Пентаграмма
Шрифт:
— Поцелуй же меня, дорогая! И расскажи, как скучала эти полтора года.
— Да пошел ты! — и она плюнула ему в лицо.
Риз отпустил её, затем медленно вытер лицо, а потом, размахнувшись, со всей силы ударил Мирру по лицу. Девушка свалилась на ступеньки и не шевельнулась. Но стук её сердца подтвердил, что она жива.
Ну что ж, большего ему и не требовалось. Аббадон оценит его работу, а если нет, то есть и повыше начальство, которое тоже не желает, чтобы Шейн рожала ребёнка. Подхватив её на руки, пока самые смелые из городских жителей не заметили их, Риз переместился в свои апартаменты.
Положив девушку
Присев на кровать, он легко ударил её по щеке, заставляя прийти в себя. Когда глаза девушки раскрылись, а потом и вовсе расширились, она открыла рот, что бы закричать, но всего одно простое заклинание — и из её прелестного ротика не вырвалось ни звука.
— Не шуми, любовь моя. Зачем нам с тобой лишние разборки?
Он поднялся с кровати, злорадно наблюдая, как в её глазах поселяется паника. О, да! Это второе так любимое им чувство. Сначала страх, а потом на смену ему приходит паника, осталось довести её до третьего состояния. Ужас. Вот чего он добивался, чтобы эта сучка почувствовала его. Потому что это самое любимое его чувство сейчас.
— Я, как и должен был, передам тебе эту чёртову штуку, — он усмехнулся своей шутке и продолжил, — но сначала мы отлично повеселимся.
Повернувшись к ней спиной, Риз взял в руки маленький серп. Держа вещицу опущенной, он подошел к девушке, и только когда она заметила, что у него в руке, в её глазах появилось то самое, чего он так добивался. Ужас. Они были расширенны от ужаса, и это было самое замечательное ощущение.
Подняв серп, он провёл лезвием по её бедру. Остриё тут же пустило кровь, и Риз оскалился. Девчонка так и не могла кричать, но потому, как её крючило, он понял, что ей больно. Это хорошо, развернув серп загнутым концом, он вогнал его ей в плоть. Мирра выгнулась на кровати, натягивая оковы. Он же достал лезвие и, облизав кровь, снова воткнул ей в бедро, но уже пятью сантиметрами ниже. Потом он приподнял ей ногу, и резанул по сухожилию, так, что бы она не смогла встать на ноги. Затем серп ему надоел, и Риз взял щипцы.
— А теперь я бы хотел проверить, насколько далеко запускал свои конечности Белиал.
Казалось, её глаза могут вылезти из орбит, когда он раздвинул её ноги, и, разорвав её трусики, приблизил щипцы к интимному месту. Стоило стали коснуться плоти, как девчонка начала дёргаться на кровати, извиваясь.
— Прости любовь моя, я не подумал, что холодный металл будет неприятен, сейчас мы это исправим.
И Риз подошел к камину в стене, опустив щипцы в огонь, он обернулся к девушке.
— Я
Она только качала головой, следя округлившимися от ужаса глазами, как сталь раскаляется и становится красной.
— Ах да, ты не можешь говорить, — он прошептал заклинание, и в комнате послышался хриплый голос девушки.
— Риз, умоляю, не надо.
— Так! Я освободил твой рот, что бы получить ответ на вопрос, а не для того, что бы ты молила о пощаде. Так почему ты кувыркалась с молокососом вместо Азазеля?
— Откуда ты знаешь? — прохрипела она.
— Я очень много знаю теперь, — проговорил Риз, и, убедившись, что щипцы достаточно раскалились, он подошел к ней, — все свои знания я получал здесь, — он обвёл комнату щипцами и снова оскалился, видя, что она проследила за раскаленной железякой.
— Я не могла сопротивляться Белиалу, он применял на мне своё внушение, — проговорила девушка, не отрывая взгляда от красного металла.
Риз улыбался, когда обходил её, и, оказавшись напротив её раздвинутых ног, он вогнал щипцы во влагалище. Девушка закричала, но всего на секунду, а потом отключилась.
Риз убрал раскаленную вещицу, а по комнате распространился запах горелой плоти. Да, это был истинный аромат Ада. Но оставалось одно неудобство. С бессознательным телом было неинтересно развлекаться.
— О, нет! Не так быстро, детка. Я только начал развлекаться.
Откинув щипцы в сторону, он подошел к ней и снова похлопал по лицу. Девушка застонала, но не пришла в себя. Он снова ударил её и опять без результата.
— Проклятье! Так неинтересно, Мирра, давай, приходи в себя.
Когда её ресницы дрогнули и глаза открылись, Риз опять оскалился и прошептал заклинание, снова лишающее её голоса.
— Вот так намного лучше, я хочу, что бы ты чувствовала все, что я делаю с тобой.
Он опять взял в руку щипцы, правда, они уже подостыли, и Ризу пришлось вернуться к камину. Снова раскалив их, он подошел и в этот раз вогнал металл в разрез на бедре. Раздалось шипение, и мясо вокруг щипцов начало чернеть. По комнате снова распространился запах горелой плоти. Девушка дрожала, но уже не дергалась, и это начинало наскучивать Ризу.
— Что-то ты не очень активна, дорогая, надо, наверное, нам найти другое развлечение.
Достав из обугленной раны металл, он откинул щипцы в сторону.
Риз хотел оторвать от неё кусочек, но сначала он собирался лишить её возможности получать удовольствие от секса. Для этого всего то и нужно было, что лишить её клитора. Взявшись за нож, он подошел к её раскинутым ногам и, открыв себе доступ пальцами, он полоснул ножом по маленькому кусочку плоти. И тут она снова забилась на кровати, а он наблюдал, как её корчит и как алая кровь пачкает простыни. Но с другой стороны простыней ведь и не было на самом деле, всё это было иллюзией. Вообще вся эта комната была иллюзией, а на самом деле это были гнилые стены, пропитанные кровью и вонью замученных жертв. Пока она билась в конвульсиях, Риз улыбался сумасшедшей улыбкой.