«Пегас»
Шрифт:
Если кто-то в Apple и догадывался, что несколько десятков кибернетических исследователей из NSO, расположенных прямо за углом от нового здания, проводят дни и ночи в поисках слабых мест в операционном программном обеспечении iPhone, они этого не показали. В то время NSO была малоизвестна и не попала в поле зрения Apple. Поэтому присутствие относительно небольшой компании, занимающейся разработкой шпионских программ, не поколебало убежденности в том, что деловой район Герцлии, расположенный к северу от Тель-Авива, — это то место, где нужно быть. "Apple находится в Израиле, — сказал Тим Кук во время своего визита на открытие нового центра исследований и разработок в феврале 2015 года, — потому что здесь невероятно талантливые инженеры".
Талант в Герцлии трудно не заметить: атмосфера амбиций и уверенности пронизывала
Лучших из лучших, известных как "рош гадоль", или "большие мозги", отбирают в возрасте семнадцати-восемнадцати лет и направляют в подразделения киберразведки израильской армии, где они могут проходить обязательную военную службу в разумном телесном удалении от опасностей боя. "Когда ЦАХАЛ [Армия обороны Израиля] действительно хочет заполучить кого-то, они могут послать офицеров поговорить с родителями этого молодого человека, убеждая их в том, что их сыну или дочери лучше пойти учиться, и это даст им лучший старт в жизни", — говорит один из рош гадоль. "Здесь это обычное дело. В наши дни каждая еврейская мама хочет, чтобы ее сын стал инженером-технологом, а не врачом. Доктор — на втором месте".
ЦАХАЛ требует от своих кибервоинов более длительного срока службы, но взамен предлагает сочетание обучения, курсовой подготовки, реального опыта и одобрения. Все возможно, — так говорили члены этого элитного подразделения своим командирам. Вы можете открыть любую дверь, если только приложите к этому усилия.
Тысяча или около того рош гадоль, которые ежегодно заканчивают службу и переходят в частный сектор, мгновенно подключаются к высокооплачиваемым высокотехнологичным рабочим местам. Они часто следуют за своими бывшими руководителями в новые начинающие технологические компании, отчасти соблазняясь реальной возможностью того, что они участвуют в следующем большом событии. В 2015 году тому было множество подтверждений. В Герцлии и других очагах высоких технологий в Израиле ходило множество разговоров о новых поразительных сделках компаний, возглавляемых бывшими киберспециалистами ЦАХАЛа: один израильский технологический стартап якобы был продан Oracle за 50 миллионов долларов, другой — Apple за 300 миллионов долларов, третий — Cisco за 500 миллионов долларов. Microsoft купила фирму, занимающуюся конфиденциальностью данных, по слухам, за 320 миллионов долларов. Facebook заплатил 150 миллионов долларов за компанию, занимающуюся мобильной аналитикой. PayPal — 60 миллионов долларов за компанию, которая предвидит взломы до того, как они произойдут. Даже если реальная цена покупки была в два раза меньше, чем по слухам, это все равно очень неплохо. Все возможно. Вы можете открыть любую дверь, если только приложите к этому усилия.
Израильские киберспециалисты были гордостью нации; крошечная страна на Ближнем Востоке, как часто хвастался тогдашний премьер-министр Биньямин Нетаньяху, стала равной России, Китаю, Великобритании и Соединенным Штатам в области высоких технологий. "Израиль получает примерно одну пятую часть глобальных частных инвестиций в кибербезопасность", — заявил Нетаньяху в 2017 году. "А если учесть, что мы составляем одну десятую процента населения планеты, это означает, что мы бьем в двести раз выше своего веса. Не в два, не в десять и даже не в сто раз. В двести раз выше нашего веса. А это значит, что здесь есть что-то,
КАК крошечное государство, высеченное из пустыни, за семьдесят лет после своего основания стало одной из пяти кибертехнологических сверхдержав мира? Задайте этот вопрос любому, кто прошел киберподготовку в израильской армии, от пехотинца до высшего командира, и вам ответят, что все сводится к двум вещам — уязвимости и необходимости. Государство Израиль было основано, чтобы обеспечить еврейскому народу то, в чем ему было отказано в современной истории: свое собственное место, где он мог бы жить по своим собственным законам и процветать, не подвергаясь угрозе следующего погрома или следующего Холокоста. Это была адская борьба, безумно долгая и часто кровавая, потому что Израиль — это остров, окруженный странами, которые на самом деле не хотят его видеть. Правительства соседних стран варьируются от холодных и недружелюбных до враждебных и иррациональных и полных ненависти. Некоторые из них пытались уничтожить еврейское убежище силой оружия.
