Пепел дорог судьбы
Шрифт:
– Нам нужно поспешить с жертвоприношениями, - сказал он, наконец успокоившись.
– Мы не можем позволить себе снова сорвать срок ритуала. Драконьи яйца должны ожить к концу этого года...
– Что делать с Младшими домами? Они все еще путаются у нас под ногами.
– Спросила Митраэль.
– Они подождут своей участи... У нас появились другие заботы. Мне доложили, что орки вступили в союз с гномами и аликийцами. Видимо Лазурное Ущелье решило войти в большую политику с серьезным заявлением.
– Их цель, люди?
– Догадалась девушка.
– Верно, - кивнул
– Выскочки доигрались...
– Наши действия?
– Только наблюдаем.
– Но почему тогда...
– Потому что я так приказал!
– снова сорвался мужчина.
– Мы будем ждать, пока все они ослабнут в сотнях сражений, а затем..., когда враг будет на последнем издыхании, мы нападем. Нам нельзя сейчас ввязываться в затяжную войну в джунглях. Мы подождем развязки событий и ударим по самому слабому.
– Готовь рабов, - Сергас повернулся к своей слуге.
– А если их не хватает, возьми моих жрецов, они с радостью отдадут свои души. Их жизни должны напитать яйца.
– Слушаюсь.
– Кивнула девушка и поспешила к выходу. Мужчина вновь посмотрел на город, раскинувшийся под ним. Столько алчности и ненависти в одном месте. Количество власти в его руках заставляло смотреть на всех них, как на расходный материал, что конечно же, так и было.
Возвышение, вот что было единственной достойной целью. И любой, кто встанет на его пути, станет всего лишь очередной ступенькой на пути к вершине.
Ненавистный Аргос сумел запереть свой антипод, свое отражение из мира Визикорда. Демон отчаянно пытается вырваться, но у него это не получается. Лишь кровь Чистых позволит ему попасть в реальный мир. И он сделает все, что пожелает Сергас, чтобы получить свободу, или же проведет в мире Тьмы вечность.
***
– Так вот ты какой, Максим..., - к человеку, находившемуся в белом ничто, вышла большая, около двух с половиной метров высотой, женщина. Сочленения её массивной брони сочились едва заметным голубоватым светом. Он был материален, словно вода. Парень замер в напряженной позе. Попытка покинуть лимб не увенчалась успехом.
– Даже не пытайся, - это заметила королева Атлантов.
– Боюсь, мне нужно с тобой кое-что обсудить.
– И что же...?
– напряженно выговорил Максим. Он только что заметил, что все его тело было сковано. Даже ресницы не слушались. Животный инстинкт бился в истерике. Дыхание участилось.
– Как ты жалок..., - женщина бросила свой шлем на пол и нагнулась к человеку.
– Животное..., которым восторгался мой отец. Первый из тех, кому удалось пережить принятие Дар Шара...
– Первый?
– чувства опасности не смогли заглушить внимательность и он не сдержался.
– Так и есть, - улыбнулась королева.
– Ты же не думал, что ты единственный? Нет?
– она провела пальцем, закованным в сталь, по щеке парня.
– Ты знаешь, кто я?
– Атлант.
– Верно. А почему я здесь?
– Н-нет!
– просипел он. Становилось тяжело дышать.
– Когда-то давно ты уничтожил моего отца...
– Я не...
– Молчать!
– оплеуха, способная убить слона, опрокинула Максима, и он пролетел несколько сот
– Ты уничтожил моего отца..., - снова заговорила королева, переместившись к Максиму в мгновение ока. Тот лежал на спине, пытаясь прийти в себя и понять, где он находится.
– Тварь Визикорда, его отражение, сумела одержать верх. Мы оказались беспомощными и запертыми в астрале. Без нас в мире тут же начался хаос. Возвысились те, кто должны были умереть многие годы назад. Грязь человечества, - она с ненавистью посмотрела на Максима, - размножилась. Именно вы нарушили баланс. Вы стали катализатором...
– Я не понимаю, - тренированная воля человека принялась одолевать узы, сковывающие его, он смог пошевелить пальцем.
– Что все это значит?
– Мир Визикорда. Противоположность реальному миру. Белое там становится черным и наоборот. Все мы, каждый из нас существует там как наше отражение. Лимб - граница этих миров, был буферной зоной, через которую наш отец мог влиять на Визикорд. Юный и еще неокрепший Визикорд..., но пришли вы. Незапятнанные и непостижимые... Кто вы? Из какой вы вселенной?
– королева схватила Максима за подбородок и повернула к себе.
– Почему столь незначительная раса смогла оказать такое влияние на наши миры?
– Я, я не знаю...
– Это был риторический вопрос, глупец.
– Женщина с отвращением отпустила человека, явно убедившись в своих выводах.
– Вы привели шестеренки судьбы в действие и доселе невнятные и непонятные образы Визикорда обрели себя. Был рожден антипод нашего отца, Саарла.
– Что ты хочешь от меня? Почему пришла, если я столь отвратителен тебе?
– Тот, о ком ты предпочел забыть, Сергас, готовится дать волю демону. Пока что он заперт в своем мире, последний дар Аргоса, пока вы не вмешались...
– Но почему сейчас? Нас не было в этом мире четыреста лет!
– Я знаю, я видела, как ваши жалкие души странствовали по морю эфира.
– Что...
– Все это время готовился ритуал, что должен будет дать жизнь демону в реальном мире. Кровь чистых поможет в этом.
– Чистых?
– Драконов.
– Но, никто не знает...
– Глупец. Сергас давным-давно нашел окаменевшие яйца...
– О боги...
– В голове Максима проносились образы из воспоминаний Милли, как та, будучи еще совсем ребенком, подглядела за тем, как их отец передает яйца, реликвии дома, неизвестному.
– Да..., я вижу, ты понял...
– Но, почему сейчас?!
– Слишком много душ необходимо, чтобы дать жизнь хотя бы одному дракону, а если говорить о десяти...
– Постой, - страх перед атлантом прошел, и Максим пытался разобраться.
– Значит вся эта империя Сергаса, все эти рабы, служат все эти годы лишь для одной цели? Но..., но..., откуда тебе об этом известно?!
– Это не важно...,- женщина поднялась, и паралич отпустил Максима.
– Ты поможешь нам вернуться. Баланс мира уже давно нарушен, но мы сможем остановить Сергаса, мы успеем, если успеешь ты!