Пенсия не повод для печали
Шрифт:
— Скучные вы, а вот я выпью, — Татьяна Николаевна смерила соседок обиженным взглядом и уже собиралась осушить свой стакан, но его выбил из её рук толстый, пушистый кот рыжего окраса.
— Хватит уже, я тебе спиваться на радостях не позволю, — недовольно зашипел котяра. — За тобой глаз да глаз нужен.
— Ну, Барсик, ну не вредничай, дай бабушке выпить.
— Нет, и не Барсик, а Барс Великолепный.
— Прекрасное имя, — закивал Бегемот, наблюдая за этой картиной и радуясь, что ему попалась вполне адекватная хозяйка, за которой не нужно приглядывать. — Позвольте представиться, я Бегемот.
— Рад
— Я тоже, — на скамейку запрыгнул тощий сиамский кот. — Я Рамзес, напарник Светланы.
Коты явно сразу же поладили друг с другом, что не могло не радовать новых соседок, которым предстоит вместе обучаться непростому искусству бытовой магии.
— Давайте лучше чаю попьём, — предложила хозяйка, — помнится, где-то здесь самовар был.
— Эта идея мне нравится намного больше, — улыбнулась Светлана Игоревна, радуясь, что вторая её соседка и однокурсница намного спокойней.
— Так и быть, и я к вам присоединюсь, но на выпускной мы с вами точно выпьем! — Татьяна Николаевна, наконец, позволила своему коту убрать бутылку самогона подальше.
— На выпускной можно, — улыбнулась Виктория Михайловна, ставя на стол горячий самовар. Хорошо, что он оказался электрическим, с настоящим бы она точно не справилась бы. — Ну, а пока давайте познакомимся поближе, раз уж мы теперь и соседки и однокурсницы.
— Я не против, — пожала плечами Светлана Игоревна, наслаждаясь горячим чаем с мёдом и капелькой молока. — Даже не знаю с чего начать… Мне пятьдесят семь лет, я всю жизнь проработала в библиотеке, среди книг и пыли.
— Похоже, тебе не сильно-то нравилась работа, — покачала головой Татьяна Николаевна.
— Дело не в этом, — отмахнулась от неё пожилая женщина, неприязненно морщась. — Мне нравилась моя работа, просто я слишком много упустила. Ни семьи, ни детей, я совершенно одна в этом мире… вот только Рамзес у меня и есть.
— Печально, — вздохнула Виктория Михайловна, размышляя о том, что её жизнь не такая уж плохая, как она думала. Бывает и хуже, у неё хотя бы дети и внуки есть. Хоть какие-то, но есть.
— Да, но теперь моя жизнь, обещает быть намного интересней, — натянуто улыбнулась Светлана Игоревна, хотя в её глазах застыла печаль. Для неё эта академия была последней надеждой на то, что жизнь хоть немного изменится в лучшую сторону, и не будет больше этого щемящего чувства одиночества, когда не с кем поговорить, разве что с котом. Но вот отвечать Рамзес стал только в этом волшебном лесу, а там… в городе она была совершенно одна.
Повисло тягостное молчание, каждая женщина думала о своём, их жизни сложились по-разному, но было у них кое-что общее, они всё ещё надеялись на то, что в жизни могут быть чудеса.
— Да ладно тебе, — неожиданно нахмурилась Татьяна Николаевна, которая до этого момента всё время улыбалась. — Уж лучше быть одной, чем как я.
— Да, и что же может быть хуже? — фыркнула Светлана Игоревна, поправляя
— Я всю жизнь прожила в деревне, воспитала трёх прекрасных сыновей, ни в чем им не отказывала… Вот только когда муж умер, жизнь пошла под откос. Через три года после смерти Николая... погиб старший сын, средний уехал в другой конец страны и позабыл обо мне… за пятнадцать лет ни одного звонка, ни одного письмеца, ничего! Если честно, я даже не уверена, что он жив. А как выяснить, что с ним, не знаю. Обидно, я всегда любила своих детей, а в итоге — не нужна им и только мешаю, — пожилая женщина вытерла украдкой слёзы, проступившие на глазах, а Барсик только покачал головой. Если бы он мог помочь ей, то давно бы объяснил этим людям, что так себя вести нельзя!
— А как же младший сын? — Виктория Михайловна подлила чаю в опустевшую чашку соседки и ещё раз задумалась о том, что у неё не всё так плохо.
— А что младший, — вмешался в разговор кот, раздраженно точа когти о деревянный стол. — Гад он и редкостная мразь!
— Не надо, Барсик, — тяжело вздохнула Татьяна Николаевна.
— Что не надо, это всё правда, — не унимался кот, гневно сверкая синими глазами. — Женился, привёл свою любимую в дом, и вдруг осознал, что ему стало тесно. Мать родную выживать стал. И главное, когда пенсию она получает, так сразу же рядом с ней вертится, чтобы всё забрать. А в остальное время и не нужна она. Да моя Таня у них на положении хуже, чем прислуга!!!
— Не думала, что такое действительно бывает, — Светлана Игоревна сочувствующе посмотрела на свою соседку.
— Всякое бывает, — снова улыбнулась пенсионерка, которая не желала сдаваться и унывать. Она верила, что если будет улыбаться, то однажды всё наладится. Так и произошло, когда она увидела это странное объявление, которое стало для неё спасением. — Хорошо, что здесь общежитие есть, мы с Барсиком… ой, прости, с Барсом Великолепным здесь останемся.
— Всё настолько плохо? — ужаснулась Викория Михайловна, не зная, как помочь новой подруге. Да, именно подруге, ведь эти две женщины понравились пенсионерке, у которой не так уж много в жизни было хороших друзей, так что разбрасываться ими она не станет.
— Да, жить нам негде… возвращаться домой мы точно не можем, — обречённо вздохнула Татьяна Николаевна. — Ну, а у тебя что?
— Судя по всему у меня всё хорошо, есть дочь, есть внуки… они меня не обижают, даже любят, вот только я им не нужна… нет, если есть какое-то дело, то они сразу же обо мне вспоминают… раз в неделю звонят, проверяют жива ли я, но, по сути, мы чужие люди.
— И всё же жаль, что мы решили не пить, — усмехнулась Татьяна Николаевна, пытаясь взглядом найти надежно спрятанную бутылку.
====== Начало новой жизни ======
Виктория Михайловна вернулась домой уже поздно вечером. Уставшая женщина с трудом переставляла ноги, а потому войдя в квартиру, сразу же рухнула на пуфик, стоящий в прихожей и поспешила скинуть с дрожащих ног туфли. Какое же это наслаждение! И почему по улице нельзя ходить в мягких тапочках?
— Надо будет завтра надеть обувь поудобней, — тихо простонала пенсионерка, понимая, что туфли не самая лучшая обувь для того, чтобы гулять по лесу. — Да и вещи собрать нужно.