Дальнейшее существование Израиля зависело от постоянной бдительности, от выявления и укрепления слабых мест в любой момент, от способности предвидеть, где может произойти следующий удар. Это могут быть бронированные батареи, вкатывающиеся на израильскую территорию, или одинокие террористы-смертники, намеревающиеся убить несколько десятков частных граждан в барах, ресторанах или на автобусных остановках. "Если [израильтяне] плохо себя ведут, — говорит бывший технический директор французских спецслужб, — они страдают".
Израильтяне понимали это с самого начала, еще когда премьер-министр Давид Бен-Гурион разрабатывал оборонную доктрину новой страны в конце 1940-х годов. Военная разведка — способность "предсказывать новые угрозы и обеспечивать раннее предупреждение" — была важнейшим элементом доктрины Бен-Гуриона. "Именно поэтому нам необходимо раннее предупреждение", — говорит Эхуд Шнеорсон, бывший командир элитного разведывательного подразделения ЦАХАЛа. Если бы мы [попытались финансировать] такую же большую армию, как у наших соседей, мы бы потерпели экономический крах в первые два-три года, и я не знаю, как бы мы смогли выжить".
"Если вы посмотрите на американцев, разведка не так важна — как вы можете убедиться на примере периода от Перл-Харбора до Хиросимы. Американцы достаточно велики, чтобы принять на себя огромный удар в начале [Второй мировой войны], и они могут, знаете ли, надрать вам задницу через три или четыре года. У нас нет трех или четырех лет. У нас есть сорок восемь часов. Вот так мы и живем. Разведка очень важна".
Этот императив был закален и очищен до состояния стали после войны Йом-Кипур 1973 года, когда Египет и Сирия начали синхронный наступательный удар с двух сторон, которого ЦАХАЛ не ожидал. К тому времени, когда не имеющая достаточных ресурсов Седьмая бронетанковая бригада Израиля остановила продвижение сирийских танков на Голанские высоты, а подкрепление помогло оттеснить их к окраинам Дамаска (и "спасло государство Израиль", по словам министра обороны Моше Даяна), ЦАХАЛ решил, что больше никогда не потерпит такого провала разведки.
В течение следующих пяти десятилетий Израиль направлял лучшие мозговые силы в свою элитную службу военной разведки, известную как "Отряд 8200", чтобы гарантировать, что катастрофа не повторится. Сверхсекретное подразделение — его членам не разрешалось произносить его название или рассказывать о своем задании ближайшим родственникам — развивалось вместе с технологиями, от аналоговых до цифровых, от стационарных до мобильных телефонов, и всегда на шаг впереди.
В подразделении 8200 инновации имели первостепенное значение, и они могли прийти из любого места в строю. Рош гадоль, попавшие в 8200, были выбраны не только благодаря феноменальным результатам тестов по математике и физике. Эти баллы были лишь первым фильтром. Потенциальных разведчиков также проверяли на определенную гибкость ума, недоверие к общепринятой мудрости и готовность бросить вызов начальству. В 8200 поощрялись дебаты. Идеи превалировали над званиями. "Вас объединяют в небольшие команды, где вы изучаете, проводите мозговые штурмы, тренируетесь, анализируете, решаете проблемы с раннего утра до поздней ночи", — рассказывал ветеран 8200 журналисту Forbes в 2016 году. "Это не пассивный подход к информации".