Пекарь-некромант 2
Шрифт:
– Мы проходили всё это на занятиях в школе, - ответил я.
Служитель Хакин в притворном раскаянии стукнул себя ладонью по лбу.
– Ах да… вы же образованный человек, мастер Карп, - сказал он. – Простите, что заподозрил вас в невежестве. Окончили Седильскую кулинарную школу, если я правильно запомнил?
Я кивнул.
– Именно. Её. Кстати, о нарушениях. Я ни в чём не виноват. Если намекаете на то, что я беру с вдов плату за те услуги, что оказываю им ночью, то спешу вас заверить: вы ошибаетесь. Всё это наветы завистников. Да я вообще молоко не пью! Его выпивают они.
Я указал на волкодавов.
Служитель
– Какое молоко? – спросил жрец.
– То, которое вы назвали незаконным.
– Я назвал?
– Вы же вспомнили об этом… царском уложении, - напомнил я.
Младший дознаватель почесал переносицу.
– Не совсем понял, о чём вы говорите, - сказал он. – Ну да ладно. Давайте вернёмся к уложению «О работе гильдий на территории Крельского царства». Так вот. Если вам известно о нём, тогда мне совсем непонятно: почему, ведая о суровости наказания за незаконную ворожбу, вы согласились нарушить то самое царское уложение? Неужели соблазнились на щедрую плату, мастер Карп?
«Ага, мёда захотел», - мысленно сказал я.
«Не говори ему про мёд, парень! – сказал старый пекарь. – Да и вообще поменьше говори. Эти лысые, етить их, любое слово могут переврать так, что вовек не отмоешься».
«Успокоил ты меня, старый».
– Нарушил? – сказал я.
Сделал вид, что поперхнулся хлебом. Представил, что снова выслушиваю обвинения жены в супружеской измене – регулярные, привычные. Сколько их было за мою долгую (очень долгую) семейную жизнь! Я научился на них реагировать правильно. И не менял тактику, даже когда те стали небеспочвенными. Вот и сейчас воспользовался давними умениями. Тут же ощутил праведное возмущение, негодование, удивление и злость.
Младший дознаватель выждал, пока я прокашляюсь. Он следил за выражением моего лица с почти искренним сочувствием. Не поливал меня упрёками и руганью, как моя бывшая вторая половина. Сдерживал свои эмоции, пытался выглядеть спокойным, беспристрастным и даже доброжелательным. Неопытный товарищ. Или пытался таким казаться. Увидел мою реакцию – виновато пожал плечами.
– Здесь сказано, что вы опрыскали стены проклятого дома заколдованной водой, - сообщил жрец.
Он показал мне бумагу.
– Я слышал, какие ужасы творились в доме пчеловодов, - сказал он. – Начались эти непотребства давно, ещё до моего прибытия в персильскую обитель. Мне стали известны три версии причин тех несчастий, что обрушились на семью пасечников. Не представляю, какая из них истинная. Да это и не важно. Сам я не присутствовал в проклятом доме при попытках прогнать нечисть. Но знаю, с какой сложной задачей столкнулись там служители Чистой силы. Вы совершили благородный поступок, мастер Карп, когда помогли хорошим людям избавиться от прислужников Нечистого. Я восхищаюсь вашим поступком!
Младший дознаватель изобразил на своём лице восторг – спасибо, что не бросился меня обнимать. Такие коварные и изощрённые психологические ходы моя бывшая жена не использовала. Её максимум – это реки слёз и угрозы разводом («Детей не увидишь!»). Я сделал глоток из кружки – прижал к губам ладонь: обжёг кипятком язык. Показал, что мнимый ожог беспокоил меня сильнее, нежели подозрения жреца.
– Эээ… каким именно поступком? – спросил я.
Изобразил страдания от боли.
– Вы отрицаете, что ходили в дом пчеловодов, мастер Карп? Напрасно. Прошу
– Вы о Полушином доме говорите? – переспросил я. – Давно это было. Столько всего случилось с тех пор… Конечно, я был там. Такое не забудешь. Еле ноги оттуда унёс.
Усмехнулся: вспомнил, как быстро рогатый выставил меня за дверь, когда я сунулся в дом без должной экипировки.
– А «чудо-зелье» - это обычная вода с вином, - сказал я. – Две части воды, смешанные с одной частью красного вина – самого дешёвого. Слышал на постоялом дворе, что нечистая сила боятся такой смеси. Любопытно было её испытать. Но проверить не получилось: я тогда опрокинул ведро около порога дома. Пролил смесь – всю. Жаль. Но я и обещал Полуше только осмотреть резиденцию его семьи.
Развёл руками.
– Ни с какой нечистью меня бороться не просили. Врут, пчеловоды, если говорят обратное. Подумайте сами: кто в здравом уме станет натравливать на эту вашу нечистую силу обычного пекаря? Вам бы такое в голову пришло? Вот! Об этом я и говорю. А по дому я прошёлся. Как и обещал. Даже на чердаке побывал. Честно признаюсь: страшновато было. Всю одежду себе изорвал, вывозился в пыли. Но на стены ничем не брызгал – клянусь!
– То есть… вы утверждаете, что нечисть прогнали не вы? – спросил младший дознаватель.
– Такого я не говорил. Я лишь сказал вам, что никого и ничего там не опрыскивал – ни «чудо-зельем», ни водой, ни мочой. Хотя… с последним – не уверен. Такое там творилось… в этом доме! Знал бы, на что согласился – напился бы для храбрости. Ну а если я оттуда кого-то и прогнал – то сам не знаю, как. Точно не водичкой. Я вот… знаете, что думаю? Может, рожа моя ему не понравилась?
– Кому?
Жрец всё ещё изображал вежливое внимание.
– Этому вашему… нечисти, - сказал я. – Может, он… она боится кулинаров? Или не вынесла запаха хлеба: от меня им тогда попахивало… в том числе. Знаете, уважаемый, а ведь, скорее всего, так и случилось. Нам в кулинарной школе рассказывали: выпечка хлеба – лучшее, что придумали люди. Хлеб – символ человечества. Быть может, он и есть то самое средство, что поможет нам справиться со всякой ночной поганью?
Младший дознаватель не покрутил пальцем у виска – напротив, сделал вид, что задумался над моими словами. Он сделал глоток из кружки: взял время на обдумывание своего следующего шага. И даже попробовал хлеб. Причём, вкус пшеничного каравая действительно привлёк его внимание – надеюсь, как гурмана, а не как борца с незаконной магией. Жрец Чистой силы выпал из диалога со мной: доел намазанную мёдом хлебную корку.
Служитель Хакин изобразил на лице блаженство.
– Ваш хлеб действительно вкусный, мастер Карп, - сказал он. – Это я говорю вам, как человек, проживший не один год в Норвиче – я там учился. В столице царства мне приходилось пробовать выпечку разных мастеров. Но ни одна из них не показалась мне столь же восхитительной, как этот ваш хлеб. Вы удивили меня, мастер Карп. Не думал, что в Персиль действительно мог приехать настоящий мастер-кулинар. Позволите?