Печать Тора
Шрифт:
Но хотя мне хотелось отправиться в путь и сделать хоть что-то, я ничего не предпринимала. Страх перед Морлемами удерживал меня от любой безрассудной идеи. Я сама знала, что монстры появятся, как только я войду в ледяную страну, а я не могла ещё раз рассчитывать на то, что Парэлсус пошлёт свою фиолетовую дверь, чтобы спасти меня. Если он больше не следил за мной, как и пообещал, тогда даже не заметит, когда я попаду в опасность, а этот риск даже для меня был слишком велик.
Так что мне ничего другого не оставалось, как ждать, пока Чёрная гвардия добьётся успехов.
В конце концов, я
Хотя мы проводили много времени в подвале нашего дома и много тренировались, изменения в Шёнефельде не прошли мимо нас. Каждый раз, когда я ходила в магазин госпожи Гольдманн за покупками или, чтобы поговорить с Лианой, я явно это ощущала.
Настроение населения постепенно начало изменяться. В воздухе чувствовался страх и неопределённость. «Хроника короны» ежедневно сообщала об успехах Чёрной гвардии, и по словам Адама, каждое слово было правдой.
— Они на удивление честны, — сказал он, когда однажды тёплым вечером в середине марта мы сидели в павильоне в саду и наслаждались отзвуками первого тёплого дня в году. После нескольких недель разлуки он, наконец, вернулся сегодня домой. — Надо действительно отдать в этом должное Клеменсу Хофферу. Он и правда взялся за дело и всерьёз намерен поймать Бальтазара. К наводке, которую передал ему адмирал, что Бальтазар может скрываться на Корво, он относиться серьёзно. Примерно тридцать воинов размещены там и обыскивают каждый угол, ища скрытые заклинания. У меня хорошее предчувствие по этому поводу.
— Звучит не плохо, но было бы ещё лучше, если бы у нас имелось больше наводок. Если бы моя бабушка смогла вспомнить хотя бы несколько дополнительных деталей, — беспокойно заметила я.
От приёма лжекольчика не было никакого эффекта, никаких воспоминаний не всплыло в памяти. Но бабушка была по-прежнему уверена в том, что в её голове есть разногласия, и ей это совсем не нравилось. Поэтому она отправилась в Темаллин и с помощью друидов пыталась добраться до скрытой информации, предполагая, что та ещё есть в её голове.
— Твоя бабушка делает всё возможное, — задумчиво произнёс Адам. — Но если действительно кто-то стёр из её памяти воспоминания, тогда почти невозможно восстановить их. Эти воспоминания навсегда исчезли. Ты же сама уже делала подобное несколько раз.
— Верно, — признала я, и это не особо подняло моё настроение.
Удаление и изменение воспоминаний было щекотливым вопросом, и даже моя бабушка не могла творить чудеса. К тому же, сейчас ей было и так не легко. Высокое положение никогда не было для неё важно, но то, что её лишили поста целительницы, очень сильно её беспокоило. Она любила эту работу и делала её по твёрдому убеждению.
— Ты что-нибудь слышал о Торине? — спросила я, обводя взглядом множество подснежников, весенних белоцветников и бутоны тюльпанов и нарциссов, которые легонько раскачивались на мягком бризе тёплого вечернего ветра.
— Нет, — вздохнул Адам. — Он не отреагировал ни на одно моё сообщение. И на сообщения Рамона и Леннокса тоже. То, что случилось с Ширли, сильно его ранило.
— Ширли тоже плохо, — ответила я. — С тех пор как
— Нет, — вздохнул Адам и вытянул ноги. Мы сидели вместе на мягкой лежанке, рука Адама свободно обнимала мою талию. — После неудавшегося Рождества мать не очень нам рада. Особенно мне. Она не особо хорошо справилась с тем, что Ширли и Торин расстались, а шансы, что по крайней мере у одного из сыновей будут разумные отношения, свелись сейчас к нулю. Она спряталась в своей усадьбе, и только Эльзе и моему отцу разрешено приходить к ней. Других людей она не принимает, называя это болезнью и усталостью.
— Она не позволят навещать себя даже Рамону и Ленноксу? — недоверчиво нахмурилась я.
— Нет, думаю она будет готова примириться с миром, только когда один из её сыновей появится с приемлемой невестой, и свадьба действительно состоится, — Адам страдальчески вздохнул. — Выпускной бал приближается, и от этого моей матери не легче. Все её подруги рассказывают либо о хороших связях, которых они добились для своих детей, либо какие были свадьбы и какие отличные профессии те получили. И что ей ответить? Что её самый младший сын отказывается пойти на бал, потому что не может появится там с женщиной, которую любит? — Адам бессильно посмотрел в сторону дроздов, которые на свежей зелени луга ссорились за дождевого червя. — По крайней мере, снова восстановили Чёрную гвардию. Пака ты являешься активным членом, всё равно лучше не жениться. Адмирал всегда придерживался в этом ясных убеждений. Женщина отвлекает и делает тебя уязвимым для шантажа.
— И его убеждения подтвердились? — спросила я, нежно целуя Адама в щёку.
— Боюсь, что отчасти он прав, — Адам ухмыльнулся и крепче сжал мою талию. — Я несколько раз не санкционированно оставлял место операции, чтобы помочь тебе, — он провёл пальцем по моей щеке. — Но моя мотивация в охоте за Морлемами только потому такая большая, потому что я тебя люблю. В противном случае, из меня вышел бы действительно плохой воин.
— Правда? — хихикнула я, наслаждаясь тёплыми объятьями Адама. — Тебе опять нужно будет уехать или ты пойдёшь завтра на лекции в Тенненбоде? Профессор Эспендорм точно не понравится, если ты снова пропустишь занятия.
— К сожалению, профессору Эспендорм придётся с этим жить. На данный момент всё ещё объявлено чрезвычайное положение. Хотя Морлемы больше нигде не появились, но Ладислав Энде решил покончить с этой проблемой. Я уеду снова через две недели, поэтому даже не стоит начинать посещать занятия.
— Никогда не думала, что он будет действовать так решительно, — заметила я, завороженно наблюдая, как медленно садится солнце, окрасив небо в пурпур.
— Может теперь всё-таки всё изменится к лучшему, — медленно сказал Адам, глядя мне в глаза. Затем наклонился и поцеловал меня медленно и нежно. Мы насладимся этой ночью, потому что кто знает, когда увидимся снова в следующий раз.