Пендервики на улице Гардем
Шрифт:
— Дурацкие ацтеки. Дурацкие жертвоприношения. Дурацкая пьеса, — сказала она вслух. — Это всё из-за Джейн!
Конечно, она понимала, что это в ней говорит малодушие. Как же из-за Джейн, когда Скай сама попросила её написать эту пьесу? Вот Джейн и написала.
Она ведь не виновата, что пьеса получилась такая хорошая и её выбрали для постановки. И мистер Балл тоже не виноват, что он выбрал Скай на роль Радуги. Хотя он, наверно, уже сто раз успел пожалеть о своём выборе — он на каждой репетиции хватается за голову. Скай даже поморщилась, вспомнив,
Откуда ей знать, как она должна при этом себя чувствовать? Никто из её знакомых ни разу не приносил себя в жертву. Тем более ради Мелиссы Патноуд. Но и это бы ещё ладно, можно стерпеть, но в последней сцене ей приходится объяснять Пирсону, что он у неё самый разъединственный и что она его любила и будет любить до гроба, маис тому свидетель. В самом конце, правда, она говорит, что решила посвятить жизнь своему народу, а он пускай себе женится на здоровье на возлюбленной сестре её Маргаритке — но разве этого достаточно, чтобы смыть такой позор?
— Возлюбленная сестра моя! Тьфу!.. — Скай принялась сердито разглядывать звёзды в бинокль. Может, всё же вернуться к варианту «сломанная нога»? Она попробовала ещё раз взвесить все плюсы и минусы падения с крыши, но тут на крышу приземлилось что-то мягкое, из темноты вышел Азимов и стал урчать и тереться головой о колено Скай.
— Глупый ты кот! Не понимаешь, что ли: я терпеть тебя не могу, — сказала она, почёсывая кота за ушком. — И домой тебя не потащу, даже не мечтай. Мне ведь не надо сегодня спасаться от тренировки.
Но через минуту выяснилось, что спасаться всё же надо, — из окна высунулась Джейн и спросила:
— Ну что, продолжим репетиции?
— Да, конечно! Я только сбегаю отнесу Ианте её кота.
— Значит, когда вернёшься, ага?
— Ага.
Скай посадила кота к себе на плечо и поползла по крыше в сторону дерева. Она спускалась по этому дереву раз сто или двести, но ни разу с увесистым котом на плече. Ну что ж. Может, он её сейчас поцарапает, она от испуга свалится вниз и сломает себе ногу — и даже не надо будет ничего специально для этого делать! Сразу решится куча проблем. Но, видно, царапаться Азимову сегодня не хотелось, так что, когда Скай добралась до земли, ноги у неё по-прежнему были целы.
— А ещё меня можно укусить, — посоветовала коту Скай. — Будет инфицированная рана, а никто же не станет выталкивать на сцену человека с инфицированной раной!
Увы, кусаться Азимову тоже не захотелось, и вскоре Скай, безнадёжно целая и невредимая, взбежала на крыльцо Ианты и нажала кнопку звонка.
Когда Ианта открыла дверь, на руках у неё висел Бен в пижамке.
— Вот вам ваш Азимов, — сказала Скай. — Он опять залез на мою крышу.
— Ай-яй-яй, Азимов, — покачала головой Ианта. — Бен, скажи ему, что он плохо себя ведёт.
Но у Бена было своё на уме.
— Касивая, — сказал
— Ну вот, опять, — скривилась Скай. — Зачем он так говорит? — Она спустила Азимова на пол и кышкнула на него, чтобы он шёл в дом.
— Но ты правда красивая, — сказала Ианта.
— И вы туда же! Ой, простите… — Скай сообразила, что это прозвучало не очень вежливо. — Просто я не думаю, что я такая уж раскрасавица. И вообще мне это всё равно. Вот была бы я умная — другое дело.
— Мартин… то есть твой папа… говорит, что ты и так умная.
— Он ко мне необъективен, и я могу это доказать. Вот про Бетти, например, он что говорит?
— Говорит, в ней скрыт огромный творческий потенциал.
— Ну вот, видите? Страшно необъективен. И все родители так. — Скай вздохнула. Ианте хорошо, она правда очень умная. И ей это даже не надо доказывать, она ведь уже астрофизик. Никто не потащит астрофизика на сцену, играть в какой-то ацтекской пьесе.
Ианта, кажется, услышала вздох. Во всяком случае, она открыла дверь шире, приглашая Скай войти. Скай так и сделала, решив, что смотреть на Бена в пижамке всё равно лучше, чем репетировать постылую пьесу.
— Как съездила? — спросила Ианта. — Джейн мне говорила, что ты ездила в Бостон, в гости к вашему другу.
— Нормально съездила, спасибо, — ответила Скай и, неожиданно для себя самой, пожаловалась: — Домой только возвращаться не хотелось.
— Не хотелось домой?
— Да нет, вы не думайте, я своих очень люблю и дом люблю. Но через девятнадцать, уже почти восемнадцать дней мне придётся играть на сцене. Главную роль — представляете? Кошмар, в общем.
— А, в той пьесе про ацтеков, — Ианта кивнула. — Да, Джейн мне рассказывала. Но она говорит, что пьеса очень хорошая.
— Конечно, а что же она ещё скажет! — Скай отчаянно захотелось пнуть что-нибудь изо всех сил, она даже начала озираться в поисках этого чего-нибудь, но в чужом доме не всегда сразу найдёшь что пнуть. Дома хоть можно попинать разбросанные вещи Джейн. — Простите, что я сегодня такая сердитая… Я лучше пойду.
— Нет-нет, не уходи, я хочу тебе кое-что показать. Сейчас, я только уложу Бена в кроватку и вернусь. Подожди меня здесь, хорошо?
Но Бен вдруг протянул свои толстенькие ручки к Скай и сказал:
— Утя.
— Или давай так: ты его уложишь, а я пока всё приготовлю… Детская наверху, прямо рядом с лестницей. Как закончишь там — выходи во двор через кухню! — С этими словами Ианта сунула ребёнка Скай и убежала куда-то в глубь дома.
Скай беспомощно смотрела ей вслед. Как держат-то этих младенцев? Когда-то давно она, конечно, брала на руки маленькую Бетти. И то старалась делать это пореже, потому что Бетти каждый раз начинала вопить. А если Бен сейчас начнёт вопить, что тогда?