Пендервики на Чаячьем Мысу
Шрифт:
– Опять сейчас начнёшь говорить, что, пока тебя не будет, я должна служить примером для младших?
– Опять начну, – подтвердила Розалинда. – И не топай так, пожалуйста… спасибо. Давай ещё раз проверим: я всё тебе рассказала про Бетти, ничего не упустила?.. Да, я объясняла, как расчёсывать ей волосы?
– Сто раз объясняла, – с достоинством ответила Скай. – Но я вообще-то в курсе, как расчёсывают волосы.
Вообще-то конечно, подумала про себя Розалинда. Вот только у самой Скай волосы светлые, прямые и гладкие, и расчёсывать их легче лёгкого. А у Бетти, как и у Розалинды, и у Джейн – тёмные, густые и кудрявые, их ещё попробуй прочеши, особенно когда они стали такие длинные. Но тут Розалинда сама виновата, потому что она
– Скай, но ты постараешься обращаться с ней бережно, да? Не будешь от неё отмахиваться – даже если думаешь в этот момент про математику, или про звёзды, или про что ты там всё время думаешь… И если она заплачет, ты не выйдешь из себя?
– Не выйду. Я работаю над самообладанием и стараюсь всегда держать себя в руках, – ответила Скай с ещё б'oльшим достоинством. – Буду обращаться с Бетти как с хрустальной вазой. Хочешь, могу сбегать за складным ножиком и поклясться на крови?
– Спасибо, не надо на крови. – Розалинда и без клятв понимала, что Скай будет стараться изо всех сил. Да и, в конце концов, с ними же едет их чудесная, самая лучшая на свете тётечка Клер. Конечно, опыта у их тёти маловато, потому что своих детей у неё нет, – и хотя серьёзного ущерба никому из племянниц её опека пока что не нанесла, но однажды, когда Розалинда была ещё маленькая, тётя Клер почистила ей зубы шампунем. А поцарапанную коленку Скай она помазала зубной пастой. И с обувью у неё неважно. Точнее, не у неё, а у детей, на которых она эту обувь надевает – а потом выясняется, что правая кроссовка на левой ноге, а левая на правой. Розалинда представила, как Бетти, прихрамывая, бредёт по штату Мэн и изо рта у неё ползут пузыри от шампуня, – бр-р-р!
Дверь снова открылась, и в комнату вошла Джейн, ещё мокрее мокрой Скай, – волосы слиплись колечками, стопка книг под мышкой.
– Где Бетти? – встревожилась Розалинда.
– Да вот же она! – Джейн обернулась, но пятилетней сестрёнки за её спиной почему-то не оказалось. – Ах да, она сказала, что сначала заглянет к себе в комнату. Как ты думаешь, Розалинда, Ианта не будет возражать, если я позаимствую у неё несколько книжек? Хочу взять их с собой в Мэн.
Просмотрев названия на корешках, Розалинда решила, что ей и самой ещё рановато такое читать, а про Джейн, которой всего одиннадцать, нечего и говорить.
– Джейн, это взрослые книги. Зачем они тебе? – Розалинда повертела в руках томик с названием «Директорская дочь» [2] .
– Они же про любовь, – ответила Джейн таким тоном, будто это абсолютно всё объясняет.
– Джейн у нас теперь собирает материал для очередной «Сабрины Старр». Она считает, – Скай прижала обе руки к груди с видом кинодивы, которая вот-вот лишится чувств, – что Сабрине пора влюбиться.
Сабрина Старр была героиней книжек, регулярно выходивших из-под пера Джейн. До сих пор Розалинде казалось, что Сабрина особой влюбчивостью не отличается. Да и когда ей было влюбляться, если она постоянно спасала всех подряд, от сурка до археолога. Вот и пусть кого-нибудь поспасает ещё пару недель, думала Розалинда. Совершенно не обязательно, чтобы Джейн в штате Мэн «собирала материалы» о любви: Розалинда предпочла бы знать, что у неё есть надёжная застаршая в резерве.
2
Розалинда права: шестнадцатилетнюю героиню этой книги британской писательницы Джейн Гардем (по-английски книга называется Bilgewater, 1977) волнуют вполне взрослые проблемы.
