Пелевин и пустота. Роковое отречение (сборник)
Шрифт:
– Ещё бы! Соколович знает об отречении Анны?
– Нет.
– Нужно довести до него эти сведения, но осторожно, так, чтобы он думал, что это его находка. Где само отречение так и не установили?
– У кого оно сейчас – неизвестно. Отречение исчезло и пока не удаётся найти его.
– А если подделать?
– Можно… Но вдруг кто-то пустит в ход настоящее? Лучше бы всё-таки найти. Следы-то остались. Оно было у русской партии, которая, объединившись с Паниным, пыталась сместить с трона Екатерину, когда исполнилось
– Мы так и не выяснили, почему этот заговор тогда провалился?
– Теперь уже все известно. Предал один из секретарей Панина. Но сорвалось все по неожиданным обстоятельствам. Кто-то убил подполковников, которые пообещали вывести утром гвардейские полки к Зимнему дворцу. Убил всех пятерых в одну ночь накануне.
– И кто это сделал мы не знаем?
– Не знаем. Скорее всего Потёмкин.
– Сам, собственными руками?
– Он обладает огромной физической силой…
– В постели?
– Не только в постели. В постели последние годы он не силен. И кроме того, Потёмкин, несмотря на свою силу, когда доходит до крови и курицу не зарежет – такое, по крайней мере, складывается впечатление. К тому же в тот день он отсутствовал в Петербурге. Но это могли сделать его люди.
– Так кто же в одну ночь убил пятерых подполковников и сорвал заговор?
– Пока не удалось узнать. Кстати, всех их задушили в постели.
– Надеюсь, не в постели самой Екатерины?
– Нет, в своих собственных постелях. В одну ночь. При- чем не просто удушили – всем им свернули шеи.
– Всем пятерым в одну ночь?
– Да, всем в одну ночь. Впрочем, шеи свернули четверым. Пятого убили, при попытке схватить его, люди Шешковского – это глава тайной полиции Екатерины. Кто свернул шеи остальным – неизвестно. Видимо, кто-то из людей Потемкина…
– Нужно обязательно узнать, кто это сделал! Ведь этот кто-то, а, скорее всего, это не один человек, и они могут вмешаться в события и сегодня. Нам нужно предусмотреть любые неожиданности, исключить любой риск! Время может ускориться. Россия далеко от Парижа, но именно она может стать тем подводным камнем, на который налетит наш корабль, а этого нельзя допустить ни в коем случае…
После этих слов говорившие умолкли, словно обдумывая все, что сказали друг другу.
2. Убить с оглаской
Cherchez la femme.
Ищите женщину.
После короткой паузы разговор возобновился.
– Возникло ещё одно обстоятельство…
– Какое?
– Судьбу России, возможно, будет определять не фаворит, а фаворитка…
– Вот как! Лесбиянка?
– Нет, речь о фаворитке великого князя Павла.
– Но у него
– С появлением этой фаворитки эти шансы очень сильно возросли. Судя по тому, что о ней известно, она может возвести на престол кого угодно.
– Кто она? И откуда вдруг появилась?
– Выпускница Смольного института благородных девиц.
– Институтка?
– Выпускница института. Фрейлина при малом дворе.
– Сколько ей лет?
– Семнадцать.
– И она имеет такое влияние?
– Великий князь полностью в её власти.
– Но семнадцать лет… Нужен опыт, деньги, в конце концов… Она богата?
– Совершенно без средств.
– На чем же основана уверенность в её силе и возможностях?
– На сообщениях N. Он никогда не ошибается. Он знает Россию как никто другой. Он пережил двух императоров и трёх императриц. В его оценках я не сомневаюсь.
– Да, я знаю. И N считает…
– N считает, что эта девушка…
– Девушка?
– Да, великий князь влюблён в неё платонически.
– Вот как?! Да, такое возможно только в России! Рядом с гаремом фаворитов матери императрицы – платоническая любовь сына, рвущегося к престолу!
– Ну, может не совсем платоническая…
– Ага, так всё-таки не платоническая?
– Пока платоническая. Павел не чужд телесным радостям – жена его на пятой беременности. Как у него сложится с фавориткой – легко догадаться. Её, как говорят, мечтают уложить в постель все донжуаны Петербурга. А у Павла таких возможностей значительно больше… А что делать с ней в постели он, в отличие от шведского короля Густава, знает не понаслышке… N, судя по донесению, сам без ума влюблён в эту фаворитку.
– N?
– N. Его донесение написано слогом восточного поэта, воспевающего розу своего сердца.
– Но… Сколько же ему лет?
– Около девяноста.
– Около девяноста?
– Никак не меньше, ведь он когда-то был приставлен ещё к Петру I.
– И он влюблён?
– Да, пылко и страстно, поверь моей способности по донесениям определять состояние, в котором находится пишущий.
– Верю. Мы не раз убеждались в этой твоей способности.
– Донесение N написано даже слегка изменившимся почерком – летящим, помолодевшим.
– Вот как… За ней кто-то стоит?
– Никого.
– Это точно?
– Точно.
– Хорошо. Что же она хочет? Каковы ее цели?
– У нее нет никаких целей.
– Но она оказывает влияние на великого князя? У нее должны быть какие-то цели. Если она их не осознает, мы все равно должны их понять.
– Они известны.
– И?
– Добро и справедливость, благо и величие России.
– Ого! У семнадцатилетней институтки!
– Она влияет на великого князя, но ее собственные представления во многом сформировались под его же влиянием.