Педология: Утопия и реальность

Залкинд Арон Борисович

Однако вместе с тем, почти весь материал совещания был сплошным торжеством советского педологического оптимизма,так как на экспериментальной и практической базе развернул значительно более широкиевозрастные и прочие детские возможности, чем те, которые были известны в дооктябрьской педологии.

Таковы доклады: Н. М. Щелованова — о биодинамике первого года жизни, А. С. Дурново — о круге опыта раннего детства, А. С. Залужного и других — о коллективных навыках детства даже в самые ранние его этапы, И. А. Арямова — о пластичности переходного возраста, П. Г. Бельского, А. Г. Грабарова, И. А. Соколянского — о возможностях воспитуемости в области трудного детства, оптимистический доклад В. Г. Штефко — об эндогенном и экзогенном факторах и проблеме конституции и другие.

Наиболее скептический

в материале и выводах доклад А. С. Грибоедова «о трудном детстве», подчеркнув решающую роль социогении в трудном детстве как наследственном [110] , так и благоприобретенном, активно указал на широкие предупредительные и лечебно-перевоспитывающие возможности, имеющиеся в руках социальной среды даже по адресу такого сугубо тяжелого детского материала, который был специально собран докладчиком для его сообщения.

Мы имеем полное право высказать, что для учета огромной роли экзогении, социогениипервое педологическое совещание действительно является этапом очень большого сдвига не только в советской, но и в мировой педологии [111] .

110

Социогенный фактор надо понимать, конечно, широко как фактор влияющий не только на данный организм, но и на следующие за ним поколения.

111

Педологический съезд во много раз углубил этот сдвиг, см. ниже, а также нашу книгу «Педология в СССР».

Вполне естественно, что острая дискуссия развернулась на совещании и по второму кардинальному комплексу педологических вопросов — о методике изучения детства [112] .

И здесь трезвость, практицизм, насыщенные мужественной, оптимистической социалистической целеустремленностью, помогли более спокойному размежеванию и деловому сговору, чем это замечалось до совещания.

Выяснилось, что серьезные научные работники советской педологии вполне учитывают чрезвычайно богатый современный научный фонд, не успевший влиться в педологическую методику ввиду ее молодости. Учитывают они также и качественную новизнусоветских педагогических задач, создающих новые цели для воспитания, т. е. требующих пересмотра прежних методов изучения детства, рассчитанных в значительной степени на обслуживание иных воспитательных целей.

112

Главным образом, по докладу С. С. Моложавого.

Отсюда и уклон подавляющего большинства совещания в сторону методики, способной раскрыть всю динамику психо-физиологических проявлений ребенка, — динамику, взятую в ее наружных и глубинных механизмах, которые изучаются в их внешней и внутренней обусловленности и в их результативном продукте.

Конечно, и здесь совещание оказалось врагом оголтелости: не отказавшись от новейших научных достижений и от общественно-исторического заказа на глубокую методологическую ревизию, оно в то же время не отрубило и то полезное, что имеется в прежней методике (как не «рубили» и мы ни в этой брошюре, ни в прошлых наших выступлениях), подчинивлишь его четкому, объективно-динамическому контролю и правильно понятым задачам советской педагогики.

Поэтому страхи, что методологическая ревизия убьет эксперимент, откажется от использования статистики, на 100 % отмахнется от всякого тестирования, от антропометрии и пр., оказались, как и следовало ожидать, вздорными. Все эти методы оказались частностями, ручейками, впадающими в русло единой общей методологии, ориентирующейся на раскрытие максимума детского динамизма— этого главного требования революционного педагогического оптимизма.