– Нет, Джейн, я думаю, что
Давно пора было начинать, но Бетти всё не шла.
– Куда она подевалась? – не выдержала Розалинда. – Пойду приведу.
Идти было недалеко – несколько шагов по коридору. Открывая дверь Беттиной комнаты, Розалинда, естественно, ожидала увидеть младшую сестрёнку в чистой пижамке с дельфином. Но вместо сестрёнки на полу посреди комнаты стоял распахнутый чемодан, почему-то пустой. Точнее, не совсем пустой: в нём, уютно свернувшись, спал Азимов – оранжевый кот Пендервиков. Вещи, аккуратно сложенные в чемодан ещё днём, теперь валялись на кровати, а между ними валялся мокрый Пёс и радостно грыз новую щётку для волос, которую Ианта подарила Бетти специально для поездки.
И ещё Розалинда успела заметить, как дверца стенного шкафа пытается сама собой закрыться.
– Бетти, я знаю, что ты тут, – сказала Розалинда.
После долгого молчания из шкафа долетел вопрос:
– А откуда ты это знаешь?
– Просто знаю. Послушай, тебя там все ждут. У нас же совсеспен, ты разве забыла?
– Я не забыла. Но мне можно не ходить на совсеспен. Потому что я никуда не еду.
Розалинда свернула подобранный с пола купальник в красную полоску, уложила его в чемодан рядом с Азимовым и спросила:
– Это из-за того, что Скай и Джейн тебя так неудачно искупали?
– Нет, они меня удачно искупали. Вместе с Пёсиком.
– Ну да, это я поняла. – Полосатый купальник скрылся под стопкой сложенных футболок. – Значит, ты опять волнуешься за Азимова? Мы же с тобой уже всё проговорили. Азимов – кот, он не может никуда ехать. Он останется дома. Но Томми будет о нём заботиться. Ты ведь доверяешь Томми, да?
Томми Гейгер, Розалиндин друг и одноклассник, жил в доме напротив. Иногда, правда, Томми выводил Розалинду из себя. Зато с Азимовым отношения у него были прекрасные.
– Да.
– Бетти, я понимаю, ты огорчена, что Джеффри с вами не едет. – Бетти была не просто огорчена. А очень, очень огорчена. Особенно после того, как её только что разлучили с Беном! Она так долго оставалась самой младшей в семье – Пёс и то на год старше, – и вот, когда у неё наконец-то появился младший братик, его вдруг берут и куда-то увозят. – Но всё равно: зачем тебе оставаться дома? Другое дело, если бы тут был Бен…
– И папа с Иантой.
– Да, и папа с Иантой… Но они сейчас в Англии. А к тому времени, как они прилетят, вы уже вернётесь из Мэна.
Говоря, Розалинда тянула Беттину новую щётку на себя, а Пёс на себя. Розалинда победила. Щётка оказалась только чуть-чуть погрызенной и слегка обслюнявленной, поэтому Розалинда вытерла её насухо и тоже бросила в чемодан. Разбуженный Азимов грациозно потянулся и запрыгнул на кровать, где тут же устроился под боком у мокрого Пса и опять уснул. Освободившегося в чемодане места как раз хватило на стопку шорт, две лёгких курточки и ещё один купальник.
– Розалинда, ты уже ушла?
– А ты выгляни и сама увидишь, ушла я или нет. – Носки, трусики, ещё пижамка, ещё несколько футболок – всё, чемодан опять собран.
Дверца медленно приоткрылась, и из стенного шкафа выглянула – да, всё правильно, Бетти, свежевыкупанная и в чистой пижамке. Только кофточка от пижамки надета наизнанку. У Розалинды даже сердце защемило.
– Ты опять укладываешь мои вещи, – хмуря брови, сказала Бетти.
– Послушай, – Розалинда шагнула к сестрёнке и опустилась на колени, – мне тоже очень-очень жаль, что я не еду с вами в Мэн. Но что поделаешь. Анна пригласила меня в Нью-Джерси, и я согласилась. А потом поздно было что-то менять. Но я тебе всё это уже говорила, да? Мы ни разу ещё не расставались так надолго, и я буду ужасно по тебе скучать – но это я тоже говорила, так что ты всё знаешь. Ты знаешь, как я буду по тебе скучать, да?