Пенелопа лайф
Шрифт:
Олег одевался и пытался понять слова любимой.
– Интересно, а согласится ли с твоим планом Борис?
– пусть только попробует не согласиться!- Возмутилась Пенелопа, завязывая свои кудрявые волосы в два хвостика.
– Скажи, что я в него Федю брошу! Он согласиться. Иди и пришли сюда Лию. Хватит им блаженствовать, пора работать. А я пойду и срежу остатки платья с Виктории… Дальше надо приготовить настой для неё…. Дальше напоить её этим настоем. Ой, сколько же надо сделать?!
– Она замолчала, заметив немое удивление на лице Олега.
–
– Проговорил он, направляясь к лестнице на второй этаж.
– Я чувствую, что она мне необходима. Я перестал тебя понимать…
– Сейчас главное, что бы ничего ни поняла Виктория, а для этого нам надо новое платье для неё, моя настойка и… Лукас Ксенакидис.
Олег замер посередине лестницы и вопросительно посмотрел на Пенелопу. Она раскинула руки в стороны и ответила.
– А, что делать, если она в него влюбилась?
– В кого? В Ксенакидиса? Этого грека с греческих островов? Секретаря твоего Николаса Парагиса?!
– Да, представь себе. Греки любят русских! Русские влюбляются в греков? Такой вот парадокс!
Через час, Борис со специальными инструкциями был отправлен в город для покупки платья Виктории. Диваны в гостиной были восстановлены. Порядок восстанавливался Лией и Пенелопой. Олегу было дано задание, отловить ежа Федю.
Сначала он его не мог найти, затем не мог поймать, и только общими усилиями, ёжик был загнан в большую коробку и спрятан в одном из шкафов на кухне.
На кухне готовились две настойки: одна для Виктории и вторая «козлиная настойка» для всех, для прояснения мозгов в голове.
Большая бумажная картина с изображение греческой фрески была тщательно скручена в большой рулон и спрятана на чердаке дачи.
Борис возвратился с новым платье для Виктории через час, когда «козлиная настойка» была готова.
– В магазине меня посчитали маньяком и чуть не сдали в полицию! И я могу их понять. К ним в магазин пришёл мужчина с куском ткани, напоминающим переднюю часть платья с вырезанной большой дырой в районе живота. Платье было всё в красных пятнах… Так он ещё требует продать ему точно такое же, но только целое платье! Представляете их лица?! - С возмущением рассказывал он о своих приключениях.
– Если бы не Лариса, …- Борис на мгновение замер и подарил извинительную улыбку своей Лии, - … это моя знакомая! Она убедила продавщиц, что я не преступник, и помогла приобрести это платье.
Пенелопа быстро рассмотрела платье и восхитилась.- Молодец, Борис! Это то же платье! А теперь нам надо его надеть на Викторию, но сначала напоить её моей новой настойкой.
– Ты уверена, что это надо сделать?
– Спросил Олег с извинительной улыбкой.
– Может, настоек с неё уже хватит? Итак, спит почти двенадцать часов.
– Так и должно быть.
– Решительно ответила Пенелопа.
– А моя новая настойка её откроет …для любви. Она не видит её, потому что …зажата! Она любит, и боится себе в этом признаться! Это же плохо.
– Она увидела непонимание на лицах своих друзей и решила объяснить.
– Ну, вспомните рецепт почтальона Печкина! Он был плохим, пока у него велосипеда не было. А, когда он получил велосипед, то… изменился.
– Понятно.
– Качнул головой Борис.- Ты приготовила для неё велосипед?
–
– Нет!
– Воскликнули все в один голос, отрицательно мотая головой.
– Пусть всё достанется Виктории.
– Подытожил всеобщий отказ Олег.
– Ей он более нужен, чем нам. У нас у каждого уже есть по… велосипеду.
Лия и Пенелопа с трудом напоили Викторию новой настойкой и облачили её в новое платье. Девушки расчесали ей волосы, красиво уложила на кровать, немного прибрались в комнате, убирая следы «своего преступления» и вернулись в гостиную.
– Всё наша царевна готовка, осталось только привезти сюда принца для неё.
– Сказала Пенелопа, опускаясь на диван, рядом с Олегом.
– Значит, готово всё?
– Спросил Олег.
– Кроме наших мозгов… Мы вот здесь сидим и ничего не понимаем в твоих действиях. Так, что объясняй.
– Всё очень просто. Когда проснётся Виктория, то вам всем надо будет её убедить в том, что весь вчерашний вечер, в котором она участвовала, был… её сном.
– Ничего себе задачка?
– Воскликнул Борис.
– И как нам это удастся? Это же Виктория! Её в жизни никто и никогда не смог обмануть! А мы сможем?
– Сможете.
– Усмехнулась, и дала разъяснения.
– Платье её … без дыры на животе. Совершенно чистое и почти новое. Голубой камень я вынула из её пупа. С ним проблем не будет. Гостиная эта не напоминает восточный шатёр. Она такая, как была всегда. И в ней нет никакой картины с греческой фреской. Твоя подружка Лия, - обратилась она к Борису, - немного не такая, какой её помнит Виктория, и к тому же не картавит. Убедите её в этом. Запах корицы из гостиной мы выветрили, потратив на это целый флакон освежителя воздуха с запахом полевых цветов.- Пенелопа прищурилась и посмотрела на Олега.
– Ежа Федю она не найдёт. Мы его спрятали. Мы с Лией всё предусмотрели! И к тому же приеду я – твоя секретарша, с Лукасом Ксенакидисом. А, когда появимся мы, о вас и о своём якобы сне, она позабудет. Можете мне поверить!
– Дорогая, - произнёс Олег, целуя Пенелопе носик, - ты напои нас «козлиной настойкой» и повтори свой план ещё раз. Только тогда мы его поймём и … осуществим.
Пенелопа вздохнула и встала с дивана.
– Да, чувствую, что без неё не обойдёмся. И к тому же пора звонить Сан Санычу. Он должен отвезти меня домой для встречи с Лукасом Ксенакидисом. Ему тоже надо дать наставления…
Виктория спустилась в гостиную, когда Пенелопы уже в ней не было, а Олег, Борис и Лия, сидели на диване и пили кофе. «Лица» на девушке не было. Она смотрела на всех с непониманием, передвигаясь по гостиной медленно с опаской.
– Виктория!- Воскликнул Олег, замечая её, - наконец-то ты проснулась. Мы уж хотели тебя будить. Ты проспала почти двенадцать часов. Так устала?
– Он встал с дивана, подошёл к девушке и приобнял её за плечи.
– Ты какая-то странная? Да и не мудрено. Тебя надо накормить завтраком, сразу лучше станет. Лия, - обратился он к девушке, сидевшей рядом с Борисом на диване,- приготовь для Виктории омлет. Ты же любишь омлет, Вика, я это помню.
– Олег дождался, пока она кивнёт, и продолжил говорить.
– Вчера ты отказалась от еды, и только пила. Мы никак не могли тебя уговорить поесть. Ты очень хотела плова, просто требовала его, … а у нас были только закуски.