Пендервики на улице Гардем
Шрифт:
От окна, где стояла Скай, донёсся хмык, но Джейн решила оставить его без внимания.
— И всё же король и королева чувствовали, что им чего-то не хватает. Наконец королева сказала: «Нам нужна ещё одна принцесса. Такая, чтобы… чтобы…»
— Чтобы что? — спросила Бетти.
— Ну, чтобы она умела то, чего не умеют остальные три.
— И что же это такое? — опять встряла Скай. (Хотя могла бы и не встревать, раз уж помощи от неё никакой.)
— Она умела понимать животных, — сказала Бетти.
— Точно! — воскликнула Джейн. — Королю
Дверь отворилась, и вошла Розалинда. Вид у неё был как у привидения, бредущего неведомо куда и откуда.
— Розалинда вернулась! — Бетти кинулась к старшей сестре.
— У тебя листья в волосах, — сказала Скай.
Розалинда провела рукой по волосам и, кажется, удивилась: да, и правда листья. Она принялась выдёргивать листья из волос и бросать их на пол.
— Где ты была? — спросила Джейн.
— Не знаю. Ходила где-то, сидела, лежала — не помню.
Зато Бетти было всё равно, где Розалинда была и что делала. Главное, что теперь она здесь.
— Папа читал мне про Капитана, — сообщила она. — А потом я захотела рассказ, и Джейн мне рассказала про принцесс. Но я ещё хочу твой рассказ.
— Хорошо, малыш. — Розалинда опустилась на кровать Скай. — Только подожди минутку.
Скай и Джейн тоже были рады, что Розалинда вернулась домой, — ничего, что из неё листья сыплются, пусть. Она же старшая из сестёр Пендервик, и самая надёжная. В трудные времена надёжные люди должны быть со своими ближними, чтобы поддерживать их и направлять. А не убегать, хлопая дверью, из дому. Вот только почему-то сёстры сейчас не чувствовали, что Розалинда готова их поддерживать. Наоборот, ей, кажется, самой требовалась поддержка.
— Рози, твой ананасовый перевёртыш — такая вкуснотища! — сказала Джейн. Запустив руку под кровать, она выудила оттуда нечто завёрнутое в липкую бумажную салфетку. — Я утащила для тебя кусочек.
— Нет, нет, не хочу! — Розалинда отчаянно помотала головой, отчего последний запутавшийся у неё в волосах листок мягко спланировал на пол. После этого она опять замолчала.
Теперь была очередь Скай.
— Ерунду они какую-то придумали, да? Ну, насчёт папы…
— Ерунду? — взвилась Розалинда. — По-твоему, то, что папа собрался бегать на свидания, это… ерунда?
— А разве нет? — пробормотала Скай, смущённая напором сестры.
— Нет! Это не ерунда. Это гораздо хуже. Сама подумай: а если он и правда в кого-нибудь влюбится? Так у нас, чего доброго, появится… — Розалинда сердито дёрнула плечом, но не договорила.
— Мачеха, что ли?
— Мачеха… — Кажется, такая мысль не приходила Джейн в голову.
— А вы вспомните Анну, — подсказала Розалинда.
У её подруги Анны была прекрасная нормальная мама, но папа — хуже некуда: вечно женится, разводится, влюбляется, женится, и опять всё по новой. Эта история тянулась и тянулась и повторялась уже столько
— Чего ради мы должны её вспоминать? — возмутилась Скай. — Наш папа нисколечко не похож на Анниного!
— Ну не похож. — Розалинда как будто слегка устыдилась.
— Ой, — сказала вдруг Джейн. — А противного Декстера помните? Бедному Джеффри из-за него вообще пришлось уехать из дому!
С мальчиком Джеффри сёстры познакомились во время летних каникул. А противный Декстер ухаживал за миссис Тифтон — мамой Джеффри. Миссис Тифтон и сама, конечно, хороша, но Декстер — это такой кошмар, что Джеффри предпочёл учиться в школе-интернате в Бостоне, лишь бы не жить с ним под одной крышей.
Скай поняла, что пора вступаться за папину честь.
— Эй, что это вы такое несёте? Ну как можно нашего папу сравнивать с миссис Тифтон?
Бетти очень старалась уследить за разговором. Но хотя она не меньше сестёр любила Джеффри и не любила Декстера и миссис Тифтон, она никак не могла понять, какое все они имеют отношение к их папе. И к каким-то свиданиям. Честно говоря, у неё сейчас совсем ничего не получалось понять, потому что она очень, очень устала. Она уснула бы не сходя с места, если бы Розалинда рассказала ей наконец вечерний рассказ. Хотя бы малюсенький вечерний рассказик. Лучше всего про маму.
— Розалинда, пожалуйста, — попросила она.
Но сёстры продолжали спорить.
— Скай права, — говорила Джейн. — Наш папа никогда не влюбится в какого-нибудь ужасного Декстера — ну, то есть не в Декстера, а в женщину, но такую же ужасную…
— Ну и что? — Розалинда пожала плечами. — Эта женщина может быть не такой ужасной, как Декстер, и всё равно ужасной.
— Декстер, Шмекстер, — проворчала Скай. — А я доверяю нашему папе и точка, понятно? И, кстати, вы обе как будто забыли: это же всё мама придумала, а не кто-нибудь.
— Я не забыла. Но мама была не права.
— Розалинда! — изумлённо вскрикнула Джейн. Их мама всегда была права, все сёстры это знали.
— Да. Она была не права. — Розалинда отвернулась и стала смотреть в окно.
Ах, как всё это Бетти не нравилось! Ей не нравилось, что Розалинда её как будто не замечает. Не нравились листья, которые упали на пол, и теперь на половине Скай получился беспорядок. А больше всего ей не нравились эти разговоры про то, что мама была не права. Теперь Бетти хотела только одного: вернуться туда, где её ждёт верный Пёс. В свою комнату, в свою кроватку. И если Розалинда не хочет пойти с ней — значит Бетти пойдёт одна. Она потянула за собой красную тележку, но колесо зацепилось за стопку книг. Бетти потянула сильнее, и тогда тележка перевернулась, и поднять её никак не получалось, а слёзы уже текли так сильно, что Скай их сейчас увидит и обзовёт Бетти плаксой… Но тут Розалинда наконец подхватила её на руки, прижала к себе и стала говорить хорошие, ласковые слова.