Пенальти
Шрифт:
— Несмотря на победу, которая гарантировала команде участие в европейском кубке, у вас тут довольно удрученный вид.
Малитран бросил взгляд на фотографию.
— Это еще один повод для расстройства. Нужно укреплять команду. И именно в этот момент наш мэр-депутат объявил мне, что субсидии клуба не будут увеличены, чтобы не повышать местные налоги.
Доминик не проявила сочувствия.
— Это все?.. А не упрекал он вас также в тех упущениях, которые обнаружила налоговая инспекция? Это объяснило бы, почему у него на фотографии такой же
Президент покраснел.
— Не говорите мне, что вы знакомы с заключением финансовых органов. Даже я его еще не получил.
Франсуа поспешил ответить.
— Нам известно только то, что согласился мне сообщить месье Жомгард.
Малитран повернулся к нему как ужаленный.
— Он сделал заявление, несмотря на то что мы договорились подождать до завтрашнего вечера и выступить совместно?
Доминик подлила масла в огонь.
— Учитывая его должность, было бы удивительно, если бы он проявил такой дух солидарности.
Досадуя на молодую женщину, которая так настойчиво била в одну точку, Франсуа в то же время не мог не восхищаться ее упорством в стремлении высветить роль каждого участника назревающего скандала. Президент клуба, впрочем, оценил ее по достоинству. В этом обмене ударами спортивный хроникер журнала «Баллон д'ор» казался скорее любителем.
— И какую же позицию может он занять, мадемуазель, если уж вы знаете все?
В теннисе засчитали бы очко. Неотразимый удар.
— Учитывая тот факт, что он и весь муниципальный совет были не в курсе всех этих дел, они снимут с себя всякую ответственность за те промахи, которые могли быть допущены.
Она рассуждала вслух. Но именно таков был смысл заявления Жомгарда. Франсуа понял теперь, что мэр-депутат использовал его в качестве «почтового ящика». Тот хорошо знал, что Рошан после их беседы попытается встретиться с Малитраном. Последний сразу же отреагировал.
— Если я правильно понял, он будет первым, кто потребует головы виновных…
Телефонный звонок заставил их вздрогнуть. Полный чувства горечи хозяин Луветьера раздраженно снял трубку.
— Да, Тай…
Он протянул трубку Доминик,
— Это вас.
Впервые Доминик Патти показалась немного растерянной.
— Но… Никто не знает, где я.
— Там сказали твердо: «Позовите мадемуазель Патти».
Она взяла трубку.
— Алло…
Голос на другом конце провода явно поразил ее и взволновал. Она прикрыла трубку рукой.
— Это тот самый тип, который звонил мне уже дважды.
Видимо, он приказал ей что-то сделать, так как она ответила:
— Хорошо.
Доминик нажала на аппарате кнопку, сделав беседу слышной для всех. Слова незнакомца разнеслись над бассейном, над всем этим райским уголком Луветьера. То был монолог, заглушивший кузнечиков. Рот собеседник, конечно, закрыл чулком или шарфом, чтобы исказить голос.
— Президент Малитран, мы могли бы, разумеется, передать нашу информацию для всей прессы… Визит мадемуазель Патти и месье Рошана — лишь пример того шума в
Франсуа снова испытал неприятное ощущение, будто его используют для каких-то целей, и спросил:
— Как вы узнали, что можете найти нас здесь?
В трубке раздался короткий смешок.
— Я мог бы спросить мадемуазель Патти вчера утром, когда она пришла брать интервью у вас дома. Или вечером, когда вы встретились на террасе пивной «Эсперанс».
Доминик возмущенно воскликнула:
— Черт возьми! По какому праву вы следите за мной? И кто вы такой? Трус, который боится открыть свое лицо?
Ее собеседник не смутился.
— Только не провоцируйте меня!.. И вы должны быть благодарны, что мы выбрали вас из всех ваших коллег. Иные много бы дали, чтобы оказаться на вашем месте.
В этом разговоре с призраком было что-то сюрреалистическое. Молодая женщина взглянула на Малитрана. Настала его очередь вмешаться в беседу. Он решился.
— Чего вы хотите от меня? Если речь идет о шантаже…
Голос сухо оборвал его:
— Твои деньги?.. Нам на них наплевать!
Хозяин Луветьера всегда был мужественным человеком. И сейчас он не проявил никакого замешательства.
— Я знаю… Вы предпочитаете добраться до моей шкуры.
Ответа не последовало. Доминик едва слышно прошептала:
— «Мы», «сказать»… Он с кем-то советуется.
Голос невидимки прозвучал снова.
— Что касается вашей тачки… это была ошибка.
— Спасибо, что вы это признали, — иронически заметил Малитран. — А если это вы подтолкнули бедного Пере к самоубийству, то должны также извиниться перед ним.
«Фантому предлагают извиниться перед трупом, который лежит в морге с пулей в голове, — подумал Франсуа. — Словно в пьесе Ионеско…»
Незнакомец нетерпеливо воскликнул:
— Хватит болтать!.. На пресс-конференции, которая намечается после похорон, вы подадите в отставку. Или же мы выложим все карты на стол. И не в узком кругу. И тогда, поверьте мне, налоговая инспекция, ваши коллеги и даже ваша паства не позволят себя морочить… Они вас распнут. Меня удивит, если вам позволят опять опустить свой зад на трибуне стадиона не в качестве простого зрителя. Не говоря уж о риске сесть в тюрьму.
Кровь отхлынула от лица Пьера Малитрана.
— Вы меня не запугаете.
То, что он боялся каких-то разоблачений, не вызывало сомнения. В противном случае он бы воскликнул: «Валяйте! Пожалуйста!» И пригрозил бы привлечь своих преследователей к суду. Ничего подобного не произошло, но Франсуа почувствовал, что, даже припертый к стене, Малитран будет биться до последнего патрона. Человек, который своими руками сколотил целую региональную империю, никогда не уступит под принуждением.
Особенно если ему грозят отлучением от мира футбола, которому он ревностно служил. Их невидимый собеседник также, очевидно, ощутил эту решимость, ибо выложил новое свидетельство своей глубокой осведомленности о каких-то секретах.