед прыжком.
— Ирина, — выдохнула я, едва совладав с голосом, чтобы он звучал более-менее спокойно и не выдал моего состояния.
— Ирина, — на свой лад повторил вожак, прислушиваясь к тому, как оно звучит из его уст. Хотя, если честно, выглядел так, будто уже слышал где-то подобное и именно в таком звучании, потому что стал вдруг таким озадаченным. — Ограждающая, — вдруг усмехнулся он. — Тебе оно не подходит.