Отдельные методы не как самодовлеющие величины, а как частные орудия общего, целостного изучения ребенка, подчиненные этому принципу — целостности. Обязательные предпосылки методики, на которых как будто столковались все: 1) научная обоснованность; 2) объективный подход; 3) практическая доступность; 4) раскрытие максимума динамизма; 5) целостное изучение. Совершенно

очевидно, что и после совещания у одной педологической группы будет больше симпатии к антропометрии и к тестированию, у другой — к микрометрии и динамическому наблюдению, но важно хотя бы то, что нет «оголтелости», фанатического старообрядчества или ультрамаксимализма, — практика же ближайшей эпохи покажет, на чьей стороне, на стороне каких «симпатий» действительная истина [113] .

113

И здесь борьба, конечно, предстоит в дальнейшем чрезвычайно острая, но развернется она уже целиком на почве практической работы.

Иллюстрацией отсутствия «оголтелости» у нашего лагеря являются тезисы моего доклада о тестах на педологическом совещании, так как именно на тестах, как и следовало ожидать, развернулась особенно острая методологическая борьба (четыре доклада).

В основном наша позиция, как это и вытекает из материалов данной брошюры, была выявлена на совещании в следующем [114] . Центр тяжести изучения и учета никак не в тестах, а в методах, вскрывающих всю характерологическую динамику ребенка в ее соотношениях со средой. Пользование тестами допустимо лишь при соответствии их максимальной динамике в реакциях ребенка, при способности их вскрыть наиболее глубокие слои опытного фонда ребенка.

114

Очень хороший анализ работ совещания дан д-ром Я. С. Шапиро в журнале «Вестник просвещения» 1927 г., № 5–6.

Отсюда, обстановка тестового испытания должна быть максимально близка к условиям естественного эксперимента, а материал тестов должен строиться на действительном учете глубокой динамики детства, причем даже соблюдение этих предпосылок гарантирует тестам роль лишь контрольно-воспитательного средства изучения, учета, второочередного, частного. При учете индивидуальных тестовых результатов должны первым долгом приниматься во внимание сопровождающие их динамические процессы (интерес, естественность ребенка, сосредоточенность и пр.).

Существующие тесты в подавляющем большинстве не удовлетворяют всем этим требованиям (за исключением узко-специальных тестов, адресованных элементарнейшим навыкам и процессам), и советская практика требует длительной исследовательской работыдля построения тестов по указанным выше принципам.

Механизированная статистика на базе тестовых сводок совершенно недопустима, стандартизация должна вытекать из диалектического, детальнейшего сопоставления собранных тестовых сводок с параллельно собранным прочим учетным фондом, характеризующим поведение и творческие процессы детей: однако и эти стандарты должны служить лишь контрольно-вспомогательным, а никак не решающим средством.

Как видим, в таком, единственно здоровом подходе нет гонения на эксперимент, статистику, нет смертного приговора тестам, но вместе с тем, тесты, как и другие методы (тесты — лишь одна из характерных иллюстраций), вводятся в русло ревизующих ограничений, безоговорочно подчиняются принципу целостности и динамизма, — тому принципу, который мы выявили в VIII главе данной брошюры. Если они смогут радикально перестроитьсятаким образом, есть смысл их использовать. Иначе как массовый метод социалистической педагогикой они будут неминуемо осуждены, т. е. изъяты и на педологическом основании.

Заканчиваем. Кто оптимистически относится к строительству социализма в нашей стране и к новому содержанию развивающейся социалистической среды, у кого нет предвзятой паники по поводу надвигающейся социалистической истории человечества, те признают, что наша развивающаяся среда обеспечит массовому растущему человеческому организму возможности быстрого развития в социалистическом направлении.

Вместе с тем, они признают, что прежние возрастные и другие внутрибиологические возможности, извлеченные педологией из условий досоциалистической среды, должны быть в ближайшую эпоху серьезнейшим образом пересмотрены — применительно: а) к условиям развивающейся новой среды; б) к новому содержанию, новым мерам влияния, выдвигаемым этой средой для воспитания. Очевидно, рядом с этим пересмотром и впереди его должны быть пересмотрены прежние методы изучения, прежние методы учета.